Легко так в жизни разминуться.(Зигзаги судьбы)
Шрифт:
========== Глава 6. Здравствуй, Андрюша! ==========
Глава 6. Здравствуй, Андрюша!
Палата была двухместная - полулюкс. Миша настоял, он же и оплатил. Катя лежала одна, соседку выписали, подружиться не успели. Сложно было этого ожидать в состоянии Кати - ее привезли без сознания, и сразу же прооперировали. Когда она немного оправилась, лечащий врач вызвал ее в ординаторскую и сказал такое… Дойдя до этого момента в воспоминаниях, Катя начинала плакать. Самое обидное,
Как она ругала себя, что не послушала мать… Да и сама грамотная, могла и литературу почитать, и интернет - были ведь опасения, что что-то не так в ее организме: и шевеления не чувствовала, и живот не увеличивался. Но самочувствие было хорошее, токсикоз внезапно прошел, и Катя убеждала себя, что так и должно быть. А знать этого она не могла, беременность же первая. На учет вставать не торопилась, потому что знакомые женщины, все как одна, жаловались на то, что врачи мучают анализами, кладут в больницу на сохранение. Зачем это, если она здорова?
Это для себя она была здорова, а мужу часто жаловалась на недомогание - чтобы избежать близости. Не доставляла ей близость с ним радости и удовлетворения.
Как-то в интернете попалась ей статья о вреде секса для будущего ребенка - там чего только не пишут! Она, не медля, показала статью Мише и уже “на законных основаниях” переселила его на раскладушку. Михаил не возражал, он Кате верил, сам же ни интернетом, ни печатными изданиями не увлекался.
Заболела Катя неожиданно. Вдруг поднялась температура, открылась рвота.
Подумали, что она отравилась - съела что-то не свежее, попробовали лечить домашними средствами: марганцовка, уголь, смекта, но состояние ее ухудшалось с каждым часом, она стала бредить, терять сознание. «Скорая» увезла ее с подозрением на сепсис. В клинике диагностировали замершую беременность - ребенок давно умер, началось разложение…
Миша постоянно возле нее, успокаивает, подбадривает. Конечно, гибель этого ребенка для него не трагедия, это же не его ребенок. Но он еще не знает, что детей у них никогда не будет… Как сказать ему об этом? Или не говорить?
Врач обещал ничего мужу не говорить, это не в его компетенции. Она сама должна решить, как поступить. Быть честной или благоразумной?
Родители тоже ничего не знают. И как лишить их надежды на внуков?
Мама, похоже, что-то подозревает… Она же женщина, наверное, слышала о таких случаях, и о последствиях. Недаром же высказала такую мысль:
– Катенька… ты не спеши рассказывать обо всем мужу…
– О чем, мама?
– Обо всем. Подожди, может и говорить не придется… Мужчины не любят проблем, им лишь бы все хорошо было, или решалось без них. Ты подожди.
– Мамочка!
– Катя порывисто обняла мать, застыла на ее груди. Пыталась обойтись без слез, но предательская влага просочилась сквозь сомкнутые ресницы.
Она теперь вообще часто плакала, иногда казалось,
Лечащий врач советовал посетить психотерапевта - такое депрессивное состояние нередко возникает у женщин, перенесших замершую беременность.
Катя отказалась - ни родители, ни тем более Миша ее не поймут. У них все просто: анализы хорошие, значит здорова. А причем тут нервы? Им не расскажешь, как гложет ее вина перед погибшим ребенком, как мучают сомнения, как тяжело нести в себе безжалостный диагноз. Она хотела, она надеялась справиться сама - подумаешь, депрессия! Это же всего-навсего плохое настроение? Научится улыбаться через силу, а улыбка улучшит настроение - обратная связь. Катя много раз читала об этом, у того же Норбекова, например. Как только она вернется домой, в родные стены, все нормализуется!
Однако дома лучше Кате не стало. Все старались ей помочь, оградить от проблем, создать максимально комфортную жизнь. А ее это раздражало: и мамино закармливание пирожками и йогуртами, и отцовское желание развеселить (с его-то армейскими шутками!), и стремление мужа во всем ей угодить. Муж раздражал больше всего. Лучше бы накричал, стукнул кулаком по столу, но решил что-то сам.
Эти вечные его вопросы: Катюш, хочешь яблочек? Или апельсинов? Катюш, может, поедешь в санаторий? А на море, хочешь?
Нет, чтобы принести тех же яблок или апельсинов и сказать: Ешь! Тебе нужны витамины! И она бы подчинилась! И на море бы поехала! Или фитнесом бы занялась! Если бы муж настоял… А он не настаивал ни на чем. Не спрашивал о разводе (теперь не было причин его откладывать!), не заговаривал о регистрации брака, и даже снять новую квартиру не торопился, не говоря уж о ее покупке.
Пока у Кати была депрессия, об этом не думали, все внимание было устремлено на Катерину. Но время лечит, и Катя постепенно вошла в норму. По крайней мере, внешне она выглядела спокойной, а что уж у нее внутри, никому не ведомо.
Она вернулась в офис Виноградовой, но уже в Москве, с головой окунулась в работу. Катерина всегда была трудоголиком, а теперь и вовсе только что не ночевала на работе - не тянуло ее домой. Может быть, если бы у них с Мишей было свое “гнездо”, Катя посвящала бы свободное время обустройству быта, а в квартире родителей существовали раз и навсегда установленные порядки, и менять их Катерина не собиралась - не в праве.
Михаил тоже возвращался домой только к позднему ужину - он владел рестораном, и считал необходимым быть там до закрытия. Поздний ужин - это их с Катей чаепитие.
Родители ужинали, как и положено, до двадцати часов. Еще и Колька с ними - привычка! Иногда и Катя успевала поужинать с родными. Тогда начинался вечер вопросов и ответов - родители желали знать перспективы личной жизни дочери.
Озвучивал же вопросы обычно Николай - родители делегировали ему эту роль, предварительно, без Катерины, обсудив с ним интересующие их вопросы.
За столом Катя отшучивалась, а в своей комнате, куда Зорькин заходил по старой памяти, не скрывала своего беспокойства и разочарования семейной жизнью.