Ледяное ложе для брачной ночи

Данилова Анна

– Марк… Я совсем забыла, ну совершенно… просто… Господи, даже слов не могу подобрать! Мама звонила, сказала, что подыскала нам дом, трехэтажный, на берегу Волги, какой-то человек разорился, кажется, и продает его в спешном порядке. Дом хороший, настоящий дворец. Дешево. Думаю, мы уже опоздали.

– Ну и ладно. Купим себе другой дворец, – отозвался довольно-таки равнодушно Марк, вставая из-за стола и похлопывая себя по животу. – Рита, я так наелся и так хочу спать, что, кажется, сейчас просто рухну.

– Марк, да ты не понимаешь, что ли?

Это все очень серьезно! Дом. За городом! У нас будет ребенок, и мы, родители, уже сейчас должны позаботиться о том, чтобы ему было где дышать свежим воздухом, купаться, загорать, собирать ягоды. Я-то всю жизнь провела в душной, пропахшей красками и растворителями мастерской, я могу и дальше просидеть в городе, но у нас же будет ребенок! Марк, мы с тобой будем плохими родителями, раз так легкомысленно относимся к этому вопросу. Я ведь тоже сначала не поняла маму, даже разозлилась на нее, что она так активно вмешивается в нашу жизнь. А потом подумала, что она – настоящая мать и уже сейчас печется о своем внуке.

– Рита, дорогая, я тоже хочу, чтобы наш ребенок жил на даче.

– На даче! Я понимаю тебя, Марк, ты, верно, думаешь, что этот дом слишком дорог для нас, и поэтому сделал вид, что это тебя нисколько не заинтересовало.

– Нет, Рита, нет, все не так. Я даже подумать об этом еще не успел. Я просто устал и хочу спать. Пожалуйста, давай поговорим об этом завтра, а?

Рита подошла к мужу и обняла его:

– Марк, прости!

Она отвернулась к окну – на синем стекле возникла яркая картинка: малыш в белой панаме, он сидит на лужайке перед домом и держит в руках красное яблоко…

– И ты меня прости. – Она почувствовала, как руки Марка обнимают ее. – Может, я на самом деле еще не прочувствовал по-настоящему, что скоро стану отцом. Мне все равно, даже если у нас будет много детей: главной будешь ты. И я хочу, чтобы ты это знала.

– А что с этим домом? Мы поедем, посмотрим его, когда у тебя будет такая возможность, и, если он, конечно, еще не продан, мы…

– Да, посмотрим. Но прежде поезжай, к примеру, туда завтра с Мирой, может, дом тебе еще и не понравится. Если же ты действительно захочешь его купить, мы поедем туда вместе. Договорились?

– Марк, ты любишь меня?

21

– Мою подругу зовут Арина Затонская. Может, ты слышала эту фамилию, она – известная в городе журналистка.

Рита везла Миру, у которой был выходной в доме Концовников (ее заменила мать молодой вдовы), к Арине в надежде, что втроем они, быть может, догадаются, что же общего было между убитыми мужчинами. Тем более что в отличие от остальных четырех жертв, о которых собирать информацию было проблематично, Илья Карлов был, можно сказать, близким другом Арины, и все его связи и знакомства не были для журналистки тайной.

– Я виновата перед ней, – вдруг призналась Рита. – Вмешалась в ее жизнь, познакомила с одним человеком, причем очень достойным, настоящим мужчиной. И они, представляешь, полюбили

друг друга. Арина расцветала прямо на глазах, она даже внешне изменилась настолько, что ее многие перестали узнавать. Если прежде она ходила в джинсах и свитере и вообще не обращала на свой внешний вид никакого внимания, то после того, как в ее жизни возник Леня, она превратилась в настоящую женщину. Кто бы мог подумать, что Леня окажется преступником! Но, если по справедливости, я лично его преступником не считаю. Просто он отомстил за дочь. Убил одних людей… Я понимаю, все это звучит ужасно, но прошу тебя, Мира, не делай скороспешных выводов. Надо было знать Леню, чтобы суметь простить его.

Мира, шокированная словами Риты, не знала, что и сказать. Для нее убийца – он и есть убийца, и какие тут могут быть оправдания? Никто не имеет права распоряжаться жизнью другого человека и тем более лишать его этой самой жизни. Но ей так хотелось верить Рите во всем и до конца, что она готова была простить и какого-то там Леню, возлюбленного Арины, журналистки, на чью помощь они так рассчитывали.

– Мира, ау? Ты слышишь меня?

– Да, слышу, – отозвалась она.

– Поверь мне, Леня – хороший человек. Иначе Арина не оставила бы его ребенка. Это я к тому, что она на днях должна родить.

– Тогда зачем же мы к ней идем? Она только разволнуется.

– Смерть близкого друга – уже волнение. И скрыть это от Арины было бы, согласись, все равно невозможно. А вот наш приход и разговор об Илье в связи с убийствами других мужчин может как-то отвлечь ее. К тому же она человек сильный, сама увидишь.

Арина встретила их с улыбкой. Она стояла на пороге в широком желтом платье, располневшая, женственная и красивая той особой красотой, какую придает женщинам беременность.

– Рита, как же я рада тебя видеть! – Арина поцеловала подругу.

– Знакомьтесь. Это Мира. А это – Арина, – представила подруг Рита.

– Проходите, я давно жду вас.

Она накрыла стол на кухне. На ярком утреннем солнце сверкала большая ваза с цветами, вокруг нее весь стол был заставлен тарелочками, судками. Арина достала из холодильника бутылку водки.

– Понимаю: утро, никто в такой час не пьет, но мы сделаем вид, что пьем, помянем Илюшу.

– Арина, ты зачем столько наготовила?!

– Не знаю. Я в последнее время постоянно одна, мне так скучно, раньше Илья ко мне часто заходил, мы с ним болтали, я его угощала. Я ему рассказывала о Лене, о наших с ним редких свиданиях, о письмах, даже читала их ему, я ведь ужасно скучаю по Лене.

Рита увидела, что глаза ее блестят от слез.

– Арина, пожалуйста…

– Что поделать? Скоро рожать, а Леня не скоро выйдет… Правда, адвокат обещал продолжать работать, писать жалобы, но когда еще я увижу Леню? Так грустно становится… Одна радость – скоро появится малыш, и я уже не буду чувствовать себя так одиноко. Так вот. Я приготовила все это для вас. Посидим, поговорим…