Ледяное озеро
Шрифт:
– Как получилось, что ты спала в гараже, когда была маленькой?
– Отстал бы ты от меня, – ответила она.
Дальше они ехали в молчании.
Спланировать угон грузовика для Люка оказалось плевым делом. Единственным препятствием, которое он сам не мог преодолеть, было пересечение границы, но перед возможностью свободного ее переезда по территории, контролируемой воинами могавками, он не мог устоять. Тем не менее здесь существовала
– Ты мне сказал, что я должен буду спереть в Штатах грузовик и потом отогнать его обратно.
– Правильно.
– Он весь будет забит куревом, но все сигареты мне надо будет отдать индейцам. Я верно говорю?
– Тебе заплатят.
– А ты знаешь, на сколько тянет грузовик с сигаретами?
– Ни насколько, если ты эти сигареты не продашь. В Штатах ты их продать не сможешь, потому что у тебя нет связей. И дома ты их не толкнешь, потому что без помощи индейцев тебе не пересечь границу. Поэтому ни для меня, ни для тебя эти сигареты не стоят ничего.
– Энди, я помираю, но пока еще не сдох. С какой радости я должен заниматься благотворительностью?
– Чтобы помочь людям, которые помирают так же, как и ты.
– Нет, – сказал Люк, решительно махнув головой. – Так дело не пойдет. Мне должно с этого дела что-то обломиться.
– Это благотворительная акция, за которую тебе заплатят.
– Тем, что я за это попаду в рай? Интересно, чего стоят твои гарантии?
В доводах старого тюремного кореша Энди явно был свой смысл.
– Я же сказал, Люк, тебе заплатят. Что-то вроде гонорара.
– Ладно, мы еще вернемся с тобой к этому вопросу, – ответил Люк.
На подготовку предложения у него ушло несколько дней. Он согласился угнать грузовик и, после того как индейцы выгрузят его содержимое, перегнать его в Канаду, где Люси смогла бы его переоборудовать в передвижную лабораторию. Он может стать ее водителем, как она просит, и вернуться вместе с ней в Штаты. Но после того, как операция завершится, он получит право распоряжаться грузовиком по собственному усмотрению.
– Что это значит – по собственному усмотрению? – подозрительно спросил Энди.
– Есть у меня на этот счет одна задумка.
– Какая? Мне надо это знать.
– Я так думаю, мне удастся его продать. Это и будет мой навар. Грузовик.
Зарплаты ему не хватит. Жить ему осталось недолго. А смерть, как он выяснил, удовольствие не из дешевых. Расходы у него будут немалые. Если его не берут в долю с сигаретами, он должен получить свое на чем-то другом.
– Где же ты собираешься его толкнуть?
– Есть у меня один кореш во Флориде.
– Только Люси держи от этого подальше.
– С этим проблем не будет.
Эндрю Стетлера такое условие устроило, и Люк сказал, что готов перейти к делу.
Энди с Люси высадили Люка в городке и отправились к месту встречи. Они остановились на лесной дороге, которой мало пользовались зимой, хотя ее регулярно очищали от снега. Она вела к небольшой трансформаторной станции.
– Я захватила с собой свечи, – сказала Люси.
– А я не буду выключать двигатель.
– Тогда мы здесь с тобой задохнемся. Или сожжем весь бензин. Кто знает, сколько Люк там проваландается? Давай, лучше я зажгу свечи. А ты оставь в окне маленькую щелочку. Сам удивишься, как здесь будет тепло.
Когда она зажгла две свечи – одна стояла на приборной панели, а другая между двумя передними креслами. – Энди предложил ей пересесть на заднее сиденье.
– Зачем?
– Угадай.
– Прямо сейчас?
– А у тебя есть другие планы? Тебе что, кто-то назначил свидание?
Она улыбнулась и вышла из машины, а Энди, желая сделать ей приятное, в это время перебрался туда через спинку переднего сиденья.
– Как тебе здесь нравится при свечах? – спросила она между поцелуями. – Тепло, правда?
– Интересно, что случится, если мы слишком увлечемся и они упадут?
– Тогда мы погибнем, объятые пламенем. Вместе. Романтично, правда? Я тебе даже сказать не могу, сколько индейских мальчиков и девочек так погибло. Нам пора бы уже научиться на их печальном примере.
Она ответила на поцелуй, прижалась к его теплому телу, расслабилась в его возбуждающих объятиях.
– Никак не могу понять, когда ты меня дурачишь, – признался он. – Особенно когда говоришь о всяких вещах, связанных с индейцами.
– Я бы на твоем месте решила, что всю дорогу морочу тебе голову.
Он положил ей руку на грудь и страстно поцеловал в губы. Она оторопела от неожиданности.
– Здесь? – спросила она. – Но тут ведь не настолько тепло.
– Ты так считаешь? – Он отстранился от нее и стал снимать куртку, свитер и рубашку, как будто поддразнивая ее, приглашая сделать то же самое. – Давай разогреемся сами.
– Раньше я за тобой таких банальностей не замечала.
– Сегодня, Люси, не жди от меня жалости. У нас есть машина и две свечи. Мне плевать на холод за окнами.
Люси с улыбкой опустила руки и стала стягивать с себя рубашку. Ей всегда нравилась эта часть игры – тот ее миг, за которым пути назад уже нет.