Легенда об Ураульфе, или Три части Белого
Шрифт:
Случается, что Анризе нужно покинуть скит — ради Ордена, ради Белого. Она обувает сапоги-страноходы, когда надо забрать ребенка — девочку лунной женщины, родившуюся в миру. У Анризы завидная участь, высокое назначение. Ей выпал счастливый жребий, и она его приняла.
Серебристым женщинам отпущена долгая жизнь. Но и они умирают. В третий лунный год от затменья потухла жар-птичка странницы по имени Мурадина, и сапоги-страноходы оказались ничьими. Все собрались на Лунной поляне, чтобы выбрать для них хозяйку. Сапоги подошли двоим — Анризе
Через два лунных года она принесла в этом коробе маленькую Аллибину. Анриза купала малышку в родниковой воде, плела для нее обереги и рассказывала ей сказки.
— Анризочка, расскажи, как король пришел за Ассиндой. Пожалуйста, расскажи!
Эту сказку Анриза рассказывала не раз. Много-премного раз слушала Аль эту сказку. Может быть — слишком много.
— За Ассиндой пришел Кариз, король далекой Угоры. Он был огромный и сильный, с темной блестящей кожей.
— Она его позвала?
— Конечно! Иначе бы он не добрался до Лунного скита.
— А как он ее увидел? — Аль знала ответ на вопрос, но каждый раз замирала: что ответит Анриза?
— Он не рассказывал, как узнал про Ассинду. Но его звездочеты читали небо, как книгу. А у каждой из нас там есть свое отражение.
— И у меня?
— И у тебя, дорогая.
— Ну, рассказывай. Что было дальше?
— Ассинда назвала Кариза по имени. И он отправился в путь. Кариз очень долго добирался до скита. За это время Луна родилась десять раз. По дороге ему пришлось сменить слонов на верблюдов, а верблюдов — на лошадей. Но его желание обнять Ассинду от этого лишь возрастало.
— Он так сильно ее любил?
— Очень сильно любил.
— И не боялся испытания светом?
— Совсем не боялся.
— А Ассинда была в белоснежных одеждах?
— Да. Их привели на большую поляну — туда, где славят Луну. И Ассинде велели светить в полную силу. В обычной жизни никто из нас так не светит.
— Он не зажмурился?
— Нет. И не стал дожидаться, пока испытание кончится и свет хоть немного ослабнет. Подошел к ней и сгреб в охапку своими большими ручищами.
— Я знаю: он обнял ее — и успокоил сердце.
— И мы потом три смены светил лечили его ожог. Кариз смеялся и говорил, что обожженная кожа — сущая ерунда. Превратись его сердце в яичницу — было б гораздо хуже! Он был очень веселым, и все мы очень смеялись.
— И ты?
Анриза кивала: да, она очень громко смеялась. Громче всех остальных.
— А Юрулла? Тоже смеялась?
— И Юрулла смеялась.
— А ведь Юрулла почти никогда не смеется. Юрулла сердится, если за кем-то приходят. А когда за Ассиндой прибыл король Угоры, все было иначе, правда?
— Юрулла надела Ассинде на палец серебряное кольцо — знак того, что она теперь связана с человеком. Кариз ликовал, а потом захотел увести с собою невесту. Юрулла не соглашалась: придется ему подождать. Ассинде еще предстоит кое-чему научиться. Без этого жизнь в миру принесет ей мученья. Но Кариз не хотел уйти без Ассинды. Он бросился в ноги Юрулле и стал ее умолять сжалиться над несчастным. Он клянется беречь Ассинду пуще зеницы ока. Он обещает, что лишний раз не даст ей ступить по земле, — и Кариз протянул Юрулле ладони, на которых спокойно разместились бы тыквы. На лице Юруллы отразилось сомнение: может быть, уступить? Кариз это тут же приметил, подхватил Хранительницу ключа и стал вместе с нею плясать по поляне. Вот тогда она улыбнулась.
— Ты говорила, все вспомнили, что Юрулла очень красива — так светилась ее улыбка.
— Именно так и было.
— А потом? Что было потом?
— А потом Кариз увез Ассинду в Угору. И у них появилась дочка — маленькая Аллибина. Скоро она подрастет и сделается серебристой.
— А тогда за мной тоже кто-то придет? Как Кариз за Ассиндой?
Анриза гладила девочку по голове: какая смешная малышка! Жалко ее огорчать.
— Все может быть, дорогая. Лунный Закон позволяет однажды кого-то позвать. Если кто-то тебя увидит, и доберется до скита, и пройдет испытание светом, тебе тоже наденут кольцо. И ты сможешь уйти за ним — туда, куда он захочет.
— Я знаю, каким он будет. Хочешь, расскажу?
Анриза кивала: она уже много раз слышала этот рассказ.
— Он будет очень хорошим. Не будет бояться света. Ведь Кариз не боялся? И будет думать о Белом — как ты и Юрулла. (Анриза с сомнением покачивала головой.) И я его позову. Знаешь, как я его позову? На языке травы. Юрулла говорила, на языке травы произносят самое главное. А имя — это же важно?
Анриза шутливо пыталась ей возразить:
— Язык травы очень трудный. Ты захочешь учиться?
— А я уже научилась — у родниковой Сосны.
В этот момент Анриза прижимала малышку к себе — так крепко, как только могла. Она утаила от Аль, что у сказки есть продолжение.
Миновало три лунных года, как Ассинда покинула скит. И однажды Юрулла не вышла на проводы полной Луны.
Анриза сначала не обратила на это внимания: мало ли дел у хранительницы ключа? Но в полдень ей понадобились колокольца небесных коровок, и она постучалась к Юрулле.
Юрулла будто не слышала — сидела, уставившись в блюдце. Но блюдце давно погасло. И живое яблочко откатилось на край стола.
— Юрулла! На что ты смотришь?
— Смотрю на старую дуру. Могу и тебе показать!
— Там ничего не видно.
— А вот, посмотри сюда. Чем не старая дура? — и Юрулла ткнула пальцем в мутное отражение собственного лица.
Анриза попятилась: что-то случилось? Юрулла чуть усмехнулась:
— Или яблоко сгнило и начинает лгать.
Яблочко жалобно пискнуло. Анриза заботливо подхватила его и уложила в ларчик.
— Это хорошее яблочко, из сада поющих Духов. Оно никогда не врет.