Легенда о Белой Деве
Шрифт:
Альбина вздохнула. Недаром никто поначалу не верил, что они действительно сёстры. Мало того, что каждая из них была вылитой копией своей матери без примесей хоть каких-то черт отца – от него разве что мозги достались Альбине, нос – Олесе, да, говорят, кудрями они пошли в отцовскую родню. Мало того, что мягкий, любознательный, кокетливый и даже немного увёртливый нрав Альбины невероятно контрастировал с боевой и бескомпромиссной натурой Олеси. В довесок у сестёр ещё и ни одного общего увлечения за всю жизнь не набралось. В то время, как Олеся почти что целиком отдавалась
От размышлений Альбину отвлекли голоса вернувшихся Гилмора и Баргуса, раздавшиеся за её спиной.
– Смотри-ка, – сказал воин, отыскав глазами Олесю, – всё-таки ни с кем не дерётся.
– Ну хоть здравый смысл в ней присутствует, – фыркнул Гилмор.
– Заглядывает иногда, – улыбнулась Альбина.
– Ух ты ж лосики-карасики! – вскрикнула Олеся.
Альбина резко обернулась к сестре.
Олеся стояла, зажимая предплечье. Рядом с ней стояла то ли Лала, то ли Ирма – кто их различит, этих близняшек – и что-то объясняла, но Олеся лишь непонимающе на неё глядела. Баргус подошёл к девушкам:
– Что случилось?
– Поранилась, – с деланным равнодушием пожала плечами Олеся. Было видно, что ей неловко.
– Лала?
– Рассечение внутренней стороны предплечья, – отрапортовала та. – Есть вероятность повреждения крупных кровеносных сосудов.
– Ох божечки. – Альбина в один прыжок оказалась рядом с сестрой, дёрнулась в сторону шатра Шаэлы, снова подскочила к сестре. Лала лишь уворачивалась от этих хаотичных движений, удивлённо покачивая головой: явно не ожидала от названной принцессы такой прыти. Альбина меж тем не переставала причитать: – Нужно остановить кровотечение. Есть тут, чем обработать рану от заражения? Покажи-ка руку, возможно, понадобится наложить швы.
– Подожди-подожди, – вклинился Баргус. Альбина не замолчала совсем, но громкость поубавила. – Ты разве не можешь, – посмотрел Баргус на Олесю, – сама остановить кровотечение?
– Ну… – Олеся с сомнением посмотрела на свою руку. – Жгут я сама себе на предплечье не наложу, а от простого давления, боюсь, толку будет мало.
– Э… – Баргус склонил голову набок, удивлённо глядя на девушку, – а зачем жгут?
– А что, – огрызнулась она в ответ, – можно просто сказать: «кровь, остановись» – и она остановится?
– Ну… вроде того. – Баргус достал кинжал, сделал глубокий порез на своём предплечье, подождал, пока из него засочится кровь, а потом совершил какое-то неуловимое движение – Олеся даже не смогла понять, какие части тела были в нём задействованы – и порез сам собой затянулся. Баргус стёр оставшуюся на коже кровь.
Альбина даже перестала причитать. Сёстры круглыми глазами уставились на руку воина. Он лишь усмехнулся.
– Удобно, – произнесла, наконец, Альбина.
Олеся бросила быстрый взгляд на сестру и тут же отвела глаза, скосив их на Гилмора. Тот перехватил её взгляд и в свою очередь встретился глазами с Баргусом. Воин покосился на Лалу и едва заметно кивнул. И в тот момент, когда уже казалось, что в гляделки они выиграли, раздался голос не пойми откуда взявшегося Крикса:
– А что случилось с твоей мамой?
Олеся, Гилмор и Баргус одновременно бросили на него испепеляющие взгляды, но что толку: слово уже было сказано. Альбина вздохнула.
– Когда мама рожала меня, – произнесла она, – у неё открылось кровотечение, которое не удалось остановить. Меня спасли, но она не выжила.
– Как же так? – помрачнел Крикс.
– Медицина несовершенна, – пожала плечами Альбина. – Мама с самого начала знала, что у неё невысокие шансы пережить роды. Врачи убеждали её делать аборт с того момента, как она на второй же месяц попала в больницу на сохранение, и продолжали убеждать, пока не вышли все сроки. Но мама так хотела меня, что решила поставить на кон свою жизнь. И проиграла. – Альбина грустно улыбнулась. – Всё, что мама успела сделать – это подержать меня на руках и дать мне имя. И передать наследственный дар проблем со здоровьем.
– А в обмен на мучения – ангельскую внешность, – вклинилась Олеся, – так что кто бы жаловался. – Она подошла к сестре со спины, положила ладони ей на голову и взъерошила длинные белокурые волосы.
– Ну что ты… – Альбина с наигранной досадой стряхнула её руки и поправила локоны.
Баргус кашлянул.
– А ты, значит, – он посмотрел на Олесю, – пошла в отца?
– Нет, – качнула головой та, – тоже копия мамы.
– Э-э… – Стройный хор недоумённых голосов. Четыре пары глаз, удивлённо воззрившихся на сестёр.
– У нас разные матери, – поспешила объяснить Альбина.
– То есть, вы не родные сёстры? – уточнил Гилмор и насмешливо посмотрел на Олесю.
– Технически – единокровные, – быстро произнесла Альбина, зажимая сестре рот ладонью, пока та не отсыпала очередную колкость. – Отец общий, матери разные.
– Ого,– присвистнул Баргус, – в вашем мире распространено многожёнство?
– Нет, – покачала головой Альбина. – Ну, в смысле, да, но не повсеместно. Именно в нашей стране – нет. Второй раз можно жениться только после расторжения первого брака. И то же самое с многомужеством.
– То есть, твоя мама умерла, и ваш отец женился на маме Олеси? – Баргус перевёл взгляд с одной сестры на другую. – Погодите, Олеся же старше?
– Ага, – кивнула Олеся. – Наш отец везунчик: моя мама тоже умерла. Отец встретил Маргариту через пару лет после этого. Но браки не всегда заканчиваются скорой смертью жены, – добавила она. – Папа шутил, что на нём какое-то проклятие, а обычно люди просто расходятся по каким-то причинам.
– Что же за причины такие могут быть, – покачал головой Баргус, – чтобы люди, поклявшиеся быть вместе в горе и в радости до конца своих дней, просто взяли и разошлись?