Легионер. Пять лет во Французском Иностранном легионе

Мюррей Саймон

18 ноября 1961 г.

В три часа ночи нас выдернули из спальных мешков и в срочном порядке кинули к проволочным заграждениям. Феллахипрорвали их с помощью «бангалорских торпед». Они сделали это в нескольких местах одновременно и в создавшейся суматохе и темноте добились стопроцентного успеха. Артиллерия и пикирующие бомбардировщики все утро долбили полосу ничейной земли, но что толку, если птичка уже улетела?

21 ноября 1961 г.

До сих пор мы не вылезали на ничейную землю. А арабы между тем, похоже, придвинулись к нашей границе и прячутся непосредственно за холмами посреди нейтральной полосы. А чем ближе к нам они будут располагаться,

тем легче им будет прорваться ночью на алжирскую территорию. Хотя мы регулярно ведем заградительный артиллерийский огонь, практика показывает, что это малоэффективно. Поэтому было решено брать ближайший холм приступом сегодня ночью.

24 ноября 1961 г.

В полночь мы тихо покинули лагерь пешком, чтобы не шуметь. Артиллерия весь день утюжила холм, надеясь несколько уменьшить силы, с которыми нам, по всей вероятности, предстояло столкнуться. Столкновение ожидалось крупное, и был задействован не только наш полк целиком, но и несколько подразделений регулярной армии.

На рассвете мы сидели, притаившись у самого гребня холма, готовые по приказу перевалить через вершину. Адреналин гонял кровь по венам с сумасшедшей скоростью, и сырой утренний холод был нам нипочем. Затем в сером небе появились силуэты девяти бомбардировщиков В-26. Их далекое гудение перешло в рев, когда они пролетели над нашими головами в сторону Туниса, а секунду спустя с оглушительным грохотом сбросили свой груз на вершину холма. Земля вокруг нас затряслась. Вслед за этим сзади послышались залпы артиллерийских орудий, и прямо над нами, чуть ли не взбивая наши прически, засвистели снаряды, приземлявшиеся с сокрушительным громом с другой стороны холма.

Бомбардировка продолжалась два часа, после чего наступила полная тишина — вот уж точно зловещая! По рядам пробежал тихий приказ приготовиться к атаке. Быстренько откусив от плитки шоколада, мы кинулись вперед. И с разбегу напоролись на встречный удар. Не успели мы пробежать и десяти ярдов, как с небес, как будто кто-то вспорол их, дождем посыпались минометные снаряды. Началось сущее светопреставление. Вокруг даже камней не было, чтобы спрятаться, мы метались на открытом месте, как утки на пруду. Но при этом феллахираскрыли местонахождение своих позиций, радисты передали их координаты артиллеристам, и те опять принялись за дело. Нам еще повезло, что у арабов не было артиллерии.

Однако они успели нанести нам серьезный урон. Больше всего досталось компани д'аппюи.Люди вокруг меня звали на помощь, другие лежали неподвижно. Но зацикливаться на этом не было возможности — мы все разом ринулись на вершину холма.

Постепенно мы оттеснили арабов с нейтральной полосы на территорию Туниса и, не обращая внимания на границу, преследовали их далеко вглубь территории Хабиба Бургибы. [63] И нам было ровным счетом наплевать, нарушили мы чьи-то суверенные права или нет, — мы просто прогоняли противника. Но сделать это до конца, нанести им окончательное поражение нам никогда не удастся, потому что, если никто не заставляет их воевать до последнего солдата, они будут лишь бесконечно уклоняться от наших ударов.

63

Хабиб Бургиба(1903–2000) — первый президент Туниса (1957–1987).

На следующий день

Сегодня мы отдыхали и зализывали раны. Многим они были нанесены минометной шрапнелью. Капитану Жэ понравилось, как мы держались в бою, и в знак одобрения он поставил выпивку всей роте. Чем дальше, тем больше он мне нравится. Он хорошо относится к подчиненным, а ведь именно это имеет решающее значение.

Нам выдали жалованье. Мы с Тео полдня играли в орлянку, и он практически

обчистил меня. В день получки Тео бесподобен: к полудню он уже вдребезги пьян и ему трудно сфокусировать взгляд на одной точке.

Несколько дней спустя

В последние дни ходим патрулем вдоль проволочных заграждений, а по ночам устраиваем засады на ничейной земле. Со стороны феллаховособой активности не наблюдается. По-видимому, они тоже зализывают раны. Мы перенесли лагерь на новое место — наступила наша очередь жить по соседству с армейским борделем. Ну прямо не жизнь, а малина.

Как-то разговорился в фойес сержантом Бокемье. Он у нас что-то вроде ротного секретаря, держится обычно тихо и принимает таинственный вид, как будто ему одному известна некая важная конфиденциальная информация. Бокемье рассказал мне немного о себе. Во время войны он работал на ферме неподалеку от города Бери в Ланкашире, так что прилично знает наш север. Английская овсянка и кукурузные хлопья тоже хорошо ему известны. Судя по его рассказам, ему неплохо жилось там — во всяком случае, гораздо лучше, чем нашим в Колдице.

По словам Бокемье, у меня самый высокий IQ в роте, и это означает, что у большинства моих коллег дела совсем плохи. Мои преподаватели в Бедфорде прослезились бы, узнав о моих успехах. Еще он сказал, что меня трижды рекомендовали в школу подготовки капралов — Прат-Марка, Глассе и Вильмен — и всякий раз Второй отдел отвергал мою кандидатуру. Причин отказа они не приводили, но, по-видимому, я вызываю у них подозрения: кто я такой и какого рожна мне здесь надо? Меня это не удивляет — я и сам не могу внятно объяснить, что мне здесь надо. С самого первого дня в легионе я считаюсь потенциальным дезертиром, и они, вероятно, все еще ждут, что я рано или поздно совершу этот шаг.

12 декабря 1961 г.

Поднялись в три часа ночи. Уже восемь дней льет дождь, и всюду одна вода: в спальных мешках и палатках, внутри и снаружи. Вся одежда намокла, и, поднимаясь темным мокрым утром, мы дрожим от холода. Настроение из-за этого поганое. Да и без того нечему радоваться.

Было приказано опять идти штурмом на холм и выживать арабов из насиженных гнезд. Все это напоминает игру в «хитрую лису». [64] Французскую военную тактику порой трудно понять, однако ведь дали же они миру Клемансо [65] и Наполеона.

64

«Хитрая лиса»— игра, в которой игроки за спиной водящего вытворяют кто во что горазд, а когда он резко оборачивается, замирают на месте.

65

Жорж Бенжамен Клемансо(1841–1929) — французский политический и государственный деятель, журналист. Был военным министром и премьер-министром Франции.

Все происходило примерно так же, как и во время нашей первой увеселительной прогулки, но на этот раз мы держались увереннее, так как это было нам не внове. Арабы закрепились не очень надежно, и наши бомбардировщики вместе с артиллерией нанесли им более чувствительный урон. Довольно скоро мы заставили их отступить, однако перед этим они успели потрепать наши ряды с помощью двух удачно расположенных пулеметов. Одна из очередей прошлась всего в нескольких дюймах от меня и задела парня в двух ярдах правее. Пуля попала ему в колено, и я никогда не видел, чтобы человек так мучился. Рядом был санитар, мы затащили раненого в какое-то углубление, где санитар вколол ему морфий. Я побежал дальше, гадая, когда же наступит моя очередь. Очень хотелось иметь какие-нибудь наколенники.