Легенда
Шрифт:
– Теперь здесь все не так. – Продолжило говорить непонятное существо, теперь здесь серо и пусто, а когда-то царила жизнь.
– Ты кто? – Федогран напрягся, сделал несколько шагов на встречу, и остановился.
– Не узнаешь? – Засмеялось оно. – Твой враг. Тот, кто тебя сюда отправил.
– Аджу?! – Удивленно воскликнул богатырь, догадавшись кто перед ним стоит. – Ты не похожа на себя.
– Ты то же выглядишь не так как в Яви. – Огрызнулась беззлобно та. – Ты тут посимпатичнее, и не делай страшных глаз. Я не собираюсь с тобой воевать. Не хочу быть больше врагом. Надоело. Тем более,
– Может объяснишь? Я ничего не понял. Мы мертвы? – Федогран подошел ближе. Поверив почему-то, в то, что Аджу говорит правду, и от нее не исходит угрозы. Странная, ни на чем не основанная уверенность, видимо дело в интуиции, к который наш герой стал прислушиваться, и которая никогда не подводила.
– Да чего там непонятного, вздохнула еще раз ведьма. – Умерли, конечно, умерли, убили друг друга воюя за чужие интересы. – Она подогнула тараканьи лапы и легла в серую траву. – Присаживайся, поболтаем, скоротаем время перед развоплощением. – Она ненадолго задумалась, пытаясь видимо поймать нить мысли. – Ах да… Умерли. – Вновь заговорила Аджу. – Конечно умерли. Ты сразу попал сюда, в мир между Явью и Правью. Мир старых богов теперь закрыт, и тебя туда, естественно, не пустили, а назад я дорогу оборвала подселенной болезнью, уж извини. – Хмыкнула она. – На войне, как на войне, все методы хороши.
Но и я не получила того, что ожидала. Чернобог не тот, за кого себя выдает. Тот мир, который он рисует своим поклонникам, мир удовольствий и счастья – это обман. Его нет – этого сладостного мира. Бог лжи выпивает энергию того, кто к нему попадает. Высасывает как упырь кровь. Ничего мерзостнее я не видела. Этим он наполняет себя дополнительной силой. Ему мало молитв и подношений от живых, мало ворованной энергии от скрижали создателя, так он еще и отбирает остатки того, что остается после смерти. Он не бог лжи, он бог жадности.
– И как же тебе удалось уцелеть? – Федогран сел рядом, вытянув ноги и с любопытством посмотрев на странное создание, в которое превратилась ведьма.
– Он забыл, что связался с самой смертью. – Усмехнулась ехидно Аджу. – С той, кто на кромку ходил как к себе домой. Я влила в его вытянувшиеся хоботом, готовые присосаться губы всю энергию желчи и гноя, которую собирала веками, и сдобрила все это своим проклятьем. Ты бы видел его искривленную отвращением рожу, в тот момент. – Старуха рассмеялась, и добавила хохотом. – Пока он отплевывался, я нырнула сюда. Вот и вся история. – Она внезапно стала серьезной. – Не на того я поставила, не ту сторону выбрала при жизни. Мне жаль, но уже ничего не поправить, ты уничтожил мою голову, даже если бы я могла, то мне некуда возвращаться. Мозг поврежден, а он основа жизни, ее центр. Но я не в обиде, в том нет твоей вины. Сама виновата.
– А почему тут так пусто? – Провел Федогран рукой, показывая на серое пространство вокруг.
– Местные жители растворяются в пустоте. Этот мир умирает. Он жил за счет энергии скрижали, а теперь ее не поступает. Те, кто могли, давно сбежали в Явь, и пытаются еще существовать за счет веры в них людей, а те, кто не смогли, те исчезли. Может они еще смогли бы вновь воплотиться, вернись сила, но ее нет.
– Мне надо назад. – Федогран встал. – У меня есть шанс вернуть все как было. Я и появился в этом мире для этого. Прошел тяжелейший путь, готовясь к схватке с Чернобогом. Не может быть, что все напрасно… Должен быть путь назад.
– Теоретически да. – Задумалась Аджу. – Для духов в этом вообще не было раньше никаких препятствий, они живут в двух мирах, но ты человек, у тебя другая душа. Вот если бы кто-то тебя проводил. – Она нахмурилась. – Но тут нет никого. Все истаяли… Хотя… - У тебя же есть знакомые духи в мире Яви?
– Есть. – Кивнул Федогран. – Много. Мне перечислить?
– Нет. Просто ответь. Оборотни среди них есть? В них сразу две сути, им проще. – В ее глазах засветилась надежда.
– Вул. – Кивнул богатырь.
– Он может тебя вспоминать, и пожелать твоего возвращения? – Ведьма так возбудилась, что вскочила на ноги и зашуршала хитином тараканьих крыльев.
– Думаю, что да. Мы названые братья, и всю свою жизнь, в этом мире, я провел с ним. Но что это меняет?
– Все меняет. – Она даже подпрыгнула от возбуждения. – Надеюсь у старого дурака Амирдовлата хватит ума поддерживать жизнь мозга в оставленном твоей душой теле. Пошли. Нам надо спешить. Иди за мной, не отставай. – Выкрикнула ведьма и кинулась куда-то в серую бесконечность.
– Ты можешь объяснить, в чем дело? – Побежал за ней Федогран, едва успевая. – Да остановись ты на минуту. Скажи, что задумала.
– У тебя появился шанс вернуться. Там… – Она резко остановилась, обернулась и мотнула головой куда-то в сторону. Есть родник снов. Он доступен только духам, они черпают там видения. Мы окунемся в него, и я попробую достучаться до сознания оборотня. Если он поверит мне, то придет сюда, и проводит тебя назад. Подумай, чем мне доказать, что я друг и посланник, а не засланный враг.
– Не понимаю, как это можно доказать, да еще во сне. – Задумался богатырь.
– Вспомни что-то, что знаете только вы. Я ему это сообщу, и он мне поверит.
– Свинорез. – Выдохнул парень.
– Что «свинорез» - не поняла ведьма.
– Нож, подаренный дочерью Перуна. О нем никто, кроме Вула, Ягиры и Чащуна не знает, даже Алинка. Он невидим и не осязаем. Он, словно часть меня, на столько, что я забываю иногда, что он на мне одет.
– Замечательно. – Улыбнулась Аджу. – Поспешим. Не стоит терять время. Нам еще предстоит ждать, и подгадывать момент, когда твой брат уснет.
Родник был одним из тех чудес этого удивительного мира, которое завораживало глаз. Прямо из серого неба, из ниоткуда текла радуга. Самая настоящая, переливающаяся цветами, небесная красавица. Только это было не преломление солнечного света в каплях дождя, как это происходит на Земле, это было преломление желаний в потоке мечты. Переплетающихся, бегающих друг за другом или убегающих желаний людей и духов, всех тех, кто имеет душу и разум, тех кто о чем-то страстно мечтает.
Она ныряла в малюсенький пруд колокольчиками детского смеха, восхищением женщин и скупыми улыбками мужчин. Купалась, выпрыгивая радостью, и искрясь удовольствием.