Легенды Сэнгоку. Пёс
Шрифт:
– Ну, и что мне с тобой делать? – спросил он.
– Рассказать, что должен делать косё, – скромно отозвался Инучиё.
– Что ж, пойдём, – пригласил его Хиратэ, после недолгого раздумья.
Юный Маэда направился за ним по длинному коридору, вдоль монотонно сменяющих друг друга белых фусума.
– Для начала, ты должен уяснить, что косё – это ничто иное, как руки и ноги господина, – начал говорить Масахидэ. – Ты не просто должен выполнять его приказы, ты должен упреждать их. Только князь подумал, какую лошадь ему выбрать для прогулки, ты уже должен
– Это я умею, – поспешил похвастаться Инучиё.
– Не перебивай старших! – укорил его Хиратэ. – Вот ещё, что. Поведение твоё не должно быть вызывающим. Твоя одежда, не должна быть броской и выделятся больше, чем у господина, а про эти свои штучки, – он остановился, развернулся к юноше и указал на его лицо. – и вовсе забудь. Ты не пугало, не чучело и не разбойник. Ты слуга князя Ода и твой вид, должен быть соответственным.
Инучиё состроил недовольство. Все эти правила совершенно противоречили его натуре. Да и сам князь выглядел ничуть не лучше него, разве, что лицо не красил. Однако, он не стал перебивать Масахидэ. Каким бы старомодным ценителем традиций он не был, своим видом он всё же вызывал уважение.
Инучиё шёл дальше за Хиратэ. Пройдя первый этаж, они добрались до широкой площадки, от которой, верх и вниз, вели лестницы, оснащённые высокими перилами. Они пошли на верх. Потом снова по коридору и в очередной раз наверх. Так они добрались до самого верхнего, пятого этажа. Всю дорогу Хиратэ пичкал юношу правилами этикета, поведения в замке, заветами предков и ещё всякой чушью. Инучиё откровенно засыпал на ходу и когда старик остановился, чуть не врезался ему в спину.
– И никакого лая, – закончил он.
– Какого ещё лая? – юный Маэда пытался вспомнить о чём говорил Масахидэ, но видимо заспал в дороге.
– Того, что вы устроили с господином на первом этаже, – уточнил Хиратэ. – Это неприемлемо. Что скажут люди, когда услышат подобное?
– Но, я ведь не могу отказаться. – развёл руками Инучиё. – Если господин приказал, то нужно выполнять.
– Это верно, – со скорбной миной, согласился Масахидэ. – И всё же, постарайся избежать подобного. Как? Это ты сам придумай. В твои задачи также входит изворотливый и пытливый ум.
– Я постараюсь, – кивнул Инучиё, на самом деле думая лишь о постели и долгом и крепком сне.
– Это, – Хиратэ указал на сёдзи, у которых они остановились. – покои господина. Это крепость, которую ты должен защитить ценой своей жизни. Это место, в которое, кроме тебя и Нобунаги-сама, никто не должен входить. Даже, завтрак и ужин, ты должен забрать у слуг и преподнести сам, предварительно попробовав каждое блюдо по маленькому кусочку. – потом он указал на маленькую деревянную дверь в дальнем углу этажа. – Там, твоя спальная, где ты будешь отдыхать, когда господин позволит. Всё остальное время, ты должен находится подле него.
– Хай! Я понял! – Инучиё уже клевал носом, хотя старался не подавать виду. «Иди уже, нудный старик! Я всё понял!» – думал он про себя.
– Хорошо, – Масахидэ подозрительно сверлил его взглядом, но всё же отстал от бедного юноши и пошёл в обратный путь, сцепив руки за спиной. Однако, на пол пути обернулся на половину. – Вот ещё, что. Пожалуйста помойся перед сном и смени одежду. Всё это можно сделать в помещение для слуг, на первом этаже.
Инучиё хотел застонать. Неужели ему придётся спускаться вниз?
– Хорошо, я понял! – ответствовал он.
Хиратэ немного постоял, посмотрел на него и пошёл дальше, негромко проговорив, но юноша всё равно услышал:
– Когда же господин одумается и перестанет водиться с этими третьими, четвёртыми и пятыми сыновьями? Доживу ли я до того момента, когда он прогонит всех вас взашей?
Он говорил, что-то и дальше, пока спускался вниз по лестнице, но Инучиё его уже не слушал. Как только старик умолк, он повалился рядом с сёдзи покоев Нобунаги, опёрся спиной на деревянную перегородку между ней и фусума и моментально провалился в сон.
Что ещё нужно обычному, тринадцатилетнему мальчику, мечтающему стать прославленным воином. Конечно оружие. Зачастую, это был меч, но Инучиё отдавал предпочтение копью-яри, да такому, чтобы выдерживать между собой и противником значительную дистанцию, так, чтобы он не подошёл близко. Поэтому, мальчик забрался в бамбуковый лес, выбрал самый крепкий и длинный ствол и срубил его топором, который он стащил у местного крестьянина. Дальше, дело шло за наконечником, а где его взять, если ему даже обычный танто не доверяют? Конечно выточить из дерева, нож то у него имелся. Стащив в очередной раз буковую, тёсанную доску со склада родительского замка, Инучиё выточил из неё наконечник для своего копья, получив общую длину почти в четыре сяку. Теперь то, его врагам несдобровать.
Сей наконечник, Инучиё засадил хвостовиком в полую часть бамбукового древка и закрепил, примотав верёвкой. Стоило бы просверлить у изголовья отверстие и засунуть туда гвоздь, но инструментов, для подобной работы у него не нашлось. Хотя, можно было стащить и их, но тогда его точно могут поймать и поколотить.
Всю эту работу он проделывал тайком, в бамбуковом лесу, недалеко от своего дома. Если бы, кто-нибудь из родных увидел, чем он сейчас занимается, то его непременно бы наказали, а этого, сейчас, нужно избежать, пока месть не будет исполнена.
Закончив работу, Инучиё поднялся с поваленных бамбуковых стволов и примерил своё копьё. Встав в боевую позицию, он сделал несколько выпадов, поменял хват, крутанул, ударил с разворотом, потом наотмашь.
– Р-р-р! – прозвучало за спиной.
Инучиё подпрыгнул на месте, как ошпаренный, резко обернулся и хотел было ударить непонятно откуда взявшегося зверя, но вовремя остановился.
– Мацу!? Ты что творишь?! Я ведь тебя и пришибить мог?! – наполовину испуганно и наполовину гневно, закричал Инучиё.