Легендарный
Шрифт:
– Быстрее! Ну же!
Подгонял капитан. Придерживая правой рукой фуражку, он нес с собой сопроводительные документы и с силой толкнул вперед, больно ударив локтем по плечу.
– Нет времени! Быстрее!
Потом слова окончательно утонули в грохоте работавшего корабля. Уходили последние мгновения старой жизни. Поднимаясь по трапу, я напоследок взглянул на базу Клана Волка, где теперь все для меня было враждебным. Люди, машины, даже сама природа, разбушевавшаяся не на шутку. И когда стоять было уже нельзя, я закрыл двери.
Корабль напоминал длинную вытянутую стальную крысу. Толстый грузовой трюм, словно набитое брюхо
– Сколько тебе лет?
– спросил капитан, когда нашел меня в одном из помещений.
– Чуть больше двадцати.
Тот улыбнулся.
– А точнее говорить тебя не учили?
Я сказал все как есть, потом сел на приготовленный стул и посмотрел в монитор бортового компьютера. На ней то и дело выскакивали маленькие значки, горели проложенные в космическом пространстве карты. Были еще какие-то непонятные символы и знаки, но разобраться в них мне не представлялось возможным.
– Короче, - начал капитан, почесывая свой облысевший затылок.
Он был груб, мощно сбит, как единый кусок стали, крепок физически и совершенно раскрепощен в словах. Это даже вызывало у меня недоумение, поскольку к такому разговору и матерным словам меня попросту не учили.
– Теперь ты работаешь у меня, юнга.
– Юнга? Что это?
– Мальчишка на моем корабле.
– Я - воин.
Тот отрицательно покачал головой.
– Уже нет.
Потом достал несколько бумаг и передал мне.
– Тебя зовут Эдвард?
– Нет. Так звали моего отца. Инструктор постоянно путал...
– Мне плевать, что и как там путал этот чертов сукин сын, но в документах ты значишься как Эдвард. Запомни, мальчишка, когда мы будем заходить в порты и верфи, ты должен называть себя так, как написано в документах. Меня уже несколько раз стопорил пограничный контроль и платить штраф в очередной раз не с руки. Усек?
Пришлось согласиться.
– А теперь, чтобы сразу ввести тебя в курс дела, возвращайся в свою каюту и переоденься. Как выйдем на орбиту, для тебя найдется работенка. Там все узнаешь и познакомишься с моими парнями. Они славные бродяги.
Он что-то буркнул себе под нос, достал старую, как и он сам, трубку, набитую табаком, после чего закурил. По помещению распространился мерзкий запах. Синеватая дымка повисла прямо над головой.
– Скоро и сам закуришь, а теперь проваливай. У нас много работы.
Корабль вышел на орбиту очень скоро и почти сразу начались приготовления к прыжку. Персонал корабля носился по всем ярусам, готовясь к самому ответственному и важному моменту.
– Что там происходит!?
– орал капитан в микрофон.
– Мощность двигателя до сих пор всего шестьдесят процентов! Будь я проклят, если это корыто развалится раньше, чем я умру! Живо привести эту консервную банку в порядок!
Стремительный людской поток понесся вниз, стуча подбитыми подошвами по металлическим ступенькам. Выпрыгивали, словно мыши, из щелей и маленьких комнатушек, бежали и кричали. Бежали и кричали. Суматоха наполнила корабль и вместе с ним, смело и меня.
Кто-то схватил меня за рукав, потянул за собой, крича и ругаясь, протолкнул чуть дальше, втиснувшись в самую глубь ремонтной бригады.
– Где дополнительные кабеля? Нужно срочно подвести дополнительное питание из второго реактора!
Под ногами что-то зашевелилось. Я отпрыгнул в сторону, потом увидел как по металлическому полу, скребя тяжелой чешуей, ползло нечто похожее на громадного червя. Поначалу мне показалось, что тварь готова наброситься на меня, обвить мои ноги и утащить, но лишь через некоторое время, когда два десятка вопящих мужиков набросились на нее и схватили, потащив к широкому разъему генератора, понял, что это было на самом деле.
– Подача питания по команде!
– крикнул кто-то из глубины.
Меня опять оттолкнули. На этот раз не церемонясь, ударили в спину, отбросив к стене, где меня подхватил бородатый толстяк, жевавший с причмоком табачные листы и выплюнув их сразу, как только я оказался перед ним.
– Что за дьявол... Ты вообще кто?
Прозвучала сирена. По громадному машинному отделению пролетел писк из нескольких динамиков, пронзивших холодное пространство мерзким звуком. Люди застыли, как будто замороженные,потом одновременно ожили и рассыпались в разные стороны. От Генератора тянулось несколько здоровенных кабелей. Воздух внутри завибрировал, когда питание начало распространяться по ним во все уголки грузового корабля.
Один человек остался стоять у компьютера.
– Двенадцать процентов!
Второй молчал, поглядывая на приборную панель, где прямо сейчас, в режиме реального времени росли показания датчиков.
– Двадцать пять!
– Слишком медленно!
– ответил второй и провернул рычаг на несколько делений вверх. Кабеля затряслись. Гул токопроводящих систем стал ощутим по всему помещению. Стало не по себе и я непроизвольно зашагал назад.
– Половина! Пятьдесят процентов!
Мощности росли. С каждым новым процентом грузовой корабль начинало трясти все сильнее. Машинное отделение гудело. Люди, оставшиеся здесь, едва держались на ногах, чтобы не упасть от всего грохота и вибрации. Потом внутрь вбежало еще несколько космических моряков, двое из которых тянули за собой два скрутка кабелей потоньше, чем те, что были присоединены несколькими минутами ранее. Доставив все на место, они быстро, насколько это было возможно в ту минуту, воткнули их в имевшиеся разъемы, заставив искры посыпаться со всех сторон. Кого-то ударило током. Крик. Кровь. Обожженная плоть. Я видел как один из них схватился за свою обуглившуюся руку и в следующую секунду потерял сознание.
– Восемьдесят процентов!
Кричал стоявший у панели моряк.
– Девяносто!
Наконец, когда метка индикатора вплотную приблизилась к ста, машина выплеснула накопившуюся энергию в сопла. Корпус задрожал. Все, что не было прикреплено, прибито или приварено, подпрыгнуло вверх. Адская карусель, невесомость, секунды состояния, когда небо и земля поменялись местами, стали боевым крещением для меня в качестве юнги на грузовом корабле. Я парил в воздухе, как птица. Барахтался, словно маленький ребенок в небольшой ванне, наполненной водой, думая, что так смогу двигаться в этом доселе неведомом для меня состоянии. Дрожь пропала. Генератор скинул часть нагрузки на смежные энергетические установки и стал громыхать вполовину меньше.