Ледяное ложе для брачной ночи
Шрифт:
– Арина, как ты, наверное, догадалась, Мира – та самая женщина, которая обнаружила в спальне своего мужа труп доктора Концовника.
– Да, я поняла. Признаться, удивительное дело! Мне Рита в двух словах описала вашу ситуацию.
– Можно на «ты».
– Хорошо, так даже проще. Так вот, Мира. Возможно, я огорчу тебя, но все равно скажу то, что думаю. Вот посуди сама. Если, к примеру, ты весь день на работе и в твоей квартире днем, в твое отсутствие, постоянно кто-то обитает – встречает любовников…
– Да мы уже говорили об этом, – отмахнулась Мира. – Я тоже считаю, что все это очень странно. Ну не могли любовники (а мы почему-то уверены, что убийства совершала женщина и что все убитые мужчины – ее потенциальные любовники) не оставить после себя ни одного заметного следа!
– Вот
– Мы тоже об этом подумали, – сказала Рита. – Что же касается Караваева, мужа Миры, то здесь все чисто. Он не тот человек, который способен подвергнуть свою жену такому испытанию. Так что ты лишний раз не расстраивай Миру. Вон на ней уже и лица нет…
– Все в порядке, – отозвалась слабым голосом побледневшая Мира. – И кто бы мне что ни сказал про Диму, я все равно не поверю.
– Девочки, давайте помянем Илюшу. Я понимаю, у вас проблема, и вы пришли ко мне, чтобы поговорить о Карлуше в связи с убийствами этих несчастных мужчин, но для меня Карлуша – близкий друг, и мне все еще не верится, что его нет в живых. Вы не представляете себе, до какой степени он был безобиден, беззащитен в этой жизни и как легко его было обидеть! А женщины?! Не знаю уж, почему так получилось, но его в последнее время окружали одни хищницы, и всем им он был зачем-то нужен. Но только не как мужчина, не как муж. У каждой из них был свой мотив так поступить с Ильей!
– Что ты хочешь этим сказать? Что ты знаешь, кто и за что мог его убить?
– Нет, что ты! Я вовсе не это имела в виду. Я говорю о предательстве.
– Давай конкретно. Остановись на какой-нибудь одной женщине, а то получается, что у него их было много. Что-то я не замечала, что он был таким сердцеедом!
– Расскажу все, как есть. В прошлом году Илья влюбился. Ему и раньше нравились женщины, но на этот раз он влюбился по-настоящему. Он пришел ко мне и несколько часов подряд рассказывал мне о ней, о том, как ему хорошо с ней, какая она замечательная и как она любит его, как они счастливы… Я порадовалась за него. Однако, задавая ему наводящие вопросы, я выяснила, что ей тридцать три года, зовут ее Марина, что она замужем (представляете?!) и у нее, конечно же, есть ребенок. Но она вроде бы забеременела от Ильи. Я спрашиваю его: какие у вас перспективы, ведь она замужем? Собирается ли она разводиться с мужем? Он как-то сник сразу, сказал, что она не может вот так сразу взять и бросить человека, с которым прожила десять лет, что она по натуре человек добрый, ей жалко мужа. И вот на протяжении всех последних месяцев я наблюдала, что эта Марина делала с Ильей, как манипулировала им. Бегала от него к мужу и обратно, таскала свою девчонку, дочку, с собой, словно не зная, где ей все же остаться, у кого и с кем. Пока, наконец, не сказала то, что давно должна была сказать, – она не доверяет Илье, боится, что он ее обманет. Что она оставит мужа, придет жить к Илье, а тот ее бросит, и останется она с дочерью одна – на улице. Тогда он спросил, каким образом он может ей доказать свою любовь. Вот ведь ангельская, наивная душа! И тогда эта сучка с готовностью отвечает, что он легко это докажет, если подарит ей свою квартиру неподалеку от цирка. Мол, у тебя, Илюша, есть еще две квартиры на окраине города, одна – в Заводском районе, другая – в Кировском. И Илюша пообещал ей все сделать! Пришел ко мне, пересказал весь их разговор. Вы не представляете себе, как я ругала его, как кричала. Он даже съежился, чуть ли не уши ладонями прикрывал. А я с пеной у рта доказывала ему, что его квартира – и есть основная цель этой Марины. И что она никогда его не любила. Я спросила его, как протекает ее беременность, и он мне отвечает: Мариночка сказала, что у нее возникли какие-то проблемы, что ребенка, наверное, не будет. Я сказала, что она никогда и не была беременной, а если и была, то от своего мужа, и теперь им надо расширить свою жилплощадь. Словом, я посоветовала ему позвонить ей или сказать при встрече, что он не может подарить ей квартиру, потому что
– И что? Он так и сделал? Сказал?
– Да. Думаю, что мои доводы он все же услышал и засомневался в своей любвеобильной и склонной к авантюрам подруге. И что вы думаете? Она сказала, что он – свинья, сломал ей жизнь и из-за него она потеряла ребенка! Она, мол, так и думала, что он обманет ее, что все мужчины – сволочи, лгуны. Потом вообще разошлась и она призналась ему в том, что никогда его не любила. О-ой! Вы бы видели, что стало с Ильей! Он за один день постарел, сломался. Три дня жил у меня. У него поднялась температура, его рвало даже. Вот как тяжело он переживал предательство. Говорил, что очень любил ее, что Марина – единственная женщина, с которой он хотел бы жить. Скажу больше – когда все эмоции схлынули и он немного успокоился, то признался мне, что продолжает любить ее.
– Очень на него похоже, – сказала Рита. – Согласись, он был человеком удивительным, ранимым и очень верным.
– Что касается ранимости, ты права, но верность… Нет, я всегда за объективность. У Ильи были и случайные связи, и тогда он поступал с женщинами жестоко. Бросал их, это понятно, но у него была одна такая привычка… Он словно посмеивался над женщиной, иронизировал над каждым ее словом, играл словами, сочинял экспромты, ставящие женщину в неловкое положение. Иногда он бывал даже вульгарен.
– Кто? Илья?!
– Да, представьте себе. Однажды он с хохотом рассказывал мне, как выставил ночью из своей квартиры одну девушку в чем мать родила. Белье и одежду выбрасывал по очереди из двери.
– Не может быть!
– Он не любил, не чувствовал к ней ничего, кроме, быть может, презрения, а потому воспринимал ее не как женщину. Словом, было в нем и такое вот жестокое чудачество.
– Так, может, его убили за дело? Может, он кого-то оскорбил? Сильно ранил? Женщины-то, как правило, злопамятны!
– Не могу ничего сказать.
– А ты не знаешь, у него не было женщины, которая проживала бы на улице Рахова?
– Понятия не имею. Хотя… постой, да он сам проживал на этой улице.
– Как же это я раньше не догадалась?! Они же с Караваевым были почти соседи – жили всего в двух кварталах друг от друга!
– Ну и что? – подала голос Мира. – Это еще ни о чем не говорит.
– Нет, я просто думаю: зачем ему было идти на свидание с женщиной? Нет, не так. Конечно, она пригласила его как бы к себе, и почему он должен был отказываться и звать ее к себе домой? Нет, здесь все правильно, во всяком случае, логично. Вот бы еще узнать, что это за женщина, – рассуждала Рита.
– И все равно Илью не за что было убивать! – с негодованием воскликнула Арина. – Это какое-то недоразумение! Его выбрали не потому, что он – это он. На его месте мог оказаться любой. Может, его принесли в жертву? В карты проиграли, к примеру. А мало ли у нас больных людей? Или всех этих мужчин вообще убивали на религиозной почве. Или, как Рита в свое время правильно заметила, Илья просто мог оказаться свидетелем, которого надо было убрать. Как и остальных четырех мужчин. Я уверена, что все они – случайные жертвы.
И вдруг Мира встала.
– Фрида – женщина, которая убивает мужчин. Женщина, которая много пьет. Может, это и есть как раз та женщина, которая сбила Диму возле дома ночью? Как же ее звали? Гуля, Гортензия или Герань, как она сама себя называла. И как же это мне раньше не пришло в голову?
– О чем ты? – удивилась Рита. – Какая еще герань?
– Вот послушайте. Брачная ночь. О том, что мы отмечали наше бракосочетание в ресторане только вдвоем, знал один-единственный человек – Ольга Ивановна, так? Она и квартиру привела в порядок, и постель приготовила, и закуски разные, торт испекла. И, что тоже немаловажно, ушла, с тем чтобы вернуться лишь по звонку своего хозяина. Возможно, человек, который пользовался квартирой Димы в его отсутствие, также знал обо всем, что происходило в его жизни. Соседка, к примеру. Сейчас это не так уж и важно. Мы возвращаемся из ресторана, я запираюсь в ванной комнате, чтобы немного прийти в себя, а в это время Дима зачем-то отправляется в киоск за сигаретами.