Легион павших. I - III Акт
Шрифт:
Больше смотреи не появлялись. Похоже, оставаться наедине с призванным и Къяртом, тем самым демонстрируя свое превосходство, доставляло Аелитт особое удовольствие.
Къярт больше не сопротивлялся. Он знал, что в случае чего, фурия снова начнет угрожать ему чужой жизнью, и вел себя тихо. Он не смирился со своим положением и даже не собирался, но Аелитт не нужно было об этом знать. Как и о том, что кое чьи визиты все же его радовали.
Кроме Аелитт и приводимых ею парней время от времени появлялся Оока. Без лишних слов и взглядов он регулярно менял свечи в канделябрах. После того, как Къярт принял правила
Ооку призвал другой некромант, пусть поначалу он считал его живым. Может, тот «переродился» уже после того, как схватил Къярта? Но почему тогда Аелитт медлила с ним? Ни одного из тех, кого она приводила, не выпускали из гнезда до «перерождения».
В чем бы ни была причина, то, что Ооку убили и призвали, играло Къярту на руку. Оока был призванным второй ступени и, по всей видимости, сильным. Вряд ли его сила превосходила силу Аелитт, но ее точно должно было хватить, чтобы помочь Къярту сбежать. Нужно только перехватить контроль. Повезло, что Къярт выучил необходимую печать до того, как его схватили. И пусть начинать сразу с перехвата на расстоянии, пропустив этап с касанием, было той еще задачей, он знал, что однажды у него получится. А до тех пор он не будет давать Аелитт поводов для волнений.
Все шло по проторенному пути: призванные, привязки, покрывающие правую руку вместе с иглами, попытки получить контроль над Оокой. Пока Аелитт не явилась с хищной улыбкой и мешком в руке. С каждым шагом фурии со дна мешка срывалась капля и оставляла на полу темный след.
— У меня для тебя подарок, мышонок, — елейным голосом произнесла она. — Почему ты не сказал, что тебя будут искать? Я оказалась совершенно неподготовленна к визиту твоего друга. Представляешь, он пересек море и каким-то чудом смог отыскать тебя здесь.
В груди похолодело. После всех поглощений энергии фурий, внутри словно бурлила расплавленная сталь. Но сейчас он отчетливо ощутил, как эта сталь застыла и провалилась в желудок.
Его взгляд дернулся к мешку, что Аелитт держала за спиной и не показывала целиком.
— Довольно бесцеремонный парень, знаешь ли, — пожаловалась она и виновато улыбнулась. — Он не дал мне выбора, хотя я предпочла бы оставить подобный экземпляр в живых. Так что вот.
Къярту казалось, что с того момента, как рука Аелитт исчезла в мешке и появилась вновь, прошла вечность.
— Оставлю ее здесь, — она продемонстрировала оторванную голову Когтя и поставила ее на стол. — Будешь и дальше послушным мальчиком и, может быть, я разрешу тебе призвать его. Не переживай, я сохраню его тело в целости.
Только когда Аелитт ушла, Къярт позволил себе выдохнуть. Закрыв глаза, он устало склонил голову к груди. Его бил озноб.
— 3 -
Нужно было очень постараться, чтобы спутать очертания гривьей головы с человеческой — хотя бы из-за разницы в размерах. Но когда Аелитт заявилась с чертовым мешком, еще и в неверных тенях от множества свечей, Къярт слишком испугался, чтобы мыслить рационально и сразу понять, что нежданным гостем был не Райз.
Когда вид оторванной головы Когтя перестал будить едва сдерживаемую злость, Къярт потратил некоторое время, чтобы убедиться, что она именно оторвана, а не отрезана. Вероятно, голыми руками. Убила ли Аелитт Когтя сама, или же ей помогли — не имело значения. Уже одного этого факта хватило, чтобы понять: фурии на порядок превосходили гривов в силе.
Кроме малоприятного «подарка» тот день принес еще и информацию о примерном расположении гнезда. Аелитт обмолвилась, что Коготь пересек море и, скорее всего, речь шла об относительно узком участке, разделяющем Афракский Союз и континент на юге от него. Возможно, грив не пересекал никакое море вплавь, а переплыл на корабле вместе с Райзом, и был отправлен тем в гнездо с… с какой целью? Передать сообщение, что тот близко?
Къярт одновременно хотел этого и нет. Райз не из тех, кто станет сломя голову лезть в западню, но риск что-то не учесть был слишком велик.
Глядя на огарки, Къярт ждал прихода Ооки, когда в зале появились две девочки лет двенадцати на вид. Сперва он решил, что Аелитт собирается потребовать что-то еще, что наверняка придется ему не по вкусу — раз она решила повторить свои угрозы. Но после заметил на плечах и шеях девочек чешую. Они тоже были фуриями.
Глазея на него, точно на какую-то диковинку, они шаг за шагом приближались. Одетые в легкие платьица, одна с русыми, другая с рыжими волосами, они выглядели как самые обычные дети, но их взгляды принадлежали хищникам, а не людям. Даже их манера двигаться чем-то походила на звериную — совсем не как у Аелитт, которую было не отличить от человеческой женщины, если бы не ее глаза и чешуя вокруг них.
Они подошли совсем близко, а одна и вовсе встала рядом с его рукой так, что он мог попробовать ухватить ее за плечо. Похоже, они ничего не знали о его силе.
Къярт закрыл глаза, чтобы не видеть их, чтобы не смотреть на любезно предоставленную возможность сбежать. Если Аелитт так пеклась о своем племени, можно было бы попытаться выменять жизнь маленькой фурии на свою свободу.
Да, можно было попытаться. Но он не собирался этого делать. Хорошо, что этого не видел Райз, иначе назвал бы его идиотом и устроил бы очередную выволочку. Он, конечно, был бы прав, но Къярт еще не настолько отчаялся. Тем более Аелитт могла только посмеяться над ним, или же кто-то из этих детишек просто оторвал бы ему голову.
Къярт понял, что последнее может оказаться очень близко к правде, когда грудь полоснула боль.
Он открыл глаза и уставился на русую девочку, чья кисть трансформировалась в чешуйчатую лапу. Облизав испачканные в крови когти, она пихнула плечом более нерешительную подругу, и та тоже трансформировала руку.
Появившаяся будто из ниоткуда Аелитт налетела на них, словно коршун. Схватила обеих за волосы и отбросила в сторону.
— Вы что здесь устроили?! — прошипела фурия. — Он вам игрушка, что ли?
Перепуганная до смерти, рыжеволосая упала на колени и прижалась лбом к камню, тогда как вторая попыталась улизнуть за дверь.
Аелитт поймала ее за руку и отшвырнула к стене.
— У кого-то большие неприятности, — пророкотала она и направилась к девочке.
В зал влетела девушка и заслонила ребенка. Она бросила в сторону Къярта испепеляющий взгляд и, посмотрев на Аелитт, отрицательно замотала головой.
— Прочь, — приказала Аелитт.
— Он всего-то ничтожный человек!