Ледяной венец. Брак по принуждению
Шрифт:
Я тяжело вздохнула и повернулась к стоящим за спиной настоятельницам, Эру и Арту. Шум стоял неимоверный, они ругались, спорили и перекрикивали друг друга. Кто-то настаивал, что мотт недостоин шанса быть кандидатом, другие напоминали о звездах сенсарии.
— Что вы там делали? О чем говорили? — возмущалась Пелагея.
— Я пыталась его отговорить, но думаю, что он еще вернется. На требования отпустить меня, он отвечал отказом, — просто пояснила я, потому что сил не хватало.
— Ничего страшного! — воодушевленно развел руками Эр. — Это не первый отбор с осложнениями, — загадочно
— Правы, Эр, — ответила я, прекрасно понимая, что его незамысловатая речь была завуалированным приказом.
Глава 24
Каменные бури не прекращались несколько дней. Доходило до то того, что различить день на улице, или ночь было невозможно. Город у подножия Песчаного Замка затаился и опустел — мало кто имел смелость чтобы выйти на улицу, когда сильный ветер бросает в тебя камни.
Вместе с бурями пришли и холода. Без солнца земля остывала, но оставалась все такой же безжизненной, как и прежде. В замке температура опустилась до уровня, когда собственное дыхание становилось паром.
Хорошо, что шаровар у нянек оказалось в прок и я носила по две, а то и по три пары одновременно. И, пожалуй, это было единственной моей удачей. А в остальном… помогите мне Небеса!
Бури, как всем стало понятно, не имели ничего общего с капризами погоды. Всё это время, громя и истязая Сорру, это делал Теон. Осознание этого было настоящим ударом поддых. Получается он здесь давно. Видел меня, слышал потоки лжи, которые я старательно разливала вокруг себя, чтобы выжить.
И поверил в них. Поверил!
В одну из бессонных ночей, когда в окна не уставая билась его яростная буря, я размышляла. Ведь даже крепкие ветра, беспощадные ливни и ураганы не подошли бы мотту. А вот буря, подхватывающая почву, песок и камень, опасная, нескончаемая, напоминающая битву, в которой не берут пленных… была ему подстать.
Осталось только надеяться, что не дойдет до настоящих смертей. Хотя в участи Люка я не была уверена, пока тетки не убедили, что он в порядке. А ведь если бы не чертовы браслеты монстра по имени Эр Лихх, возможно, и Арту было бы не выбраться из замка целым. Мотт не планировал останавливаться. Без Тьмы, без бурь, в нем было столько ярости, столько ненависти ко мне, что он бы стер кулаки в кровь избивая каждого кандидата в том зале.
До меня с опозданием дошло произошедшее в день отбора.
Разбуди меня среди ночи и спроси, что произошло, я скажу два слова: Теон Рейн.
Кандидаты, драки, пылающие полотна… А ведь мотт и понятия не имеет, с какой радостью я бы в ту же секунду отправилась на утес. Подальше отсюда. Как можно дальше. И как неописуемо сильно я снова хочу испытать его близость. Слышать шепот, чувствовать тепло, делить с ним минуты, часы, дни…
Но, что для меня приготовила судьба остается большим вопросом. Пока буря не утихнет, до меня по крайней мене не доберется Эр с его низкими, унизительными чарами. Одно дело боль,
Но ничего. Ничего…
Когда в покои ворвалась Пелагея с грудой одежды в руках, я поняла, это связано со следующим этапом отбора кандидатов.
— Дары, — борясь с отдышкой, женщина бросила стопку на кровать, — переносятся на другой раз!
— Почему? — спросила с целью разузнать, что способствовало смене планов. На дары мне было, мягко говоря, все равно.
— Верховный… требует… — все никак не могла отдышаться Пелагея. Так и хотелось потрясти ее за плечи, чтобы наконец разговорилась! — Требует… беседы!
— Беседы, — пытаясь не выдать сжирающего изнутри беспокойства повторила за Пелагеей я. — Когда? Сейчас? — не зря же она принесла одежду.
— Если бы! — вытерла пот со лба она. — В полночь!
— В полночь… — я приложила руку к груди, судорожно анализируя, что он мог придумать и почему он хочет увидеться ночью.
— Блажь! Кем он себя возомнил?! Мать — не девка, с которой гуляют под покровом ночи!
— Но вы согласились?
— Согласилась, куда деваться, — сокрушалась наставница. — Сначала должны были быть дары! Потом беседы. Не говоря уже о том, что Арт Лихх, как ваш первый выбор, имеет право и на первую беседу. Имел… — поправила себя Пелагея. — Но…
— Но? — потребовала ответа я.
— Небеса распорядились иначе, — только и ответила наставница и тут же надела непроницаемую маску. — Надо вас приготовить.
— К полуночному свиданию с Верховным?
— К беседе! — надавила женщина. — При свидетелях. Ограниченное время.
Совсем уж наивной я, конечно, не была. Ни о какой беседе в рамках выбора кандидатов не идет и речи. Мотт же сказал, что будет играть по моим правилам…
Но вот, что именно за игра меня ждет этой же ночью, остается только догадываться. Самым ужасным было то, что несмотря на всю необходимость остаться в Сорре, часть меня жаждала подготовленного моттом капкана.
Мог лихорадочно прокручивал в голове сценарии. Каково это будет — снова его увидеть? Ожидание вызывало самую настоящую лихорадку, и то, как дрожали руки заметили даже помогавшие мне тетки.
Приготовления снова начались с ванны, душистых кремов, втираний в волосы цветочных масел.
А я все смотрела на часы и поражалась, как время тянулось и летело одновременно. Часть меня просто изнемогала в ожидании. А вторая понимала, что это не романтическая прогулка под луной, а всего лишь стратегия мотта.
Он что-то придумал, и свою цель будет преследовать до последнего.
— Дайте шарф, — голос Пелагеи вытянул меня из раздумий. — Она дрожит.
Плечи сразу же окутала согревающая пуховая ткань. Я все поражалась тому, что в жарких землях есть практичные для холодной погоды вещи.
— Всё нравится? — спросила Пелаегея, чем удивила. Никто и никогда в этом месте не задавал мне таких вопросов. — Вы стоите на пороге выбора всей вашей жизни.
Ее словам я только кивнула, потому что выбор произошел давным-давно. Задолго до того, как я осмелилась признаться в этом самой себе.