Лекарки тоже воюют 2
Шрифт:
Явуз со своими ребятами в спаррингах не принимали участия. И, если его парни выступали на тренировке в качестве судей, то сосед стоял в стороне и гипнотизировал Керема тяжелым взглядом. И это чрезвычайно раздражало моего бывшего одноклассника. В конце концов нервы у парня сдали:
– Если ты, Явуз, желаешь мне что-то сказать – сделай это! Не стоит играть со мной в гляделки! Я на это не ведусь!
Явуз с усмешкой выслушал браваду соперника! С очень нехорошей усмешкой! У меня даже мурашки побежали по телу.
Явуз снял куртку и отдал ее вместе с пистолетом Ронэру. Оставшись
– Разговоры – это удел женщин!
Сосед недвусмысленно дал понять моему другу, каким именно способом он желает прояснить недопонимание, возникшее между ними. Керем, не заставив себя долго ждать, зло сплюнул и встал напротив него.
То, что началось дальше, сложно описать. Парни не играли, не соревновались в мастерстве, не демонстрировали свои умения и ловкость. Они целеустремленно ломали друг друга, умело били по болевым точкам, применяли наиболее травмирующие приемы, причем действовали на запредельной скорости. Я едва могла улавливать своим лекарским зрением их движения, машинально фиксируя в памяти полученные повреждения на теле каждого.
Керем днем прекрасно видел раны Явуза, полученные от волков, и умышленно наносил удары по правому боку и руке моего соседа. На этом-то он и прокололся. Получив очередной удар по правой стороне корпуса, Явуз не смог сдержать тихий стон. Керем посчитал, что победа над соперником у него в руках и решил покрасоваться. Он попытался провести эффектный прием, но при этом упустил противника из зоны своего внимания.
А вот Явуз не стал перед нами щеголять своими талантами, провел едва заметный, но весьма болезненный прием, уложив Керема лицом в землю и резко, выкрутив ему левую руку, сломал ключицу.
Одноклассник вздрогнул всем телом от пронзившей его острой боли. Раненому парню понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя. Все это время Явуз не сводил с меня испытывающего взгляда.
Было нетрудно разгадать его маневр. Сосед наглядно демонстрировал, что у меня больше не будет защитника на этих учениях. Корчащийся от боли Керем в руках Явуза являлся прозрачным намеком на то, что мне срочно требовалось покинуть учения и отправиться домой. Неужели неродственник таким зверским образом решил меня запугать? Неслыханно!
Я упрямо нахмурилась, давая понять, что прекрасно расшифровала его послание, но отступать не намерена.
– Ну что, курсант, – максимально снисходительно произнес разведчик, – сдаешься?
– Нет! – упрямо прорычал Керем, поднимаясь на ноги.
– Ну что ж! Если ты так настаиваешь, - издевательски усмехнулся сосед: - Тогда продолжим!
Цун попытался остановить Керема, но тот лишь раздраженно отмахнулся от друга и вновь принял стойку. Лишь его левая рука висела вдоль тела безжизненной плетью.
И вновь пара заклятых соперников закружилась на плацу в жестоком танце. Их бой завораживал своей дикостью и бескомпромиссностью. Никто не хотел уступать, признать чужую победу, сдаться! Каждый украдкой бросал на меня взгляды, словно убеждая себя в правильности своего упорства, и с новыми силами погружался в спарринг.
–
– Ну, если нужно, то прекращай! Ты у нас наставник, а также, по счастливой случайности, еще и мужчина! – напомнила ему. – Лично я совершенно не возражаю против твоих решительных действий!
– А ты? – негодовал Каллен.
– А я - хрупкая, ранимая девушка! Неужели ты пошлешь меня разнимать машущих во все стороны огромными кулачищами парней?! – вопрос был, конечно, риторический. Наставнику было совершенно наплевать на меня, он трясся исключительно за свою шкуру и должность.
– Син, твоя красота опасна! – встав со мной рядом, сделал весьма сомнительный комплимент Ирвинг. – И мне это очень нравится.
Его слова и внимание меня не тронули, я не могла оторваться от жуткого зрелища. Явуз превратил моего бывшего поклонника в кровавое месиво, сломав ему несколько ребер, левую ногу и выбив правое колено. Оба глаза Керема заплыли, он получил сотрясение мозга и лишился пары зубов.
Спарринг пришел к своему логическому завершению, когда Керем, потеряв сознание, распластался на земле, а победитель с рассечённой губой и окровавленными кулаками, пошатываясь, возвышался над поверженным противником. При этом он не обращал внимания на парня, лежавшего у его ног. Явуз предпочитал сверлить меня злым взглядом. Наивный, думал, что устрашающая демонстрация силы может изменить мое решение - остаться в полевом госпитале.
Глава 40
Явуз
– Керем в критическом состоянии, - в голосе мелкой не было ни грамма эмоций, Син деловито озвучила факт. – Ирвинг, Зандер, носилки быстро! Парня срочно в операционный блок! – продолжала она четко отдавать приказы своим же преподавателям. – Орсон, осмотри Явуза.
Услышав ее непререкаемый тон, ни у кого даже желания не возникло возмутиться. Наоборот, все пришло в движение, мгновенно рядом с Керемом появились носилки, на которые его осторожно переложили и отнесли в лазарет.
Орсон отвел меня в смотровую, где тщательным образом обследовал. Серьезных повреждений он не нашел, и, залечив ссадины, отправил отдыхать. Син с Моярой, Ирвингом и Зандером находились в операционном блоке. После нашего спарринга Керему понадобилась срочное хирургическое вмешательство, положение парня было очень серьезным.
– Командир, ты действительно думаешь, что столь жестокие меры оправданы? – Ронэр, как всегда, не стал осторожно подбирать слова и спросил напрямую.
Не то, чтобы друзья осуждали мои действия, они хотели понять мою мотивацию.
– Мне кажется, что в желании убедить Син уехать домой, ты зашел слишком далеко, - поддержал его Саймон.
– Сегодня Син, рискуя жизнью, вооруженная лишь парой армейских ножей, прикрывала мою спину от модифицированных волков. Хрупкая восемнадцатилетняя девушка не впала в панику, не орала от страха, забившись в угол. Она встала рядом со мной, готовая биться за наши жизни до самого конца. А когда матерый вцепился мне в руку, она, не думая о собственной безопасности, вонзила один из своих ножей в хребет волка, - холодно пояснил я.