Легенды нашего края. Люди Падающей Воды
Шрифт:
– Харка, когда ты всё это задумал?
– Стрелочник Дул, разве тебе нравится пожирать людей?
– Охотники верят, что от плоти съеденных к ним переходят сила и ловкость.
– А от младенцев?
– Жизнь.
– И ты в это веришь?
– Я как все.
– Когда на пальце качалась стрела, я восхищался твоей мудростью. Что же теперь затмило тебя? Скажи, ты искренне веришь в Хозяина?
– Я
– Уже легче. Что же ты хочешь?
– Порядка хочу.
– При котором каждый знает, что будет съеден, когда настанет срок?
Дул плечами пожал. Харка продолжил.
– И каждый младенец едва родившись рискует быть съеденным собственным отцом?
– Да, это было, но мы живём. А без Хранителя может такое случится, что каждый возьмется за топор, и кровь польётся рекой – может так статься, что в пещере не останется никого.
– С чего бы это?
– Всем нужна власть, оброненная Посвящённым.
– Неужто? Не знал. И тебе нужна власть? Ты тоже возьмёшься за топор?
– Только в том случае, если женщины будут побеждать.
– Считаешь, что и они захотят править в пещере?
– В первую очередь они.
– Зачем?
– Чтобы завести свои обычаи, унижающие мужчин. Так что, Харка, пока не поздно, верни людям веру в Буруншу.
– И это говоришь мне ты – мудрейший из мудрых!
– Да, Харка, я. Кстати, ты можешь остаться Хранителем – зачем тебе умирать, но обычаи обязан будешь соблюдать.
– Очень мне жаль, стрелочник Дул, что мы не поняли друг друга. Я видел в тебе друга, а ты уходишь врагом.
– Это ты уходишь, сея в пещере раздор и панику.
– А я верю в благоразумие людей. Пусть льётся кровь, жаждущих власти, но с победителем придёт порядок – люди начнут хоронить мертвецов и перестанут пожирать младенцев.
– Вот как! Ну, что ж, пойду делать лук – стрелы теперь самому пригодятся.
Ушёл Дул, оставив Харке смятение. Неужто он что-то не предусмотрел? Неужто правда то, что охотницы натянут луки, и рекой польётся в пещере кровь?
Обречённый думал, после его смерти люди поскорбят немного, изберут вождя и будут жить семейно, забыв прежние распри. Но власть, власть действительно лакомый кусок. Что она даёт человеку? Возможность работать не руками, а головой? Харка так думал, а теперь понял – это возможность видеть согбенные спины соплеменников. Пожалуй, за власть иные охотники будут не против свару затеять и убивать.
Но всех опасней, конечно, женщины – они организованы, вооружены, стрелы их бьют без промаха. Захотят ли они покориться мужчинам? Вот о чём Харка не подумал, свергая Буруншу. Ему казалось, что мужчины, побузив или миром, решат вопрос, кто править будет, какие порядки заведёт. Без Хранителя мужчины захотят иметь детей, а женщины в семьи вернуться – ведь им природой суждено хранительницами быть домашних очагов.
Но стрелочник прав – женщины, взбунтовавшись, могут перебить многих мужчин, а тех, кто останется, или юношей поставят на колени у своих ног. За время безумия в пещере и противостояния полов не мало, должно быть, зла скопилась в их алчущих любви сердцах. Вот о чём Харка не подумал!
Красота и нежность, материнская ласка – это в семьях, под защитой мужчин. А женщины у власти – это глупость, это роскошь (баловство, богатство, шик), это праздность и безделье, это безумие, в конце концов. Вот о чём Харка думал теперь.
Явился Бель к нему с подарком – утку запеченную в глине принёс.
– Поешь, Обречённый.
Харка кивнул, но к еде не притронулся.
– У тебя есть любимая женщина, шкурных дел мастер?
– Зачем одна? – дубильщик чиркнул ребром ладони по горлу. – Мне их во как хватает.
– Дул говорит, в пещере будет смута – женщины поднимутся на мужчин. Ты готов с ними драться?
– Зачем? Мне и в землянке хорошо.
– А зимой?
– Зимой вернусь в пещеру.
– Женщинам ступни лизать?
– Да хоть бы и так. Впрочем, что они могут без нас? Жрать? Спать? На солнцепёке валяться? Даже не смогут рожать!
– А убивать? Их стрелы не знают промаха.
– Зачем им меня убивать?
– Так значит, тебе без разницы, кто будет править в пещере?
– Абсолютно. Моё дело шкуры дубить.
– А не хотел бы ты иметь семью, нянчить детей, ласкать жену?
– Дак кто же не хочет?
– А если победившие женщины заставят тебя целый день работать, еды дадут ровно столько, чтобы ты не умер с голоду, а ночью ещё отдадут в чьи-то руки. Как тебе эта перспектива, мастер Бель?
Конец ознакомительного фрагмента.