Легко так в жизни разминуться.(Зигзаги судьбы)
Шрифт:
– По работе?
– Нет, с Катей. А она, кстати, где? Почему Вы с мальчиком?
– Катька как всегда на работе. Сегодня задерживается, отчет готовит. А мне не трудно в садик зайти, по пути – что стариков гонять лишний раз.
– Похвально. По-дружески.
– Стараюсь, мне Катеринина жизнь не безразлична. Так мы пойдем?
– Подожди, дай нам познакомиться с молодым человеком! – Андрей присел на корточки, чтобы быть на одном уровне с малышом, не возвышаться над ним недосягаемой вершиной.
– Давай знакомиться, - протянул руку, - я Андрей, а ты?
– Я Андрюша…
–
– Я не теза! Я мальчик!
– Я и не сомневаюсь. Тезками называют людей с одинаковыми именами, а у нас они одинаковые: Ты Андрей, и я Андрей!
– Я Андрюша!
– Ну, это пока ты маленький, а потом станешь Андреем
– Ты тоже был Андрюшей?
– Был… давно…
И тут же вспомнилась совсем недавняя ночь, когда шептала Катя ему ласково: Андрюшенька… Мой Андрей… - он даже головой тряхнул, чтобы избавиться от наваждения, и, придав голосу бодрости и дружелюбия, пригласил:
– А что, мужики, не покататься ли нам на машине, пока мамка работает? А потом ее заберем и в кафе, мороженое есть?
– Мне мороженое нельзя, – потупил голову Андрюшка
– Извини, я забыл. Тогда может пирожные? С соком?
– Ура! – оживился малыш, - Дядя Коля, поедем?
– Куда же я денусь. Пирожные тем более.
– А можно я за руль буду держаться – желания малыша нарастали, и Жданов решил исполнить их, пока они не увеличились.
– За рулем можно посидеть, и даже посигналить, но только сейчас, пока стоим – потом нас оштрафуют. И так без детского кресла поедем.
Он подхватил малыша на руки, посадил на водительское кресло, сам сел рядом.
Ребенок был ещё мал, до руля приходилось тянуться, с риском упасть с кресла. Тогда Андрей сел на место водителя сам, а малыша посадил себе на колени. Он радостно зажужжал, имитируя звук едущей машины, крутил руль, нажимал клаксон – тут тоже требовалась взрослая помощь – кнопка была довольно тугая, и Жданов накрыл своей большой рукой маленькую ладошку и они вместе сигналили. Полный всторг!
Маленькое тельце прижалось, буквально впечаталось в грудь Андрея, он чувствовал его хрупкие косточки, ощущал биение сердечка, и тоже испытывал полный восторг. Сам себе удивлялся, откуда вдруг такая любовь к детям? Даже и не к своему ребенку! Объяснение одно: это ее ребенок, женщины, которую он любит. А когда у них … если у них… - Жданов тряхнул головой, отгоняя, скорее всего несбыточные мысли, а как хотелось, чтобы были они реальны!
Замечтались, заигрались два Андрея, и конца этому не видно. Зорькину это порядком надоело. Пора бы уже определиться с ужином – возвращаться к Пушкаревым, к пирожкам и котлетам Елены Александровны, или ехать в кафе – пирожные тоже неплохо утоляют голод. А потом можно и к Пушкаревым зайти…
– Как думаете, мужики, за Катериной не пора ехать? Не до ночи же ей работать, еще и голодной.
– Николай Антонович, Вы совершенно правы. – Жданов оторвал Андрюшку от руля и передал Зорькину, на заднее сидение. Тот не слишком охотно, но подчинился. Упоминание о матери сыграло решающую роль.
***
Катя с утра погрузилась в мир цифр, даже на обед не ходила, и после работы задержалась – три пропущенных рабочих дня, которые она провела в больнице с сыном, нужно было наверстывать. В другое время обошлось
Перед глазами нарисовалась картинка:
…Сидит она с Андреем на диване, ноги поджала, голову ему на плечо положила, а он обнимает ее одной рукой, а другой - Андрюшку! Малыш забрался к нему на колени, но не сидит спокойно, вертится, норовит на плечи забраться…
Картина такая незатейливая, простая – жизненная. И могло бы быть так, если бы она не испугалась. Бояться есть чего – два раза уже была замужем, правда оба раза не по любви, и ничего хорошего из этих браков не вышло. Андрея она любит, но теперь у нее есть сын, и сможет ли Андрей полюбить его? И получится ли у них счастливая семья, где будет тепло и радостно не только ей – она-то их обоих любит, а и Жданову, и Андрюше. Главное - Андрюше! Она ведь поклялась Богу, что будет жить только для сына, если он позволит ей иметь ребенка. Он позволил – руками заведующей Домом малютки. Она поверила Кате, разрешила усыновить, хотя муж и будущий отец наличествовал только на бумаге.
Так что все она сделала правильно! Нельзя просить у судьбы слишком много. Дала сына – это уже счастье. И ночь с Андреем – тоже счастье! И хватит…
Катя провела рукой по лицу, стирая мечты и слезы…
В этот момент дверь офиса открылась, и целый полк мужчин заполнил ее кабинетик – трое их, а шума, смеха и правда на полк ну, или на взвод.
– Мама! Я умею ездить на машине! Андрей мне разрешил!
– Катерина, собирайся, мы голодные
– Кать, мы за тобой…
– Подождите, не все сразу. Объясните в первую очередь, как вы здесь оказались в таком составе?
– Кать, я прилетел. К тебе. А они…
– А я Андрюшку из садика вел.
– А родители?
– У дяди Валеры ногу «заклинило», а у тети Лены тесто подошло.
– Кать, мы за тобой. В кафе поедем – я обещал Андрюше.
– Мам, поедем! Я не буду мороженое просить, Андрей сказал, будем есть пирожные, они не холодные, – малыш обнял Катю за колени, дергал за подол платья.
– Хорошо, я только сложу бумаги в папку, и поедем, раз вы уже все решили.
Жданов почувствовал недовольство в ее словах, но промолчал, хотя так и рвалось с языка напомнить, что о «их отношениях» она тоже решила все сама, а этот вопрос сложнее.
Между тем, Катя оделась, взяла сына на руки, и пошла к выходу, выясняя шепотом у него, почему он называет Жданова просто Андреем, а не дядей, как Зорькина. Малыш шептать в ответ не стал, провозгласил громко:
– Потому что мы тезки! Значит родные!
Жданов, открывавший Кате дверь, чмокнул его в щечку, не упуская при этом возможности обнять его маму.