Легенды Краснопресненских бань
Шрифт:
— Ну у вас и рекорды.
— Численко приходил: «Вова, я много не буду. Фужера хватит». Наливаю ему 250 грамм водки, он — хлобысть, и уходит. Не закусывал. И всю жизнь чувствовал себя обиженным. Незадолго до смерти прибежал счастливый: «Мне «заслуженного мастера» дали! Отари Квантришвили посодействовал».
— Но особенно близки вы были с хоккеистами тарасовскои поры?
— Да. Тарасова при всей его жесткости ребята уважали. Как-то на бегах при мне встретились Эдик Иванов и Володька Дианов, тоже неплохой хоккеист. Иванова только-только Тарасов убрал из ЦСКА. Еще вчера человек играл в сборной — а сегодня черте где. И вот Володька ляпнул Эдику:
— Дружили с Рагулиным?
— И с Кузькиным. За стадионом Юных пионеров была фабрика-кухня, где по вечерам играли джаз. Кузькин с Рагулиным его очень любили. Я там солировал. Как-то ребята пригласили за стол, с ними был и Витя Коноваленко. С этого момента началась наша дружба. Кстати, Рагулин был у меня свидетелем на свадьбе, которая состоялась в день его рождения — 5 мая. Вместе всегда и справляли.
В 73-м — после того как Рагулин стал десятикратным чемпионом мира — министр обороны Гречко подарил ему «Волгу». В Горький за машиной с Сашей отправился и я. Об этом попросила его первая жена, актриса Люда Карауш. Думала, со мной Рагулин не сорвется. Заодно автомобиль помогу перегнать.
— На чем добирались?
— Туда — поездом, обратно — на «Волге», которую Саше предложили забрать с завода. Договорились встретиться у вагона. Вижу, идет Рагулин с клюшками.
— Клюшки-то зачем?
— Кому-то в подарок. Клюшек у него было навалом. В основном «Титан». Представители этой фирмы дали Рагулину 500 долларов, чтоб играл их клюшкой.
Так вот, Рагулин в Горький не только клюшки вез. Еще шесть бутылок виски — тоже в подарок. Ну и нам в дорогу взял водки с шампанским. А я — коньяка. Утром на вокзале таксисты, увидев самого Рагулина, обомлели: «Ребята, вам куда?» Саша плюхается на заднее сиденье и говорит: «Шашлычная у вас в городе есть?»
— Забавно.
— «Ты что, — кричу, — какая шашлычная? Нам же машину забирать и вечером — за руль». Поехали в заводоуправление. Сидим с начальством, пьем тот самый виски, через пятнадцать минут на пороге появляется Коноваленко — слух о приезде Рагулина разлетелся быстро. Витя в Горьком был король, конечно. Говорит: «Пойдем на завод, выберешь «Волгу» прямо на линии». Я удивился: «Зачем? Вон, под окном 600 новых машин — бери любую».
— И какую взяли?
— Как просила Люда — цвет «белая ночь». Правда, первое, что я сделал, — случайно антенну сломал. На моих «Жигулях» она выдвигалась иначе. Ничего, сразу предложили другую «Волгу». А Коноваленко неугомонный: «Надо обмыть. Халаичев, Чистовский и Сахаровский ждут». Это знаменитая первая тройка горьковского «Торпедо». Деваться некуда — едем в ресторан на новой машине, по пути кому-то клюшки раздаем. Сидим часа четыре. Вдруг Витя сообщает: «А теперь — на природу. Тут неподалеку партийные угодья, я позвонил — второй секретарь ждет. Сети уже закинуты». Я хватаю Рагулина за рукав: «Саня, какие угодья? Завтра в 10 утра прием у Гречко». Это Люда научила. Сказала: «Если почувствуешь, что Саша срывается, говори — завтра прием у Гречко».
— Сработало?
— Еще бы! Все моментально притихли: «Ну, раз такое дело — конечно, надо ехать». И в пять вечера мы двинули в Москву. Я сел за руль. А Рагулин купил две бутылки коньяка и говорит: «У первого
— В смысле?
— От Горького до Москвы — колодцев сорок на обочине. Как видим очередной, Рагулин голосит: «Стоп!» Тормозим, черпаем воду, запиваем ею коньяк — и едем дальше. Все колодцы обсчитали. А машину по очереди вели.
— Добрались без происшествий?
— Обошлось. Хотя на ногах держались с трудом. Уже на въезде в Москву нас поймал гаишник. Как увидел Рагулина, оцепенел. Только и спросил: «Ребята, как же вы поедете?» — «Да ладно, — говорю, — нам метров триста до дома». — «Ради бога, осторожнее». А утром с Сашей попарились в баньке — и как новенькие.
Я вообще без бани жизнь не представляю. С 62-го года каждое утро хожу. За это время пропустил от силы дней десять — лишь из-за дальних переездов. И за границей, где бы ни был, с утра пораньше отправляюсь в сауну. Одно время я жил в Венгрии. В Будапеште есть старинные бани, где познакомился с легендами футбола — Дьюлой Грошичем и Ференцем Пушкашем. Ференц — очень скромный мужик, парился два раза в неделю. Дьюла в те годы держал спортивный магазин, где на витрине была нарисована огромная черная пантера. Ведь именно так — «Черная пантера» — прозвали его когда-то болельщики.
Кузькин и таксисты
— Кто из хоккеистов лучше всех разбирался в музыке?
— Рагулин. В джазе знал толк, собирал пластинки. Саша окончил музыкальную школу, на контрабасе играл профессионально. Давным-давно на телевидении снимали передачу про Рагулина. На запись пришел и я с коллегами-музыкантами. Так Саша вспомнил детство. Взял контрабас и играл с нашим трио. Получилось отлично.
— Дома у него бывали?
— Не раз. Он жил на втором этаже «генеральского» дома на «Соколе». Как-то во время чемпионата мира-73 Бобров до десяти вечера игроков распустил по домам. Заглянули мы с Рагулиным в кафе «Хрустальное». Выпили литр коньяка — ив «Советскую». К вечеру отвез его в Архангельское, так Сашка три бутылки пива прикопал в снежок возле базы. Веточкой место пометил. Отошел на десять метров — еще заложил.
— Зачем?
— Вот и я спрашиваю: зачем? Утром, говорит, у нас пробежка. «А холодненькое уже приготовлено, без него помру». На какие только хитрости ребята не шли! В 72-м после победы сборной на Олимпиаде в Саппоро устроили прием во Дворце съездов. На банкете подходит Рагулин: «Вовка, выручай! Нам по 250 грамм вина дали — и больше не наливают. Здесь еще часа два торчать. Придумай что-нибудь». А я же в буфете всех знаю — во Дворце съездов у нас по три концерта в неделю. Подзываю знакомую официантку: «Ну-ка, плесни коньяк в бутылки из-под ситро». Они по цвету похожи.
— Никто не догадался?
— Нет, конечно. Так и глушили «ситро» фужерами на глазах начальства и Тарасова. Кузькин с Рагулиным часто Анатолия Владимировича дурили. Обход на базе он обычно устраивал в десять вечера. Проходит мимо их комнаты — вроде спят. Едва шаги затихли, они бутылку достают. И пьяницами ведь не были — просто тянуло на запретное. Знали, где дырка в заборе — а ресторан в Архангельском был шикарный. Но что главное?
— Что?
— После этого выходили — и кого угодно рвали на площадке. Здоровье было лошадиное. На чемпионате мира 20:0 поляков обыграли, немцев — 18:2, финнов — 10:2. Пусть сегодняшние так попробуют. Между прочим, мне патологоанатомы рассказывали, что у алкоголиков на вскрытии — самые чистые сосуды. Никаких холестериновых бляшек. Другое дело, во всем нужна мера.