Легион призраков
Шрифт:
Камиле становилось стыдно, она чувствовала себя виноватой и ненавидела себя за то, что ей стыдно и что она чувствует себя виноватой. Это все из-за Астарты, думала она и считала, что у нее есть причины ненавидеть Астарту.
— Зачем вы хотите все разрушить? — спросила Камила однажды свою соперницу, когда они вместе гуляли в саду. — Ведь мы с Дайеном никому не причинили вреда. И вам тоже нет. Вам ведь не дорог Дайен. Вам дорог король. Вы хотите, чтобы у вас был король. Так оставьте же мне Дайена.
Астарта взглянула на Камилу своими очаровательными, ясными глазами, в которых застыла грусть:
— Я хотела бы этого ради него, но он будет одинок, если вы уйдете, а я никогда не смогу избавить его от одиночества. Но этого не может быть. — Она отрицательно покачала головой. — Этого не должно быть.
«Тогда я отниму его у тебя, — подумала Камила. — Он разведется с тобой. Он сам так решил».
Астарта оставалась спокойной, понимала Камилу, соглашалась с ней, отчего Камила приходила в недоумение. Это было похоже на битву с неприятелем, который бросил на землю свое оружие и вот теперь, оставшись безоружным, спокойно смотрит на вас, отказываясь сдаваться, но в в то же время не продолжая сопротивления.
Камила снова и снова вспоминала и думала обо всем, что произошло между ней и Астартой, и решила, что завтра определенно покинет планету Церес. Тем временем через раскрытое окно до нее донеслись звуки приближающейся процессии. Уставшая от своего собственного общества, она обрадовалась хоть какому-то развлечению и, выйдя из комнаты, направилась к одной из высоких стен, окружавших храм, откуда открывался великолепный вид. Перегнувшись через стену, Камила с живейшим интересом наблюдала, как снизу в сторону храма движутся огромные потоки людей.
И вот уже процессия достигла храма, и группа одетых в сутаны мужчин и женщин, поющих гимн во славу Богини и несущих в дар ей цветы и колосья, входит в храм. Уставшая Камила решила вернуться в свою комнату, когда заметила вдруг у самого входа в храм какое-то волнение.
Шествие застопорилось. Камила не знала, что происходит, только видела, что там засуетилась и вдруг отхлынула назад взволнованная толпа. Охранники отодвигали людей от места происшествия. Людей пытался успокоить человек в яркой сутане, в котором Камила без труда узнала архиепископа Фиделя. Какой-то человек нес на руках в храм женщину в кричаще-яркой одежде.
Но что это? Блики солнца на металлической руке! Камила опасно перегнулась через стену, чтобы получше разглядеть участников происшествия. Женщину на руках нес киборг.
— Как странно, — громко сказала Камила самой себе. — Удивительно странно. Хотя ничего удивительного, если киборг кому-то причинил вред. И все-таки, как Крис оказался втянутым в эту суматоху?
Врачи были готовы взять на себя заботу о пострадавшем. В лазарете имелось все необходимое на такой случай. Религиозный экстаз уже успел охватить самых ревностных участников шествия. Видимо, многие еще раньше пришли в приподнятое состояние духа.
Однако Крис причастен к происшествию… Чем больше Камила думала об этом, тем меньше понимала, что же произошло. «Я обязательно должна узнать, в чем там дело, мне необходимо увидеться с Крисом», — подумала она, немного смущенная тем, что не может одолеть собственного любопытства. Надо обсудить с ним, как лучше всего покинуть эту планету. Другого такого случая может не быть.
В саду и на прилегающей к нему территории она никого не увидела. Большинство обитателей храма или находились на арене, или были заняты какими-то своими делами. Через боковую дверь Камила вернулась в главное здание и быстро пошла по лабиринту коридоров. Она знала дорогу. Лазарет находился в противоположном от входа конце здания. При лазарете был свой сад и тропический солярий с бассейном для горячих лечебных вод.
Тихо ступая, Камила вошла в палату для больных. Никто из врачей не обратил на нее особого внимания. Такое просторное платье, какое было на ней, носили здесь все женщины. Киборга Камила не увидела и не заметила никакой суеты и тревоги, какая могла бы возникнуть, если бы поступил новый тяжелый пациент. «Странно, — подумала Камила, — пора бы уже новому пациенту быть здесь. Что же произошло у входа в храм?»
Камила вышла из лазарета в коридор и через некоторое время свернула в сторону центрального входа.
В коридорах было пусто, и царившее здесь спокойствие казалось неестественным и тревожным, тем более, что снаружи сюда доносилось пение и чувствовалось, что там царит оживление.
Камила повернула за угол и продолжила свой путь, как вдруг странное существо в очень длинном дождевике и приплюснутой широкополой шляпе появилось перед ней, как будто черт, возникающий из пламени. На Камилу уставилась пара пронзительных глаз.
Камила едва не налетела на эту крохотную фигурку. От страха у нее перехватило дыхание. Она хотела поскорее обойти стороной дождевик, но тут чья-то рука зажала ей рот и ее втащили в какую-то пустую комнату.
— Не вздумайте кричать, — тихо произнес суровый механический голос. — Я не причиню вам вреда. Мне нужна информация, и как можно скорее. Жизнь Верховной жрицы в опасности.
Камила пыталась высвободиться из рук киборга, державших ее, как в клещах.
— Крис, это я, — наконец выговорила она.
Только теперь он узнал ее.
— Камила? — спросил он, удивленный, и разжал руки. — Прошу прощения. В этом платье вас не отличишь от других.
— Что происходит? — спросила Камила.
Еще одна очень странная личность возникла за спиной киборга. Не то мужчина, не то женщина, которую Крис нес на руках в храм. Таких необычайно цветисто одетых людей она никогда раньше не видела.
— Я думаю, друг Крис, что жрица, которая привела нас сюда, не очень пострадала. Она просто лишилась чувств. Наверное, от страха. Вы были с ней не слишком любезны, — сказало это очень разноцветное существо.
— Не до любезностей мне сейчас, — отмахнулся Крис. Из его рта выпала размокшая сигарета. — Знаете, где находится пещера Святой Богини? — спросил он Камилу.
— Да. Я была там. Но…
— Хорошо. — Крис схватил Камилу за руку и подвел к окну. — Где это? Отсюда видно?
— Вам нельзя туда, — запротестовала Камила. — Там Астарта. Она проведет там весь день в молитвах. Никому не разрешается тревожить ее. Что вы задумали? Она в опасности?