Легион павших. VI - VII Акт
Шрифт:
— Потом еще достанешь, — обрубил тот и посмотрел на Райза. — Чего тянешь? Разучился пользоваться своими умениями?
Вот же сволочь. И не отстанет ведь.
Пленники уже приходили в себя: от обуявшей их злости не осталось и следа, а вернувшийся страх становился темнее прежнего.
Райз едва поджал губы. Не впервые он отправлял других на смерть. Не впервые подписывал приговор и собственноручно вершил казнь. Все во имя победы. Но нужна ли ему именно та победа, которую у него требовал по велению «высшей силы» Фелис?
Каким бы ни был ответ —
Не сказать, что Райз колебался. Ему было жаль этих людей ровно настолько, насколько бывает жаль жука, которого ненароком раздавливаешь, пытаясь смахнуть с колена. К тому же, их привели сюда уж точно не за тем, чтобы отмыть и накормить — быстрая смерть станет для них милостью.
Однако, несмотря на все аргументы, выкинуть из головы мысль, что Къярт этого не одобрит, оказалось не так и просто. Дрянной мальчишка.
Но Къярта здесь не было.
Затянувшееся ожидание пришлось Ц-Цузу не по вкусу:
— Я проявил к тебе благосклонность, человек, а ты решил меня позлить? Сделай это. Сейчас же. Покажи, как ты лишил меня головы.
— О, это запросто, — воодушевленно ответил Райз и отскочил подальше от крикуна, попутно отметив, что новые ноги и правда сильнее старых.
Он с самого начала отмел посетившую его идею, как ту еще глупость и неуместное потворство взбалмошной стороне своей натуры, но когда Ц-Цузу прямо попросил об этом, Райз не смог удержаться. В конце концов, не откажется же крикун из-за такой мелочи от своей затеи заполучить Къярта?
Заголосили женщины, и даже Кальдеор вздрогнул, когда голова Ц-Цузу разлетелась на части.
Во взглядах пленников затеплилась слабая надежда, но их спасение в планы не входило. Увы, он не успел сообщить им об этом, когда Ц-Цузу отрастил себе голову и переместился к нему за спину.
Быстрый. Очень быстрый. Помнится, после прошлого раза крикун заметно потерял в скорости движений. Привык, что ли, оставаться без головы?
Райз не успел как следует поразмыслить над этим: в который уже раз Ц-Цузу пробил его грудь. Пальцы с застрявшей под когтями плотью дернулись вверх и схватили за шею.
Крикун что-то злобно прорычал на ухо, но его фраза так и осталась набором непонятных звуков.
— Ц-Цузу, переводчик, — Райз коснулся своего виска, подкрепляя слова действием.
В следующей фразе он различил только гневное «Кальди», после чего Кальдеор отдал свое устройство, а сам отправился искать в разбросанных по полу ошметках то, которое до недавнего времени носил крикун.
— Если я тебе оторву голову, тоже отрастишь ее? — гневное рычание Ц-Цузу обрело смысл.
Как Райз и думал: крикун изображал праведный гнев, но для продемонстрированной им реакции вокруг плавало слишком мало алых сгустков. Так происходило каждый раз, когда тот срывался на других рыцарей, в том числе на Таана. Вот же позер. Если бы остальные знали, что это всего-то игра на публику, может, стали бы смелее. Конечно, откровенный страх испытывал только иллюзионист Буль-Буль, тогда как остальные не столько боялись, сколько не хотели лишний раз связываться. Интересно, было ли это известно самому Ц-Цузу?
— Ты сам просил показать, — пришлось потрудиться, чтобы с пробитой грудиной и сдавленным горлом выдавить хотя бы пару слов. — Никто тебя за язык не тянул, Ц-Цузу. Все, хватит, отпусти меня.
Неожиданно для самого Райза Ц-Цузу послушался. Отряхнул руку и, когда не помогло, вытер о штанину.
— Мерзкий человек.
— Не обижайся, Ц-Цузу, ты ведь сразу поквитался, — Райз посмотрел на разорванную на груди кофту. Снова-здорово. — Как ты так быстро отращиваешь голову? Ладно еще — руку, но голову...
— Не твое дело.
— Ты можешь делать так бесконечное количество раз или ограниченное? — не унимался Райз. Ц-Цузу пронзил его злым взглядом, и тот поспешил объясниться: — Если ограниченное, то я, конечно же, воздержусь от подобных демонстраций. Эй, да сколько можно?!
Без лишних слов крикун схватил Райза за загривок и приказал Кальдеору возвращаться. Многогранник с пленными сменился знакомой комнатой.
— Прости, Ц-Цузу, но удержаться было выше моих сил. К тому же, если бы я действительно замышлял что-то дурное, то бил бы по Кальдеору.
— Не заигрывайся, человек. Пока только я осознаю настоящую ценность твоего некроманта. Но даже когда она станет очевидна всему синклиту, никто не будет носиться с его призванным, мнящим о себе слишком много.
— Меня все чаще посещает мысль, что даже я не осознаю настоящую ценность Къярта. Тебе известно что-то, что неизвестно мне?
Устроившийся в своей меховой скорлупе Ц-Цузу самодовольно оскалился. От его напускной злости не осталось и следа.
— Я уже сказал Ластику: я не хочу повторять одно и то же по несколько раз. Прояви терпение. Или ты куда-то торопишься?
Если бы он только мог как-то связаться с Къяртом: попросить ни во что не влезать и просто дать ему немного времени. Тогда никакой спешки не было бы. А надеяться, что Къярт сам догадается не гнать лошадей...
Райз отрицательно качнул головой.
Он не знал, чего ждал Ц-Цузу, не знал, что делать ему самому, но дальнейшие расспросы точно следовало отложить до лучших времен.
Спустя пару проведенных в скуке и молчании часов появился Кальдеор и сообщил:
— Ц-Цузу, я все приготовил.
Окинув парня придирчивым взглядом, крикун велел Райзу не сходить с места и ушел.
Надо же, и суток не прошло, как крикун оставил его без присмотра. Или не оставил?
Райз решил не испытывать на прочность терпение Ц-Цузу: тот и без этого проявлял невиданную снисходительность, которая одновременно обнадеживала и вызывала опасение. На первый взгляд крикун был личностью неуравновешенной, не терпящей в своем присутствии резких движений. Но за его вспышками гнева, чередующимися с демонстративным унижением всех и вся, не стояло настоящей злости. Райз отлично знал эту модель поведения: он и сам применял ее долгие годы. Громче всех кричит именно преступник, да?