Ледяной огонь магии
Шрифт:
— Грант говорит, что не может найти никаких записей о том, где ты жила до сих пор, — сказал Девон. — Ни квартиры, ни отеля. Ничего.
Значит Клаудия не поверила Мо на слово; она поручила Гранту узнать обо мне больше. Ну, это было здраво с её стороны. Интересно, что Грант сумел откопать, и что они с Клаудией об этом думали. Но я никогда об этом не узнаю. По-видимому, ничего из того, что он нашёл, не было настолько ужасно, чтобы заставить её пересмотреть свои планы насчёт меня. Мне придётся и дальше быть телохранителем Девона.
— Грант говорит, что ты и в приёмной семье не жила. Что случилось с твоими родителями? — спросил Девон. Казалось, ему действительно было любопытно.
Я снова пожала плечами.
— Отец никогда не имел значения. Он умер ещё до моего рождения.
Это была одна из причин, почему мама уехала из города. Не то, чтобы я собиралась рассказать Девону о себе больше, чем было крайне необходимо.
— А твоя мама?
— Она тоже умерла.
Должно быть он услышал предупреждение в моём голосе, потому что сменил тему.
— Тебе лучше исчезнуть. Убраться отсюда. Пока ещё можешь.
— Что ты имеешь в виду?
Он вздохнул.
— Тебе лучше покинуть этот дом, Лайла. Забудь про идею остаться здесь. Забудь о семье. Забудь обо мне.
И тогда я поняла, что он хотел сказать на самом деле.
— Тебе не нравиться тот факт, что я твой телохранитель.
— Мне не нужен телохранитель. Я сам могу позаботиться о себе, — чопорно сказал он.
— Но у тебя нет таланта, — я не хотела быть жестокой, просто констатировала очевидное. — У тебя нет магии. А почти все в других семьях владеют магией. Ты, конечно, понимаешь, почему твоя мать хочет, чтобы тебя защищали.
— Я сам могу позаботиться о себе, — рявкнул он. — Мне не нужна магия, чтобы стереть усмешку с физиономии Блейка Дракониса.
Нет, не нужна, если вспомнить, как он только что колотил по боксёрской груше.
Я сощурилась.
— Это потому, что я девушка? Ты чувствуешь угрозу своему драгоценному мужеству, когда тебя защищает женщина? Потому что если это действительно так, тебе лучше поскорее с этим справиться, чувак.
— Это не потому, что ты девушка, — снова рявкнул он. — Я не сексистская свинья. Не такой как Блейк.
Я бы скорее назвала Блейка монстром, а не свиньёй, но поняла, что он имеет в виду.
— Так что это тогда? Ты разозлился, потому что это я заставили Блейка отступить, а не ты? Ты всё равно ничего не смог бы сделать. Если бы попытался, то один из лакеев Драконисов пронзил бы Феликса мечом. И Гранта тоже. Единственная причина, почему они не обращали внимание на меня была в том, что они меня не знали. Потому что Блейк — сексистская свинья и просто не понял, что я представляю угрозу.
— Это не ты здесь угроза, — снова вздохнул он. — А я.
— Что ты имеешь в виду?
Вместо того, чтобы ответить, Девон вскочил на ноги, потом раздавил в руке бутылку от воды, повернулся и швырнул её в строительные леса. Бутылка попала в тяжёлую боксёрскую грушу и отскочила. Девон бросил гневный взгляд на смятый пластик.
Я поднялась на ноги.
— Что тебя так расстраивает?
Он фыркнул.
— Ты никогда не сдаёшься, верно? Ты ничем не лучше Феликса. Он тоже всегда пытается заставить меня обо всём рассказать.
— В этом случае приму это за комплимент.
Девон обернулся, его глаза блестели от гнева.
— Думаешь, я хочу, чтобы ты была здесь? — прорычал он. — Думаешь, я хочу, чтобы ты умерла за меня, как Эшли? И все остальные до неё?
Я не смогла бы удивиться больше, если бы он ударил меня по лицу. Слова зависли в воздухе, как светлячки вокруг нас. Казалось, они почти пульсируют, и с каждой вспышкой приносят новую волну боли. Девон горько рассмеялся, и я вспомнила чувство вины, печаль и сожаления, которые увидела в его сердце. Теперь я поняла, что он испытывал эти чувства из-за них: из-за Эшли и других телохранителей, всех тех людей, которые на протяжении лет погибли, защищая его.
Включая мою маму.
— И знаешь, что самое грустное? — снова прорычал он. — Я могу. Я действительно могу сам о себе позаботиться. Я владею кулачным боем и мечом так же хорошо, как и любой другой охранник. Вот почему отец назначил меня стражем семьи и передал ответственность за охрану, прежде чем умер. Я могу победить в бою любого в семье. Ну, возможно, кроме тебя.
Я уже хотела сделать язвительное замечание по поводу этого переиначенного комплимента за мои навыки, но решила сдержаться. На этот раз.
— Так в чём проблема?
— В моей маме. Если бы она просто позволила мне…, - он сжал губы, словно только что чуть не выдал какую-то тайну, о которой я не должна знать.
— Если бы она просто позволила тебе что?
— Ничего, — пробормотал он. — Забудь.
Девон обошёл крышу, прежде чем снова повернуться ко мне. Он вздохнул, и весь гнев вытек из его тела, словно воздух из воздушного шарика.
— Мне всё равно, что моя мама сказала тебе или что пообещала, или чем пригрозила, — сказал он. — Я позабочусь об этом. Клянусь. Но ты должна сейчас исчезнуть, прежде чем будет поздно. Прошу тебя, Лайла. Прошу, просто уйди. Прежде чем тебя убьют.
Девон бросил на меня последний израненный взгляд, отворил дверь, шагнул и исчез в темноте особняка.
Я осталась сидеть на крыше, размышляя о словах Девона и всех эмоциях, вспыхнувших в его глазах.
О Гневе. Чувстве вины. Печали. Страхе.
Но он снова беспокоился не за себя, а за меня. Он действительно имел в виду то, что сказал. Он хотел, чтобы я исчезла, потому что действительно думал, что меня убьют, если я останусь его телохранителем.
И, вероятно, он был прав.
Но в первые я действительно захотела остаться. Не потому, что Клаудия платила мне и не потому, что угрожала или использовала Мо в качестве средства принуждения. Я хотела остаться, чтобы доказать, что Девон ошибается. Я хотела показать ему, что это не его вина, что он оказался мишенью. Что это всё из-за того окружения, в котором он родился, и что он ничего не смог бы сделать, чтобы избежать этого.