Ледяной огонь магии
Шрифт:
Мне не потребовалось много времени, чтобы добраться до крыши этой части особняка. Сначала я перебросила через железные перила, окружающие крышу, одну ногу, затем другую, прежде чем отпустить водосточную трубу. Ухмыляясь, я качнулась, словно ребёнок, висящий вверх ногами на турнике, прежде чем подтянуться и сесть на перила.
Этот участок крыши образовывал террасу, открытую с трёх сторон, и с него была видна вся долина. Передо мной, рядом с железными перилами, стояли два шезлонга и открытая сумка-холодильник с бутылками воды и сока, погружёнными в лёд. На каждом из четырёх углов террасы возвышались старомодные, железные уличные фонари, а между одним из них и стеной был натянут гамак.
Но самым интересным был ряд металлических труб, выступающих из стены, которые напомнили строительные леса. Железные трубы тянулись то в одну сторону, то в другую, как в сложной конструкции для лазанья, тем боле что на некоторых столбах болтались боксёрские груши разных форм и размеров.
Бах.
Бах. Бах.
Бах.
Кто-то ударял по тяжёлой боксёрской груше посередине каркаса, что объясняло эти звуки.
Груша качнулась в мою сторону, и кулак ударил по ней с боку, посылая в другую.
И вот тогда я его увидела.
Девона.
15
На нём были чёрные спортивные шорты и футболка, обтягивающая мускулистую грудь. Его зелёные глаза горели, а рот сжался в непреклонную линию. Должно быть он уже некоторое время обрабатывал грушу, потому что на его висках блестел пот, а там, где волосы стали влажными, они казались скорее чёрными, чем коричневыми. Но мне это понравилось, хотя я уже начинала думать, что на Девоне всё выглядит хорошо. Боксёрская груша снова качнулась в сторону Девона, и он нанёс ей два жёстких боковых удара, потом ещё… и ещё…
Он снова и снова ударял по груше, доводя себя до изнеможения. Всё же продолжал наносить удары кулаками, даже когда они постепенно начали терять силу. В этот момент я кое-что поняла о Девоне, что до сих пор было скрыто за его спокойным внешним видом.
Он был диким.
И мне это понравилось.
Он мне понравился.
Гораздо больше, чем следовало.
Следовало бы вновь спуститься по водосточной трубе, но я осталась и продолжила за ним наблюдать, любуясь движением его мышц, быстротой и точной работой ног и тем, как он полностью сосредоточился на груше, будто та была настоящим врагом. Девон определённо сможет одержать в драке верх.
Похоже, он даже не собирался прекращать свои атаки, поэтому я решила принять решение за него.
— Думаю, ты уже убил её, — крикнула я.
Вздрогнув от неожиданности, Девон позволил боксёрской груше качнутся в его сторону, вместо того, чтобы снова ударить. Он поймал грушу и заглянул за неё. При виде меня, уголки его губ опустились вниз.
— О. Лайла.
Я выгнула бровь.
— Необязательно говорить так угрюмо.
Он пожал плечами, подошёл к сумке-холодильнику и взял бутылку воды, из-за чего мышцы на его руке снова пришли в движение. Да, я безусловно снова пялилась на эту часть его анатомии, а также на грудь, плечи и ноги. В сущности, на всё его тело. Смотреть на Девона было усладой для глаз, и я без проблем наслаждалась зрелищем.
Он снова выпрямился.
— Ты чего-нибудь хочешь?
— Если и есть кое-что, что ты должен обо мне знать, так это то, что я никогда не отказываюсь от бесплатной еды и питья. Вода была бы очень кстати.
Он бросил мне бутылку воды, затем плюхнулся в один из шезлонгов. Он какое-то время смотрел в темноту, прежде чем пододвинуть ногой второй шезлонг в мою сторону.
— Почему бы тебе не присесть, — он помедлил. — Если хочешь.
На этот раз заколебалась я, но прямо сейчас мне больше нечем было заняться. По крайней мере, это было то, в чём я пыталась себя убедить, когда подошла к нему. А вовсе не потому, что какая-то извращённая часть меня хотела узнать о нём больше. Ни за что.
Шезлонг скрипнул, когда я села, но выдержал мой вес. Девон поставил одну ногу на перила. Я последовала его примеру, и мы молча сидели, пили воду и смотрели вниз, на мигающие огни Главной Аллеи.
— И так, — наконец сказала я. — Это твоё убежище? Твой суперсекретный клуб?
— Что-то вроде того.
— Мне нравится.
Он хмыкнул.
Мы продолжили пить. Вид с крыши был даже ещё более впечатляющим, чем вид с моего балкона, особенно потому, что в ночи летали светлячки и своим жёлтым свечением дополняли радужное сияние Главной Аллеи.
Я была счастлива просто сидеть и наслаждаться видом, но Девон всё время поглядывал в мою сторону.
— Что? — спросила я. — У меня на носу пятно?
— Нет. Просто Феликс единственный человек, кто кроме меня поднимается сюда наверх. А ты намного тише него.
— Ты имеешь в виду, что мой рот не двигается со скоростью гоночного автомобиля? Этот парень никогда не замолкает, — я закатила глаза. — Держу пари, он говорит даже во сне.
Губы Девона изогнулись в улыбке, и он тихо рассмеялся — первый искренний смех, который я услышала от него. Такой простой звук, но он полностью преобразил его. Мгновение до этого он ещё хмуро глядел на звёзды, а в следующий, в его глазах вспыхнула эта горячая искра. Искра, которую я считала слишком интересной, что было чревато последствиями для моего же собственного блага. И в этот момент я поняла, что мне нравится смешить Девона. Мне нравится видеть эту искру. Девон воспринимал жизнь слишком серьёзно. Ему нужно смотреть на всё проще. Отчасти потому, что тогда этот год, на который я здесь застряла, будет более приятным.
Но его смех угас, и он снова посмотрел на меня.
— Почему ты здесь?
— Я стояла на балконе и услышала, как ты убивал боксёрскую грушу. Поэтому решила проверить.
Он бросил взгляд на стену.
— Но как ты сюда попала? Я запер за собой дверь.
— По водосточной трубе.
Его брови сошлись на переносице.
— По водосточной трубе. Ты поднялась наверх по водосточной трубе? С своего балкона? Но это сколько? Четыре этажа?
Я не особо скромно пожала плечами.
— Просто это то, что я делаю.
— А почему остаёшься? — его голос понизился до тихого шёпота.
— Из-за тишины.
Он нахмурился.
— Тишины?
— Я не… привыкла, когда вокруг меня столько народа. Особняк, все эти люди, шум в столовой… к этому нужно сначала привыкнуть.
Можно и признаться в небольшой клаустрофобии, которую я иногда испытывала здесь.
Всё же мне не понравилось, что пришлось показать ему эту часть себя. Я здесь для того, чтобы выполнить работу, ничего более. Но по какой-то причине мне было трудно об этом вспомнить.