Легендарные разведчики
Шрифт:
А семейная жизнь родителей сложилась счастливо. Рассказывают, что разведчики — бессребреники. Это — так. В войну папа отдавал серьезную часть своей зарплаты в Фонд Победы. Но он, сын железнодорожника, очень трогательно заботился о своих родственниках. Их было немало, жили тяжело. И перед отъездом из любой страны, куда забрасывала Служба, или отправляясь в отпуск, папа накупал для родни чуть не фургон одежды. Дешевой, но очень практичной.
И уже на склоне лет, выйдя в отставку, он так о нас заботился. Сам жил со второй женой Маргаритой, в маленькой квартирке. А свою, большую, отдал нам с сестрой. Он женился на Маргарите — она была намного моложе — после
(Увы, болезнь не пощадила и Маргариту. Феклисов остался один. Теперь, когда мы с ним встречались и беседовали, он иногда повторял: «Жениться бы мне надо. Жениться». — Н.Д.)
— Отец женился в третий раз, — продолжала Наталия Александровна. — И он, и мы, дочери, были очень довольны. Семь лет в браке с доброй и отзывчивой женщиной. Конечно, тоже помоложе папы. Ему везло. Такой был человек.
Кем нельзя назвать Александра Семеновича, так это стандартно-дисциплинированным советским разведчиком. Он не нарушал принятых в его профессии неписаных законов. Но считал, что идти к конкретной цели можно и непроторенным, непривычным путем.
В годы войны и аж до 1950-го передавал СССР секретнейшие сведения об атомной бомбе сначала из Великобритании, а потом из США, затем снова из Англии бесценный агент — гениальный ученый, немецкий антифашист Клаус Фукс. В Англии его связником был Александр Феклисов.
В 1950-м ученого приговорили в Британии к четырнадцати годам заключения. Могли бы дать и больше, но вспомнили, что антифашист-немец передавал в годы войны сведения стране-союзнице. О том, что по идее делать это должны были сами британцы, мысли не возникло.
Отсидевшего девять лет Фукса освободили за примерное поведение, и он сразу же выехал в ГДР. Возглавлял там Институт ядерных исследований, приезжал в СССР как выдающийся ученый. Вот только факт его героического сотрудничества с разведкой до распада СССР у нас не признавался. И тогда в 1989-м, через год после смерти Фукса, отставной полковник Александр Феклисов по собственной инициативе поехал в Берлин. Отыскал вдову Фукса, Маргариту, тепло благодарил ее, положил цветы на могилу. Вдова рассказала Александру Семеновичу, что супруг ждал встречи с ним до последнего дня. И даже оправдывал русских друзей — возможно, никого из тех, с кем сотрудничал, в живых не осталось. Александр Семенович взял вину за эту «забывчивость» на себя.
Я спрашивал Александра Семеновича, какая из стран, где ему пришлось работать, понравилась больше всего.
— Эх, Николай Михайлович, как было хорошо в Чехословакии! В Праге так спокойно, — ответил он.
Это после ареста в Англии Фукса Служба отправила Фек-лисова в тихую Прагу. В Чехословацкой Социалистической Республике удалось создать дееспособную внешнюю разведку. Консультации Феклисова ценили очень высоко, о чем свидетельствовали полученные им в этой стране награды. А он твердо знал, что никакие спецслужбы за ним не гоняются.
И еще в Праге он пристрастился к садоводству. Выйдя в отставку, любил копаться в саду. Даже в конкурсах участвовал. И часто в них побеждал. А еще, рассказывала Наталия Александровна, он коллекционировал… купания в знаменитых озерах:
— Отец плавал в озере Онтарио в Канаде. Во время командировок в Африку совершил заплыв в озере Виктория. Путешествуя с мамой по Алтайскому краю, он окунался в чистейшие воды Мультинских озер. Отец плавал в озерах Байкал, Иссык-Куль и Севан.
Герой России Александр Феклисов умер 26 октября 2007 года — в тот же день, когда
И Феклисов моментально отправил шифровку в разведцентр. Чуть позже тревожные вести принес в посольство СССР и наш военный атташе: в вооруженных силах США на юге страны объявлена высшая степень боевой готовности.
Советское посольство с 21 октября работало круглосуточно. Сотрудники резидентуры, объезжая ночью здания Белого дома, Пентагона, Госдепа, ЦРУ, ФБР, констатировали: свет в зданиях не гаснет ни на минуту, стоянки забиты служебными машинами, значит, работа идет напряженная.
Хрущев и Кеннеди каждый день обменивались телеграммами. Сначала зашифрованными, а когда поняли, что драгоценного времени на расшифровку уходит немало, повели переговоры открытым текстом. Но устраивающие обе стороны способы выхода из кризиса, названного Карибским, найти не могли.
Советский посол в США Анатолий Добрынин смог завоевать особое доверие министра иностранных дел СССР Андрея Громыко, и тот наделил своего человека в Штатах полномочиями неимоверными. Ни одно решение и ни один шаг не могли быть предприняты ни дипломатами, ни кем-либо другим, даже разведчиком, без согласия посла.
Но уже мало что оставалось во власти хитроумной дипломатии. Мир попал в цейтнот, и требовалось уже нечто иное, не традиционное, не государственно-дипломатическое, чтобы отвести надвигающуюся катастрофу.
И вот на мировой арене появился резидент Первого главного управления — внешней разведки — в Вашингтоне Александр Фомин — под этим именем в конспиративных целях работал в Штатах Александр Феклисов.
В понедельник, 22 октября, Феклисова срочно пригласил на завтрак Джон Скали. Феклисов поддерживал отношения с известным тележурналистом из Эй-би-си уже года полтора. Его программа «Вопросы и ответы» с участием ведущих политиков США была одной из первых в рейтинге.
Джон Скали являлся сторонником демократов во главе с Джоном Кеннеди, а с его младшим братом — министром юстиции Робертом Кеннеди — дружил. Часто встречался Скали и с госсекретарем Раском, блистая потом на экране знанием тонкостей американской внешней политики.
Я не раз допытывался у Феклисова: неужели не был Скали нашим агентом или хотя бы агентом влияния? Ну, как иначе он решился бы на вас, Александр Семенович, выйти, знал же наверняка, что имеет дело с главным в Штатах легальным русским разведчиком. Феклисов, который немало чего мне рассказывал, всякую причастность Скали к разведке, по крайней мере к советской, отрицал. Был уверен, что всю информацию, которой они со Скали обменивались в частных и нередких своих беседах, американец докладывает в Госдепартамент. А может, и в ЦРУ, то есть действует приблизительно так же, как и Феклисов, сообщавший обо всех разговорах прямо в Центр. Полковник соглашался: могли меня вычислить, но у младшего Кеннеди руки были не то что развязаны, но посвободнее, чем у старшего — президента. Нужны были своеобразные, недипломатические каналы связи, общения.