Ледяные Волки
Шрифт:
Эннар показала им, как снять с конца палки грубо прожаренный хлеб и заполнить дыру в том месте, где была палка, ягодным вареньем, которое быстро таяло от жара, стекая по подбородкам во время еды. Только двое студентов — те, что собирались перейти на второй курс — отсутствовали всю предыдущую ночь.
Для друзей Андерса это был первый раз, и все они, казалось, были полны решимости получить как можно больше удовольствия. Со своей стороны, Андерс с нетерпением ждал, когда они отправятся спать… он должен был уйти с чашей сегодня вечером и найти Рейну завтра, потому что
Сакариас был тем, кто начал рассказы о драконах, и к тому времени, когда полностью стемнело, вся группа жалась поближе к огню и друг к другу, вздрагивая от теней.
Профессор Эннар казалась более спокойной здесь, и она позволила им идти дальше, пока звезды не стали яркими над ними, рассеянными по небу, как первый снег в году. Затем она потушила огонь, и класс снова превратился в волков, навалившись друг на друга, разделяя их тепло, когда они устроились спать.
Там, где земля была бы слишком твердой для человека, каждая косточка болела там, где она вонзалась в твердую поверхность, и где их куртки не могли бы согреть их всю ночь, Андерс обнаружил, что в волчьем обличье он чувствовал себя совершенно комфортно. В волчьем обличье они действительно должны были бодрствовать по ночам, готовые бежать или охотиться, но дневное путешествие сказалось на всех.
Он и Лисабет заняли позиции на самом краю группы, на дальней стороне от Эннар, как можно ближе к каменному тайнику. Остальные были рядом, Сакариас и Виктория свернулись в клубок вместе, Матео каким-то образом уже мягко похрапывал под кучей, в которой находились Дет и Джай.
Андерс и Лисабет старались не шуметь, общаясь тихим воем, прерывистым дыханием, щелканьем ушей, словно шепотом для волков.
Через несколько минут мимо тихо прошествовала Эннар, проводя подсчет голосов и проверяя каждого из учеников.
— Поспите немного, — тихонько заскулила она, увидев их обоих лежащими с открытыми глазами и высунутым в улыбке языком.
Но она, похоже, не имела в виду, что они должны последовать ее совету, потому что легла на живот рядом с ними, медленно помахивая хвостом, довольная.
— Я только что разговаривала с Сигрид через ручное зеркальце.
Андерс на мгновение растерянно навострил уши, пока не вспомнил тот день, когда прибыл в Ульфар. Потом Сигрид заговорила в ручное зеркальце, и кто-то на другом конце провода услышал ее и позвал Лисабет. Он заставил себя не шевелиться и ничего не выдавать, но ему хотелось напрячься от этих слов.
Если Эннар может связаться с Сигрид отсюда, то быстро вызовет помощь, когда обнаружит, что он, Лисабет и чаша пропали. «Стая и лапы, я не рассчитывал на это».
Эннар смотрела на Лисабет, когда продолжила.
— Она просила передать тебе, что дозорный, которого ты предложила на крыше таверны «Хитрый Волк», так хорош, что она даже не спросит, как ты узнала об этом. Она сказала, что оттуда действительно виден весь город. Она поставила постоянную охрану.
Андерс застыл в шоке. Он рассказал Лисабет о том наблюдательном пункте на вершине «Хитрого Волка», когда она спросила его о его любимом месте в городе. Он поделился с ней своим секретом после того, как она пообещала ему доверять ей, а она рассказала его Сигрид? Даже не сказав ему? Что еще она узнала Сигрид?
Лисабет не смотрела на него, и, к счастью, Эннар тоже, потому что Андерс знал, что сейчас он показывает, что чувствует. Лисабет называла себя его подругой, говорила, что она честна с ним.
Она сказала ему, чтобы он доверял ей.
Но передавала информацию, подобную этой, Ферстульф?
— Хорошо, — смущенно сказала Лисабет Эннар. — Просто кое-что пришло мне в голову.
— Что ж, это была хорошая мысль, — ответила Эннар. — Сигрид гордится тобой, хотя и не очень хорошо это показывает.
Андерс, отчаянно желая, чтобы Эннар ушла, и отчаянно не позволяя языку своего тела показать ей, как ему больно, что его предали, закрыл глаза, опустил голову и услышал, как профессор тяжело дышит, когда она поднялась на ноги. Возможно, она пожелала ему спокойной ночи, слегка дернув ушами, но Андерс этого не заметил. Он только слышал, как удаляются подушечки ее лап.
Как только она ушла, он открыл глаза и увидел, что Лисабет смотрит на него с несчастьем во всем теле, прижав уши и низко опустив хвост.
— Андерс, я могу объяснить.
— Почему ты рассказала ей тайну, которую обещала хранить? — Он тихо зарычал в глубине своего горла. — У тебя были и другие секреты?
Теперь не только его сестра умрет. Даже место, которое они любили больше всего, исчезло. Там были волки, стоявшие на страже. Наверное, пугая Кесс. Они захватили место, которое принадлежало им, и только им.
Лисабет попробовала еще раз.
— Андерс, я…
Но он, молча, поднялся на ноги, повернувшись к ней спиной, чтобы не видеть, как она наклоняет голову, чтобы не видеть, как она оправдывается или лжет.
Прижимаясь животом к земле, Андерс подкрался к каменному тайнику. Он присел за ним, чтобы снова превратиться в человека, затем потянулся внутрь, ощупывая все вокруг в темноте, пока не нашел сумку Эннар с артефактами.
Но прежде чем он успел открыть ее, Лисабет уже сидела на корточках рядом с ним — то волк, то девушка. Она была бледна как полотно под тысячами веснушек.
— Андерс, — прошептала она. — Ты должен выслушать меня…
Разочарование вскипело в нем. Он ничего не должен был для нее делать. Она говорила совсем как Рейна, объясняя ему, что он должен делать.
— Нет, — прошептал он в ответ так яростно, как только мог, когда говорил так тихо. — Почему бы тебе вместо этого не поговорить с Ферстульф? Она слушает тебя. Она гордится тобой, Эннар только что сказала это.
— Нет, это не так, — прошептала Лисабет. — Никогда. Но я подумала, что если бы я могла заставить ее обратить внимание, заставить ее увидеть, что у меня есть хорошие идеи, возможно, она бы выслушала меня о других вещах. О драконах. Это было невероятно важно, Андерс.
Пальцы Андерса крепче сжали сумку в его руке, пока металлическая сетка не впилась в пальцы.