Лекарства Фронтира

Мясоедов Владимир Михайлович

— Этот ребенок не должен увидеть свет закатной зари! — Надсадно орал облаченный в какую-то странную трехцветную мантию волхв, приехавший на официальное открытие храма Перуна, состоявшееся вчера в полдень. Алые рукава расшитого мордами каких-то существ серебряного одеяния очень сильно контрастировали с чем-то вроде черного фартука, надетого поверх. Седые волосы жреца древних богов в целом соответствовали его ауре одаренного четвертого ранга и выцветшим глазам, но судя по размерам пока еще висевшей за спиной язычника дубовой палицы, уж чем-чем, а дряхлостью сей субъект точно не страдал. — Нет места на земле тому, кто родился мертвым и сам не мог дышать! Лишь если дать возможность его душе снова предстать перед богами, она войдет как подобает в священный круговорот жизни и смерти…

Дослушивать Олег не стал, сразу перейдя к рукоприкладству. Вернее, жестокому и эффективному уничтожению врага голыми руками. Очень уж удобно увлеченный своей речью волхв повернулся к целителю затылком,

самостоятельно поместив того в мертвую зону. Шаг вперед слился с рывком вшитых в тело левитационных пластин и попыткой буквально метнуть себя по ходу движения при помощи телекинеза. Чародею требовалась развить максимально доступную скорость, чтобы использовать преимущество внезапности на полную катушку. В ту ничтожную долю секунды, потраченную на преодолевание разделяющего их расстояния, он бы обогнал выпущенную из лука стрелу, а может даже и какую-нибудь сильно крупную и шибко крупную мушкетную пулю. Но служитель древних богов все равно успел среагировать, одновременно уходя в сторону, сбрасывая палицу из креплений на спине и разворачиваясь к внезапно объявившейся угрозе. Более того, жрец попытался еще и магически атаковать Олега…Или перенаправил уже подготовленные чары, первоначальной целью которых должен был стать кто-то еще. Искры электричества окутали лицо служителя языческого пантеона, складываясь в нечто вроде грозной нахмуренной маски, извергающей из глаз молнии…И явно не совсем обычные, ведь парочку разрядов, ударивших в грудь взбешенного целителя, снявшего перед входом в родильное отделение броню, но не защитные амулеты, барьеры остановить не смогли, хоть и несколько ослабили. Но чародей попросту проигнорировал прожженные дыры на одежде, разошедшиеся по телу судороги и вскипающую плоть там, куда пришелся удар. Его рука отвесила волхву пощечину, что до цели просто не дотянулась, завязнув в воздухе. Да и дотянулась бы — тычок раскрытой ладонью оказался бы скорее обидным, чем опасным…Если обращать внимание только на физическую сторону вещей.

С руки чародея, увязшей в способном как бы ни пушечное ядро остановить защитном барьере, сорвались чары, являющиеся близким родственником излюбленной им еще со времен училища магической анестезии. Скорее чистое волевое воздействие, чем какая-то энергия, преграды оно просто не заметило, поскольку действовала на ином уровне. Как раз жрец-то от неё и мог бы защититься, но для этого требовалось сознательное усилие, а может и некоторая предварительная подготовка вроде заранее наложенных молитв-благословлений. И времени на такие действия противнику Олег просто не дал. Использованное им контактное заклинание делало не очень многое, оно лишь ненадолго снижало чувствительность нервных клеток до нуля, мешая им передавать электрические импульсы по цепочке. Если бы подобные чары поразили часть тела, то её бы парализовало, однако учитывая, что бил целитель по голове — у его цели мгновенно прекратилась мозговая активность. Причем абсолютно вся, включая и ту, которая отвечала за бессознательные рефлексы вроде дыхания. В конце-концов, вегетативная нервная система хоть и работала практически полностью независимо от той части, которая отвечала за поддерживание человеческого сознания, но фактически от остальной части нервных клеток конструктивно отличалась не сильно.

Обычный человек после такого упал бы сразу, погрузившись в тяжелую кому, плавно переходящую в смерть, но несущий на себе благословления языческих богов одаренный четвертого ранга оказался куда более твердым орешком. Его материальная оболочка уже в значительной степени подчинялась не законам природы, а волшебству, и потому жрец сумел остаться на ногах. Более того, шагнул вперед…Сантиметров на пять. И оперся на свою палицу, опустившись на одно колено, чтобы не упасть совсем. Но, тем не менее, атаковал Олега еще одним частично проходящим сквозь барьеры электрическим разрядом и только после этого завалился на спину, когда чародей телекинезом выдернул кусок пол у него из-под ног. Следующая парочка ударов, обрушившаяся на слабо ворочающееся тело, по всем признакам уже не представляющее угрозы и с затухающими процессами в физическом и энергетическом теле, были уже по большому счету излишними. Однако, Олег не смог сдержать своей ярости, направленной на мракобеса, вздумавшего убить ребенка, родившегося буквально десять минут назад. Или вернее, просто не захотел.

— Как-то даже слишком просто получилось, — вынес свой вердикт Олег, раздумывая а не расчленить ли ему лежащее на полу тело чисто так, на всякий случай…Хотя выйдет, конечно, грязновато. Но по такому поводу он готов хоть все родильное отделение собственными руками перемыть, и можно даже без магии.

— Думаю, этому ублюдку повезло обрести силу, но не хватило мозгов научиться как толком с ней управляться. — Отозвалась главная акушерка больницы, до того вжимавшаяся в угол и закрывающая собой бессознательную роженицу и её сопящего под действием снотворных чар ребенка, которого пришлось сначала доставать на свет при помощи кесарева сечения, а потом еще и спешно реанимировать. Тот очень не хотел раскрывать свои легкие, да и вообще дышать, но когда за дело берется принявшаяся не одну тысячу

младенцев женщина, по совместительству являющаяся одаренным целителем и служительницей высших сил, то куда он денется? Особенно когда на подтанцовках находится профессионал вроде Олега, прибывший проинспектировать родильное отделение перед тем, как вести туда жену. По всем признакам появление прибавления в семействе ожидалось не сегодня вечером, так в ночь или завтра утром, а потому чародей решил перестраховаться. — Можно я сама его зарежу? Вся ответственность будет на мне, да никто, в общем-то, и не удивится. У жриц Лады с этими еретиками-закатниками давняя вражда, ибо нет оскорбления для нашей богини худшего, чем убийство ребенка, вся вина которого в том, что беременность у женщины протекала неудачно.

— Марья Ивановна, при всем уважении, но не стоит марать руки об это дерьмо. Законы к убийству истинных магов относятся уж больно сурово… Лучше я его изувечу так, что без помощи архимагистра или вмешательства богов ходить он сможет только под себя, а колдовать лишь в своих мечтах. — При одной мысли о том, что на месте бессознательной роженицы имела шансы оказаться его Анжела, чародея жгла просто дикая ярость. А еще он упорно гнал подальше от себя мысли о том, сколько младенцев седой уже волхв успел отправить на тот свет за свою долгую жизнь. — Тогда это будет уже совсем другая статья, я за неё только штрафом отделаюсь, причем не сильно и большим. Урод ведь выжил? Выжил. Значит, если кому нужен будет — вылечат его…Но чего-то я не думаю, что эта мразь хоть кому-то вдруг сильно потребуется. Особенно если вы заодно на него нажалуетесь по своим каналам, мол он ворвался в больницу и первый напал, наши слова против его…И разве в вашей вере вообще есть такое понятие, как ересь?

— Это не человек Саввы, а какой-то скороспелый волхв-одиночка. Я никогда не видела его торжествах истинной веры и чувствую, что он лишь недавно принял благословения богов наших предков. Да и старик, конечно, тоже тот еще мерзавец, но закатников рядом с собою не терпит и их организованные сообщества со своей территории при случае старается гонять. Все надеется старые грехи перед моей госпожой хоть как-то загладить, — заметно успокоила Олега главная акушерка Буряного, вообще-то тоже относящаяся к язычникам, как и лежащий на полу волхв, что без посторонней помощи должен был сдохнуть минуты через две…Ну или двадцать, одаренный все-таки, да и сильный притом. — А ересь…Ну, тут все сложно. Как таковых их может и нет, каждый толкует волю богов в меру своего понимания, но я не знаю, как еще назвать закатников, если не еретиками.

— Если их много, получается зачем-то им это нужно? — Полуутвердительно уточнил чародей. — Судя по тому, как быстро сюда примчался этот гад, он накинул какую-то следилку не то на проблемную роженицу, не то на всю больницу…А может и озарение свыше получил. Но ведь это была не попытка жертвоприношения? Иначе я сейчас побегу протрезвлять наших церковников и замирять их торжественным сожжением…Хотя нет, протрезвлять не буду, чтобы они законодательной стороной запроса раньше времени не озаботились, спалим так.

— Не получится. Убийство этого ребенка здесь и сейчас было бы не сделкой с тварями нави, а просто плевком в лицо моей госпоже и поступком, угодным её врагам, — удивительно спокойно пожала плечами женщина, которая лишь минуту назад закрывала младенца своим телом. — Не все боги любят людей, и не все боги дружат между собой…Иные за подобные «подвиги» могут и одобрительно по плечу похлопать, а то и одарить чем-нибудь. Вот и не переводится такая мерзость, как закатники. Анжела-то там как?

— Скоро у вас будет, — пожал плечами чародей, хватая волхва за ногу телекинезом и начиная идти к выходу. Уродовать физическое и энергетическое тело жреца Олег собирался не здесь, а в морге. Чтобы не было лишних свидетелей тому, как он оставит ублюдку на память пару подарочков, обязанных проявиться недельке через полторы-две и в один прекрасный момент быстро и внезапно свести его в могилу, если не будет организован уход на действительно серьезном уровне. На ходу и с неподходящими инструментами подобную операцию не провести, требовалась подготовка… — Можете начинать готовиться, но там особых проблем ожидаться не должно. Да и вообще проблем. У Анжелы здоровья больше чем у троих крестьянок, рожающих в поле без медицинской помощи и отрыва от сельскохозяйственных работ.

Коротким, но жестоким боем чародей остался в целом доволен. Он справился с более или менее равным противником, не используя костыли артефактов. Возможно, Олег пока еще не умел драться так же технично, как тот из его подчиненных, который чуть не забил Андрэ до полусмерти, но зато чародей был куда сильнее и быстрее простых людей. Плюс отключившего себе боль целителя не остановили бы и не замедлили треснувшие кости в той конечности, которая нанесла удар. Да и открытый перелом тоже. Впрочем, у него теперь уже и умение чистить собеседнику морду или причинять ему несовместимые с жизнью повреждения вполне себе имелось. Регулярные тренировки, проводимые при ограничивании своих физических возможностей, дали свои плоды. Недаром последнее время в схватках с бойцами отряда он чаще побеждал, чем проигрывал. Причем вполне честно — доказательство перед глазами лежит.