Легенда о капитане Бероевой
Шрифт:
В тот момент, когда оперативница стала уже различать очертания молодой и красивой девушки, видение стало растворяться, постепенно отдаляясь все дальше и дальше. Энергичными встрясками Евсюкова «вытаскивала» сыщицу из охвативших ее наваждений, возвращая к ощущениям реальности и действительности. Наконец, последние галлюцинации «растворились», а Бероева увидела перед собой перепуганную медсестру. Безумная вернулась в свое обыкновенное положение и продолжила раскачиваться взад и вперед, бормоча чуть слышную тарабарщину.
– Вы в порядке?
– поинтересовалась Юля, увидев, как сыщица побледнела.
Сотрудница МУРа попыталась встать и, вдруг, почувствовав сильную слабость, опустилась обратно.
– Не совсем, - отвечала она, чувствуя сильное головокружение и, в свою очередь, слабо понимая, что происходит, спросила.
– Что? Что происходит?
– Я не знаю?
– искренне призналась сотрудница медперсонала, - Она (указывая на Николаеву) на Вас набросилась и вцепилась руками в тело.
Оксана, силясь вспомнить что же случилось, посмотрела на мирно сидящую сумасшедшую, но в ее голове возникали лишь образы недавних видений. Поддерживаемая под руки Евсюковой, она все же смогла встать и направилась прочь из этого жуткого места. Пока они дошли до приемного отделения, оперативница полностью оправилась и восстановила помутившийся на один миг рассудок. На выходе медсестра, ставшая вдруг очень любезной, предусмотрительно поинтересовалась: не нужна ли посетительнице медицинская помощь, на что Бероева довольно бойко ответила, что ни в чем не нуждается.
Всю обратную дорогу она размышляла над теми странными наважденьями, посетившими ее в палате безумной. «Интересно?
– размышляла она, - чтобы все это могло означать? Что кроется за тем, что мне пыталась «показать» эта выжившая из ума пациентка? Может здесь заключен скрытый смысл? Или же я «заразилась» и также начинаю постепенно выживать из ума? Чушь какая-то, - наконец сделала вывод реалистичная девушка, решив отбросить в сторону все те мистические составляющие, что активно стремились завладеть ее разумом, - проще всего повесить всё на покойников, а нужно искать настоящего душегуба».
Убежденная в этих мыслях, Оксана уверено пересекала черту города, возвращаясь к прерванному здесь расследованию. День стремительно клонился к закату, но чтобы спокойно сегодня уснуть ей нужно было пообщаться еще с одной очевидицей. Именно к ней и направилась сыщица.
Алябьева Анжела – девушка семнадцатилетнего возраста, встретила оперативницу на пороге своего частного дома. Она только-что собралась отправиться на ночную гулянку. Осматривая ее внешность, Бероева для себя отметила, что та сложена довольно неплохо. Выше ее ростом, доходящим не меньше, чем до ста семидесяти сантиметров, она имела вполне привлекательную фигуру. Упругие груди имели размер не меньше, чем третий и скрывались за шелковой синей блузкой; несколько широкая талия переходила в ягодичную область – сильно оттопыренную в задней своей части; из-под короткой матерчатой юбки черного цвета вниз опускались длинные с небольшой кривизной ноги, обутые в туфли на коротеньком каблучке. В руках этой юной особы находилась кожаная куртка темно-синего цвета. Лицо имело овальную форму; в зеленых глазах «играл» озорной огонек; в тон им были подведены верхние веки; небольшой нос был прямой идеальной формы; чуть припухлые губы выделялись коричневой матовой помадой; крашенные в каштановый цвет волосы были коротко острижены и лишь чуть прикрывали уши.
– А ты недолго убивалась по своему покойному другу, - сделала Ксюша вывод, просившийся сам-собой, и не замедлила объяснить цель своего «прямого» визита, - я из уголовного розыска – капитан Бероева. Где мы можем поговорить?
– Где угодно, - несколько смутившись, но тут же «взяв себя в руки», ответила Алябьева, указывая рукой на строение в глубине сада, - да-вон хоть вон в этой беседке.
– Хорошо, - согласилась Оксана, направляясь в место, куда ей указала хозяйка, - в беседке, так в беседке. Почему бы и нет.
Это была небольшая деревянная конструкция о восьми гранях. На расстоянии полутора-метров от земли она была сплошь оббита досками, оставляя только небольшой вход. Внутри располагались удобные лавочки, окружавшие установленный в середине стол. Металлическая крыша была сведена под конус. Девушки расположились друг против друга, и оперативница задала свой первый вопрос:
– Далеко собралась?
– А Вам какое до этого дело? Мне семнадцать лет – могу гулять, хоть до рассвета? Я свои права знаю, - дерзко отвечала юная наглая собеседница, полностью уверенная в своем превосходстве.
– Точно так же вчера думали три ваших девицы, - не смогла полицейская удержаться от колкости, - но речь сейчас не об этом. Я тебя спросила к тому, что у вас здесь завелся жестокий маньяк, гуляющий по ночам и убивающий одиноких подростков. Ты его не боишься?
– Лично я нет. Мне ничего не угрожает…, - сказала девушка и неожиданно осеклась, завертев головой, озираясь: «не подслушал ли кто ее».
– Что ты хочешь этим сказать?
– оперативница поняла, что Алябьева знает гораздо больше того, в чем собиралась открыться.
– Ничего, кроме того, что сказала, - «чеканя» каждое слово отвечала Анжела, полностью успокоившись и глядя строго на собеседницу, - мне скрывать нечего. Я плохого не делала никому, и, соответственно, мстить мне пока будет не за что.
– Так убийство твоего кавалера и его товарищей – это месть?
– «ухватилась» Оксана за эту мысль, вперив свой взгляд в глаза оппонентки, словно бы пытаясь «проникнуть» к ней в голову.
Та, не смотря на молодость, стойко выдержала этот напор и ответила на другую часть вопроса, более интересную для нее и совершенно не нужную сыщице:
– Хм, кавалер – это сказано громко. Перепихнулась с ним несколько раз, да и только. «Гуляю» же я совсем с другим человеком. У Антошки, что? Это ни шиша – только «хер», да душа, а я собираюсь посвятить свою жизнь кому-нибудь гораздо богаче.
– Ты меня, наверное, не так поняла?
– сдвигая к переносице брови, возмутилась такому нагло-развязному поведенью оперативница, - мне совершенно не интересны твои сексуальные будни. Я здесь расследую жестокие убийства молодых людей, в том числе и твоего покойного полюбовника. Поэтому, взываю к твоей совести, если же ты что-то знаешь, будь так любезна – «откройся».
– Мне сказать нечего, - гордо вскинув голову, пояснила Анжела, - а если Вам действительно интересно, что же тут происходит, так поспрошайте еще живых дружков Волкова, думаю, они знают много больше, чем я.
На этих словах Алябьева поднялась со своего места отчетливо давая понять, что разговор на этом закончен. Делать было нечего, и Бероевой пришлось подчиниться.
Глава VII. Заходите к Петровичу
Всю дорогу до съемной квартиры Оксана размышляла над словами довольно наглой молодой девушки: «Что она хотела этим сказать, посоветовав узнавать все у друзей Волкова. Значит есть что-то такое, что известно всем жителям этого городка, но о чем они предпочитают умалчивать. Надо обязательно докопаться до истины. Думаю, здесь и заключается разгадка всего, что здесь происходит».