Лекарство для разбитых сердец
Шрифт:
Тетя Нэнси даже не смотрела ему в глаза.
— Что происходит? — спросил Сайлас.
Хорошо, что он сел, потому что в противном случае ее следующие слова сбили бы его с ног.
— У Селии будет ребенок.
— О чем ты говоришь?
— Она беременна. — Сайлас медленно покачал головой, и тетя Нэнси наконец-то посмотрела на него. Лицо ее было серьезно и решительно. — Беременна. Я случайно услышала, как она разговаривала по телефону. Она сказала, что ребенок здоров и размером с турнепс. Не знаю, с кем она разговаривала, но она сказала, что позвонит еще раз после следующего приема. Перестань мотать головой,
Это невозможно. Селия не стала бы скрывать такое. Она бы сказала что-нибудь. Они так много доверили друг другу о своих жизнях и трудностях, с которыми пришлось столкнуться. Зачем ей скрываться от него? Это слишком важно, чтобы скрывать.
— Ты ошибаешься. Не может быть, чтобы...
— Я не ошибаюсь, — непреклонно продолжила тетя Нэнси. — Теперь все сходится. Она устает, и ее подташнивает. Я думала, что она больна, но она беременна. И когда я услышала ее, я поняла. Вся одежда, что она купила, свободная, чтобы было сложнее заметить, но я попросила ее достать подставку для пирожных из шкафчика над холодильником, чтобы получше рассмотреть, и когда она подняла руки, я заметила. Ее живот растет. У ее будет ребенок, и я хочу знать, от тебя ли он. — Нэнси дотронулась до руки Сайласа и мягко продолжила. — Мне нужно знать, от тебя ли он.
Сайлас откинулся на спинку дивана и невидящим взглядом уставился на камин.
— Нет. Он не от меня.
— Так вы никогда...
— Нет.
— Она говорила тебе что-нибудь о ребенке?
— Нет.
— Она говорила тебе о бывших парнях? Или, может, у нее есть бывший муж?
С каждым вопросом на сердце у Сайласа становилось все тяжелее.
— Нет.
— Я знала, что у нее есть тайны. Я хотела ей доверять, но она лгала нам с самого начала.
— Мы не знаем этого наверняка.
Все это не имело смысла, но он не был готов обвинять женщину, в которую влюбился.
Тетя Нэнси сжала его руку и нежно проговорила:
— Когда она положила трубку, она сказала ребенку, что не подведет его. Последние пару дней я пыталась понять, что она задумала, и додумалась только до одного: либо она пытается обмануть тебя, либо, возможно, пытается вернуться к отцу ребенка. Вероятно, ей следует вернуться к нему. Ребенок имеет право знать своего отца.
Сайлас застонал.
— В любом случае это не хорошо для тебя. — Нэнси посмотрела на его измученное лицо. — Мне жаль. Я знаю, что она тебе нравилась.
Это даже отдаленно не описывало его чувства.
— Ты спрашивала ее?
— Нет. Я хотела сначала поговорить с тобой. Но если хочешь, я спрошу.
Сайлас покачал головой:
— Мне надо подумать.
— Конечно. Уверена, что ты разочарован. Я тоже. Она и меня одурачила, но...
— Нет. Я не хочу об этом говорить. — Он возненавидел дрожь в своем голосе. — Я сказал, мне надо подумать.
— Я знаю. Я пойду. Позвони мне, когда будешь готов поговорить.
Сайлас кивнул. Он не встал, когда тетя Нэнси поднялась с дивана, а когда она ушла, он вытянул одну из диванных подушек и подложил ее под голову. В последние три недели он умудрялся заснуть на твердой каменистой земле за считанные секунды, но сейчас, на удобном диване, его разум не давал покоя телу. Он не мог совместить женщину, в которую влюбился, с той, которая стала бы скрывать что-то подобное, притворяясь, что его чувства взаимны. Прошло много часов, прежде чем он принял тетины слова умом, а затем и сердцем.
Уже почти стемнело, когда Сайлас услышал, как тетин пикап паркуется позади гаража. Это Селия вернулась с рынка. Он не пошел к ней. Он даже не включил свет. Он надеялся, что тетя не скажет Селии, что он вернулся. Слеза сбежала по виску и затекла в ухо, прежде чем он уснул.
Когда Селия вернулась домой с фермерского рынка, дом выглядел темнее, чем она ожидала. Она думала, что Сайлас будет здесь, придет навестить тетю и будет ждать ее возвращения, но в доме горела одна-единственная лампа — в гостиной, да на стене мелькали отсветы от телевизора.
— Сайлас здесь? — спросила Селия, стоя в дверях гостиной.
— Боюсь, нет. — Голос Нэнси звучал странно, и она не оторвала взгляд от экрана.
— Я думала, он возвращается сегодня.
— Я тоже так думала. Не знаю, когда мы его увидим.
Селия смутилась.
— Вы разговаривали с ним?
— Сегодня. Уверена, он будет на связи. Как прошло на рынке?
Селия села в уголок дивана.
— Хорошо. Я продала почти все. Деньги на кухне. Хотите, я принесу и мы их поделим?
— Можешь сама. Я тебе доверяю. — В голосе Нэнси звучало незнакомое напряжение.
— Что-то не так?
— Все хорошо. — Нэнси мельком взглянула на нее, но несмотря на улыбку, Селии все равно казалось, что что-то не так.
— Я очень устала. Думаю, я пойду спать.
— Спокойной ночи, Селия.
У двери Селия остановилась и обернулась к Нэнси. Она хотела задать еще вопросы, докопаться до причин странного поведения пожилой женщины, но даже не представляла, о чем спрашивать.
— Вы разбудите меня, если Сайлас позвонит?
— Конечно.
Сайлас не позвонил. Через три дня от него все еще не было ни слуху ни духу. Селия попробовала позвонить на его сотовый, даже оставила нелепое сообщение, когда он не ответил, но он не перезвонил. Она беспокоилась за него и не понимала, почему не беспокоится Нэнси.
— Разве он не должен уже быть дома? — спросила она.
— Я думала, он будет, но эти пожары непредсказуемы.
— Мне казалось, их не держат дольше трех недель.
— Уверена, что с ним все хорошо. Мы увидим его, когда увидим.
В воскресенье Селия пошла в церковь. В последние дни ей было не по себе, и она жаждала покоя тихой церкви и утешения спокойного голоса священника. Они пришла немного раньше и села на заднюю скамью, молясь, чтобы Сайлас скорее вернулся, чтобы она могла с ним поговорить. Ребенок рос с каждым днем, и она знала, что пройдет совсем немного времени и всем станет понятно, что она беременна. Перед его отъездом она была готова рассказать ему, но сейчас, несмотря на то, что срочность никуда не делась, она уже была не так уверена в его реакции. Чем дольше от него не было вестей, тем больше она задавалась вопросом, было ли настоящим то родство, которое она ощущала.