Легионер
Шрифт:
Из уймы самого разнообразного оборудования, заполнявшего кейс, майор извлёк серебристый тонкий цилиндр, один из концов которого засветился голубым. Первый браслет… второй…
— СДКОЛ, — удовлетворенно кивнул он, откладывая один коммуникатор в сторону и после самой формальной проверки сметая в пакет все остальные. — Можете убедиться, мой генерал. Мистер Ассенгеймер?
Штатский с самым кислым видом (обходя Дитц по максимально возможной дуге) приблизился к Красину и неохотно кивнул. Надпись ярко сияла и не допускала двоякого толкования.
— И что же означают эти буквы, если не секрет? — тон Красина не предполагал возможности наличия каких-либо секретов.
— Инициалы. Мое полное имя — Светлана Дитц Кронберг Ордоньес Лазарев.
Лейтенант Дюпре шевельнула бровью. Что-то, должно быть, показалось ей если и не странным, то заслуживающим внимания. Что ж, подумал Саиди, доберемся и до этого, у Красина глаза, кажется, не только на затылке, а вообще по всему телу.
— А зачем пометили?
— "Десятка" всё-таки. Отец подарил перед отправкой в "Сан-Квентин". Мало ли что?
— Разумно, — ухмыльнулся Красин. — Ну что ж, приступим. Лидделл, займитесь.
Связистка, всю дорогу от орбитера до кабинета не выпускавшая из рук тяжёлый даже на вид чемодан с уймой запирающих и контрольных панелей, открыла его и ловко подсоединила браслет к одному из разъемов. Что-то замигало, зажужжало и, наконец, пискнуло. Ещё несколько тестов…
— Сэр, официально заявляю: в отношении этого коммуникатора попытки несанкционированного доступа не предпринимались.
— А этот? — в руках майора как по волшебству появился браслет с казенной биркой.
Ещё несколько минут ожидания.
— Этот вскрывали. Вынуждена заметить, довольно топорно, сэр.
— Отлично, — кивнул Красин. — Мой генерал?
Саиди обвел основных фигурантов медленным, изучающим взглядом, и остался вполне удовлетворен увиденным. В глазах майора Льюиса стыла обречённость, Паркер выглядел так, словно ему вот прямо сейчас необходимо в уборную. Внешнюю невозмутимость Ассенгеймера несколько портили расширившиеся зрачки и пальцы, вцепившиеся в подлокотники кресла. Дитц была похожа… ну да, на кошку. Кошку, наблюдающую, как льются в предназначенную ей миску свежие сливки.
— Я думаю, — неспешно начал генерал, — подробности подождут. Первым делом нам следует разобраться с правами собственности на спорное имущество.
— Да, сэр, — майор Красин кивнул, соглашаясь. — Дитц, вы запомнили время?
— Никак нет, сэр. Но я помню, что я сказала. "Десятка" обладает возможностью лингвистического поиска по голосу и…
— Конкретнее, — бросила лейтенант Лидделл. Оказавшись в своей стихии, девица перестала смущаться и стала деловитой до резкости.
— Сначала я крикнула "Стоять!" или "Стойте!", а потом — "Официальная запись!"
Лидделл ещё немного поколдовала над коммуникатором, затем развернула дисплей. Человеческие фигуры и счетчик даты и времени замелькали на нем, потом замедлились.
Двое мужчин-легионеров откатывают в сторону замаскированную под участок скалы дверь, хотят войти… "Стоять!!!" кричит кто-то, кого камера не видит, потому, должно быть, что находится у него на шлеме. Дверной проем приближается, по одну его сторону свет и люди, по другую — только темнота. В поле зрения появляется левая рука, пальцы правой щелкают по браслету, и тот же самый голос, который только что отдал приказ, размеренно начинает: "Официальная запись! Я, рядовая Лана Дитц, личный номер…"
— Ну что ж, — подытожил полковник Гейхман, когда после слов девушки "Вот и пусть бодаются с юристами Легиона" показ был остановлен. — Как мы все имели возможность убедиться, рядовая Дитц заявила права на спорную собственность существенно раньше, чем компания "Дистант Констракшн". С момента окончания официальной записи и до возникновения новых обстоятельств, связанных с правом наследования, указанная собственность принадлежит Галактическому Легиону. И любые действия, произведенные на её территории, будут рассматриваться именно с этой точки зрения. Да, и кстати: обвинение в небрежении долгом, выдвинутое против рядовой Дитц, несомненно беспочвенно. Порученный её попечительству человек присутствует при официальной записи и, совершенно очевидно, не был оставлен без помощи.
Мистер Ассенгеймер, всё время просмотра сидевший как на иголках, вскочил и, бросив самым уничтожающим тоном что-то о том, что он занятой человек и у него нет времени на балаган, ринулся к двери кабинета. Распахнул её. И застыл, наткнувшись на две абсолютно неподвижные статуи в черной штурмовой броне.
— Сядьте, Ассенгеймер, — совсем тихо процедил генерал Саиди. — Сядьте, или вас посадят силой. Вы не выйдете отсюда до тех пор, пока я не разрешу. Если разрешу. У нас остался не разобранным вопрос о гибели рядовых Нельсона и Варгаса. Вы продолжаете утверждать, что легионеры напали на вас? Ну же, я жду. Молчите? Хорошо. Дитц!
— Сэр? — выпрямилась в кресле девчонка. Глаза её горели, личико коверкала страшноватая ухмылка.
Это не мне она ухмыляется, напомнил себе командующий. И хорошо, что не мне. Стар я для того, чтобы мне так ухмылялись.
— Какой момент лично вам представляется переломным с обозначенной мною точки зрения?
— Мы сели, чтобы перекусить, и…
— Ясно. Лидделл!
— Работаю, сэр, — связистка, чьи пальцы проблесками молний летали над клавиатурой, даже не повернула головы. От мелькания кадров на дисплее рябило в глазах. — Рядовая, внимание. Здесь?
— Чуть раньше, мэм. Две минуты назад от впервые произнесенного мистером Ассенгеймером слова "предложение", пожалуйста. Чтобы с гарантией.
— Как скажешь, — связистка покосилась на Дитц и вдруг подмигнула.
Должно быть, мысленно усмехнулся Саиди, обращение "мэм" немало польстило лейтенанту Лидделл, которая наверняка слышала его не слишком часто. Вот у Дитц и ещё один союзник появился. Интересно, эта обормотка вообще способна вызывать у окружающих промежуточные эмоции? Хоть что-то помимо желания пожать руку или оторвать голову?