Лекарство для разбитых сердец
Шрифт:
— Нэнси Толлер.
— Привет, Шерман. Как дела?
— Не могу перестать улыбаться. А у тебя как?
Нэнси улыбнулась. Шерман Вернон использовал эту шутку больше тридцати лет.
— Все хорошо. Наслаждаюсь погожим солнечным деньком, хотя не против небольшого дождика.
— Небось ждешь ливня, а? Вечно я не в ладах с фермерами и садовниками, которые хотят сменить такую прекрасную погоду на дождь.
— Я постоянно хочу воды для огорода, но сейчас я бы хотела проливной дождь, чтобы помочь потушить все эти пожары. Только чтобы он не
Шерман выглядел удрученным.
— Теперь ты пристыдила меня и заставила надеяться на дождь. Конечно, нам нужна любая помощь. Кажется, будто весь запад Соединенных Штатов охвачен огнем. Твой племянник там?
Нэнси кивнула:
— Он сейчас в Вашингтоне. Уже больше двух недель. Тушит пожар в Оканогане.
— Надеюсь, он вернется невредимым.
— Спасибо, Шерман. Передавай привет Сьюзан.
Нэнси уже была готова уйти, когда Шерман остановил ее, легко коснувшись руки.
— Как твоя...не уверен, как ее называть. Она твоя квартирантка?
— Селия? Да, она моя квартирантка. Она помогает мне с огородом в этом году в обмен на жилье.
— Да.
По его тону Нэнси поняла, что он уже в курсе их соглашения. Почему Шерман ее расспрашивает? Селия сообщила ему больше, чем Нэнси. Ей подумалось, что она могла бы застать Шермана врасплох и выведать что-нибудь новенькое. Наверное, она могла бы притвориться, что Селия уже рассказала ей о ребенке.
— Селии вроде бы получше. Знаешь, я привозила ее на прошлой неделе. Стресс, усталость и... ты понимаешь.
Нэнси показалось, что на его лице промелькнуло выражение подозрительности, но оно быстро пропало.
— Передай ей пить побольше воды. В такую жару обезвоживание всегда представляет опасность.
— Передам.
Шерман помолчал, прежде чем продолжить.
— Она смелая девочка. — Он бросил взгляд на часы. — Я, пожалуй, пойду. Сьюзан пригласила на ужин сестру с семьей, так что мне лучше не опаздывать.
Нэнси осталась стоять, удивленная его похвалой Селии, прежде чем пришла в себя и ответила:
— Тогда иди. Хорошего вечера.
Весь вечер слова Шермана Вернона не давали ей покоя. Когда она впервые встретила Селию, у Нэнси была такая же реакция. Селия оказалась здесь одна, далеко от дома, начинала новую жизнь в городе, полном незнакомцев. Но потом эти мысли сменились другими, менее хвалительными. Беременная девушка, сбежавшая от своей жизни и обязательств, женщина с тайнами и скрытыми мотивами. Нет ничего отважного в том, чтобы сбегать украдкой и встречаться с людьми, которые не знают о твоем прошлом.
Какое мнение правильное? Верны ли выводы Нэнси или Шерман знает что-то, чего не знает она? Он выполнял свои обязательства хранить тайну Селии, и может быть, его слова и вовсе ничего не значили, но эта мысль не оставляла Нэнси. Она мучала ее, пока Нэнси смотрела, как Селия несет с огорода полный пакет мангольда (листовая свекла — прим. пер.). Грызла ее, пока они загружали посудомоечную машину. Отвлекала, пока они смотрели канал «Дом и сад».
Нэнси всю жизнь гордилась своей справедливостью. Она всегда болела за слабых игроков и, несмотря на то, что была не слишком религиозна, любила историю о Давиде и Голиафе. Она верила, что каждый заслуживает доверия, так почему же она решила думать о Селии худшее? Что в истории Селии так впечатлило доктора Вернона, чтобы он отметил ее храбрость?
Нэнси посмотрела на Селию. Несколько минут назад та задремала, положив голову на мягкий подлокотник дивана и поджав колени. Даже во сне ее лицо казалось напряженным и обеспокоенным. Нэнси знала о некоторых трудностях, которые пришлось пережить Селии, но о чем она не знает? Сердце Нэнси пронзила острая тоска. Она не одобряла того, что Селия ввела в заблуждение ее племянника, и хотела уберечь Сайласа, чтобы ему не пришлось всю оставшуюся жизнь тащить багаж Селии, но это не значит, что у нее нет сердца. Как ей остаться верной Сайласу и уберечь его от страданий и остаться доброй и великодушной по отношению к этой одинокой девочке?
Нэнси не помнила, когда еще ее разрывали такие противоречивые чувства.
Она выключила телевизор и осторожно потрясла Селию за руку, чтобы разбудить.
Селия вздрогнула и отпрянула, на ее лице отразилась паника.
— Нет. Пожалуйста, не надо.
— Селия, это я. Давай, дорогая. Если ты останешься тут, у тебя ужасно затечет шея. — Нэнси взяла Селию за руку и мягко потянула ее на ноги. — Идем-ка, уложим тебя в кровать.
Селия встретилась взглядом с Нэнси и узнала ее, паника пропала.
— Простите. Из меня вышла не очень-то хорошая компания, да?
— Нормальная из тебя компания. Как ты себя чувствуешь?
Она взяла Селию под руку и проводила ее до двери в спальню.
— Я слишком устала. — Нэнси сжала руку Селии и толкнула дверь. Прежде чем войти, Селия повернулась к ней. — Спасибо вам за все.
У Нэнси перехватило горло, так что она не могла говорить, поэтому кивнула и отвернулась. Она никогда не была плаксой, но по пути к своей комнате не могла сдержать слез.
Июль выдался одним из самых жарких за всю историю, и весь северо-запад страдал от засухи. Три дня в неделю по утрам иссохшая почва впитывала воду, которую Селия и Нэнси направляли в оросительные каналы, тянувшиеся вдоль овощных грядок. Иногда Селия поливала, пока солнце только всходило над горизонтом, чтобы дневная жара не испарила воду, прежде чем та впитается в почву вокруг корней.
Селия взяла в сарае ящик и отнесла его к середине ряда длинных и тонких китайских баклажанов. Когда ящик заполнился наполовину, она поставила его в кузов пикапа Нэнси, принесла из сарая следующий и направилась к грядке с «Черными красавцами». Было нерационально наполнять ящики только наполовину, но доктор Вернон особо отметил, что она должна меньше поднимать тяжести и не напрягаться. Она старалась следовать его советам.