Легенда Рока
Шрифт:
Вечеринка. Вечеринка у меня?
Я не помню никакой вечеринки.
Но доктор выразился очень четко. «Наркотики и алкоголь плохо сочетаются с вечеринками и бассейнами».
Последний раз, когда я находился в бассейне, я был не один. Пайпер была рядом.
Запутавшись, я снова настроился на то, что бормотал доктор.
— ...лекарство от боли подействует через мгновение, но сначала я бы хотел, чтобы вы кое-что сделали. — Он положил блокнот на простыню, прикрывающую мои ноги, и протянул карандаш. — Можете написать свое имя?
Я
— Конечно.
Но как только мои пальцы оказались возле долбаного карандаша, они не сомкнулись. Карандаш скатился на пол. Я уставился на него в тишине, пока паника колотила в мой и без того трещащий череп. Что. За. Пиздец.
Медсестра подняла карандаш и подошла к другой стороне моей кровати.
— Как насчет левой руки?
На этот раз мои пальцы сжались, но хватка была как у мелкого карапуза с его первой погремушкой. Я посмотрел на доктора с нарастающим страхом.
— Что, черт возьми, происходит? Что с моими руками?
Монитор снова начал пиликать, доктор и медсестра повернулись, чтобы прочитать мигающие красные цифры, мчащиеся по экрану.
—— Что, мать вашу, с моими руками? — я снова закричал, чувствуя себя взбешенным и одновременно поникшим. Но это все не было важным. Никто меня не слушал.
Заблестела игла, когда медсестра вонзила ее в капельницу возле меня. Я снова повторил свой вопрос, но он так и не слетел с моих губ. Закрыл глаза и поддался темноте, поглощающей меня.
Пайпер
Адам с благодарностью мне улыбнулся, направляя брелок на свой BMW.
— Спасибо, что поехала, — сказал он.
— Не стоит. Я сделала это не ради тебя. — Скользнув на гладкое кожаное сиденье, я откинулась на спинку подголовника и скинула туфли. День затянулся. Другие дети с родителями ушли после торта, но семья Адама праздновала еще несколько часов.
Бывший предлагал уехать пораньше, но я отказалась, так как не торопилась покидать теплые объятия семьи Уильямс. Потому что вокруг них витала любовь, и хотя я не могла быть честной с ними, говоря о состоянии своих отношений с Адамом, сквозь стиснутые зубы я нацепила счастливую маску, что всегда мне легко удавалось.
Именно так меня воспитывали.
Идеальный фасад, созданный мною еще в старшей школе, — королева выпускного бала, капитан команды чирлидеров, вице-президент совета учащихся — прилип к моей коже, как татуировка. Потому что когда люди видят что-то красивое и совершенное, только самые жестокие желают это растоптать и уничтожить. Все остальные просто наслаждаются видом или слишком боятся подобраться ближе.
Конечно, это не всегда срабатывало. Если кому-то необходимо придраться, то его ничто не остановит. Совершенство всегда будет недосягаемо, как бы сильно ни стараться.
Но каждая неудача, бесчисленные попытки и промахи оставляли свой след. Сначала они болели, словно синяки или порезы. Но, в конце концов, они накладывались друг на друга, переплетаясь и формируя ослепительный костюм.
Большую часть времени у меня получалось дурачить людей.
Кроме собственного отца.
И поэтому я всегда старалась быть начеку. Пряталась за маскировкой, чувствуя себя обманщицей.
Горничной, притворяющейся принцессой.
Еще чуть-чуть, и вот она — полночь для Золушки.
На полпути до дома мои хаотичные мысли прервались сигналом телефона.
ТРЕВИС: Приезжай в Седарс-Синай. Живо!
Я еле сдержала стон. Клиенты Тревиса вечно оказывались в больнице.
Подтяжки лица, имплантаты груди, сделанные ягодицы и пенисы, отказ органов из-за экстремальной диеты, травмы от неудачных трюков и, конечно же, передозировки...
Бывали и ненужные госпитализации. Клиент, утверждающий, что устал, чтобы Тревис пригладил ему взъерошенные павлиньи перья и пересмотрел контракт. Чтобы увеличил гонорар и скорректировал график. А вызывающий образ сменился на что-то менее откровенное.
Я обратилась к Адаму.
— Не мог бы ты высадить меня в Седарс-Синай, а? — Подняла свой телефон. — Работа зовет.
— Конечно. Кто на этот раз?
— Тревис не сказал, а даже если бы и сказал, сам понимаешь, что это конфиденциальная информация.
Вдруг стало любопытно, поэтому написала Тревису, поинтересовавшись, с кем мне предстоит иметь дело. Его ответ стал ударом в солнечное сплетение. Но я не могла раскрыть своих чувств.
— Ты в порядке? — взглянул на меня Адам.
Я прочистила горло, засунула телефон в сумочку и посмотрела на себя в зеркало. Проведя день на открытом воздухе в окружении буйных щенков и четырехлеток, переевших сахара, я оказалась с размытым макияжем и небольшим солнечным ожогом. Вздохнув, протерла круги под глазами и нанесла свежий слой помады.
Затем изобразила ослепительную улыбку и повернулась к Адаму.
— Конечно. Все в порядке.
ГЛАВА 9
Лэндон
Когда я снова вплыл в сознание, в комнате было тихо, лишь безжалостное: топ-топ-топ. Веки были не такими тяжелыми, как раньше, так что я спокойно поднял глаза и увидел Тревиса, расхаживающего по палате и цокающего каблуками своих туфель по плитке с неустанной точностью.
Мне хотелось сказать ему, чтобы он прекратил, оставил меня в покое и дал уснуть, чтобы я мог сбежать от пульсирующей боли в голове и ноющего тела. Но, словно настроенный на малейшее изменение моего состояния, Тревис остановился.
— Наконец-то ты проснулся.
Я снова закрыл глаза, надеясь, что он поймет намек.
Но он этого не сделал.
— Лэндон, я знаю, что ты меня слышишь. Нам нужно поговорить.
Мне совсем не хотелось болтать. Единственное мое желание — как следует поспать.