Лекции по истории Древней Церкви. Том IV
Шрифт:
В течение дальнейших рассуждений выяснилось воззрение собора: иконоборцев епископов, которые не были «учителями ереси» в строгом смысле, принять в общение в их сане в виду их раскаяния; если же их обращение в православие — обман, то судит им Бог. Монашествующие выразили свое согласие с этим судом собора. Патриарх приложил старание, чтобы это согласие покорности стало согласием по полному убеждению. Было указано, что были приняты в общение в епископском сане и влиятельные из еретиков (Маркелл анкирский; Ювеналий иерусалимский, Фалассий кесарийский, Евсевий анкирский, Евстафий виритский и другие — на Халкидонском соборе): что признана была действительною (valida) и хиротония полученная от еретиков (Мелетий антиохийский — от ариан; Кирилл иерусалимский — от Акакия кесарийского и Патрофила скифопольского; Анатолий константинопольский — от Диоскора; Иоанн иерусалимский — от севириан; большинство отцов VI вселенского собора — от монофелитов).
Монашествующие просили прочитать послание Василия В. к никопольцам (, ер. 240), в котором читаются слова: « , ».
Поэтому и получившие от этого лица хиротонию пусть не дерзают « , , ». В этих словах монашествующие усматривали полное отрицание действенности хиротонии
Собор признал вопрос о принятии рукоположенных еретиками достаточно разъясненным (« »); епископам предложили читать их «». — Наконец, 28 (29) сентября состоялось принятие их (« )».
К третьей категории принадлежал лишь митрополит неокесарийский Григорий. Никак не видно, чтобы он был в 786 г. главным агитатором или даже только принимал участие в возбуждении солдат против собора. Характеристично лишь то, что епископы первых двух «приводов», так сказать, пришли на собор сами, a Григорий был приведен по повелению императрицы: уже престарелый епископ (он был одним из «отцов» копронимовского собора 754 г.), он видимо упорнее прочих держался иконоборческих взглядов, и теперь предстал собору скорее с желанием узнать истину (« [ ] — »), чем с полным в ней убеждением. Но — по его словам — согласие настоящего вселенского собора произвело на него сильнейшее, убеждающее впечатление: « , , ». Он просил у собора прощения в своих предшествующих заблуждениях. Он объяснил, что фактическим гонителем он не был, хотя и считался предводителем иконоборцев на соборе 754 г. 28 (29) сентября собор выслушал его «». Против его принятия в епископском сане было выставлено два замечания.
a) Тарасием: он был иерархом во дни Копронима, когда некоторые из епископов « ». А за побои иерархические лица подлежат низложению по апост. прав. 26 (28) и по практике Халкидонского собора (против Диоскора). Это был простой вопрос, а не обвинение. Григорий твердо ответил: « (этого рода обвинения предоставлено было рассматривать все{стр. 559}ленскому собору или патриарху Тарасию) , . ».
б) Саввою студийским: « , ». е подходит ли этот отец иконоборческого собора под первую категорию, указанную в послании Афанасия В. к Руфиниану? Тарасий ответил указанием, что и Ювеналий иерусалимский и Евстафий севастийский (македонианин) были и — приняты. Иоанн логофет обратил внимание собора на важное историческое значение того факта, « , , ». С логофетом согласился и местоблюститель антиохийский.
Вместе с епископами второй категории был принят в общение и занял свою кафедру, при возгласах собора: « », и Григорий неокесарийский [177] .
После «привода» епископов иконоборствовавших, было приступлено к вопросу об иконопочитании (V заседание 1 октября). Основания для ' были подготовлены весьма строго и тщательно. Было прочитано много мест из св. писания и св. предания. Так как было выяснено злоупотребление иконоборцев «карточками» , то все места прочитывали не по выпискам, а прямо по книгам, и следили за этим так внимательно, что когда протопресвитер влахернский Илия стал читать канон Трулльского собора по документу, Савва студийский прямо спросил: « ’ ;» Тарасий объяснил: « , ». И сверх того точность чтения сверена была немедленно с полною «книгою», принадлежавшею Петру никомидийскому. Прочитан был (V заседание 4 октября) ряд исторических свидетельств на то, что иконоборцы имели предшественников на инославной почве.
177
Не упомянут у Hardouin’a, IV, 129В, лишь по ошибке, исправляемой Анастасием, Hard. IV, 130В.
С полемической точки зрения важны разъяснения относительно ', иконоборческого собора 754 г. на V заседании 5 (6) октября. Григорий неокесарийский читал текст этого ', a константинопольские диаконы — «шеститомное» опровержение на него: « {стр. 560} ». Автор «опровержения» («») неизвестен (красноречивый Епифаний диакон катанский, местоблюститель Фомы, архиеп. сардинского?). При основательности, оно многословно, так как автор опровергает шаг за шагом и вслед за ним (неизбежно) и сам повторяется и при том делает замечания и по поводу православных отделов 'а.
13 октября (VII заседание) прочитан еп. таврианским (южная Италия) Феодором вселенского собора: « » и подписан всеми епископами и местоблюстителями. Возглашено: « — , , « ». Преданы были анафеме все иконоборцы. Защитникам иконопочитания — патриарху Герману, Иоанну Дамаскину и Георгию провозглашена «вечная память».
В качестве оснований для иконопочитания отцы собора указали на предание св. отцов и св. кафолической церкви, в частности указывали на изображения Сына Божия воплотившегося. Общепризнанный образец иконопочитания, не оспариваемый и иконоборцами, указывается в почитании честного и животворящего креста. Иконы допускаются самые разнообразные по способу написания и по месту их нахождения; о резных же иконах нет и речи. Дозволяются изображения И. Христа, Божией Матери, ангелов и св. угодников. Нравственный смысл иконопочитания указывается в побуждении верующих к подражанию добродетелям лиц, изображенных на иконах. Характер (modus) иконопочитания определяется термином « », в отличие от «, ». Внешние формы иконопочитания указаны самые разнообразные: воскурение фимиама [178] , возжжение светильников и пр. Предмет чествования — первообраз, на который, и восходит чествование, воздаваемое иконе. В заключение были приняты меры на случай нового уклонения в иконоборческую ересь, равным образом — против тех, кто пользовался священными предметами для своекорыстных целей.
178
В отношении к внешней форме чествования икон воскурение фимиама имело в прежние времена гораздо большее и обширнейшее применение, нежели в настоящее время. Теперь не в обычае, чтобы миряне воскуряли фимиам; тогда же было наоборот. Изображения, относящиеся к VI–IX вв. и сохранившиеся до настоящего времени, содержать фигуры христиан, входящих в храм Воскресения (в Палестине) и воскуряющих фимиам в большом количестве.
{стр. 561}
Существенное место в 'е VII вселенского собора читается, по исповедании Троицы и воплощения [179] , так:
«И кратко сказать, мы храним не нововводно все церковные предания, установленные для нас письменно или без писания. Одно из них есть изображение иконным живописанием, как согласное с повествованием евангельской проповеди и служащее нам к удостоверению истинного, а не призрачного воплощения Бога Слова, и к подобной пользе; ибо вещи, которые взаимно друг на друга указывают, без сомнения, и уясняют друг друга. Поэтому мы, шествуя как бы царским путем и последуя богоглаголивому учению святых отец наших и преданию кафолической церкви (ибо знаем, что сия есть Духа Святого в ней живущего), со всяким тщанием и осмотрительностью определяем: подобно изображению честного и животворящего креста, полагать во святых Божиих церквах, на священных сосудах и одеждах, на стенах и на досках, в домах и на путях, честные и святые иконы, написанные красками и сделанные из мозаики и из другого пригодного к сему вещества, иконы Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа и непорочные Владычицы нашея Святыя Богородицы, также и честных ангелов и всех святых и преподобных мужей. Ибо, чем чаще чрез изображение на иконах они бывают видимы, тем более взирающие на оные побуждаются к воспоминанию о самых первообразах и к любви к ним, и к тому, чтобы чествовать их лобызанием и почитательным поклонением, не тем истинным по вере нашей служением, которое приличествует одному только Божескому естеству, но почитанием по тому образу, как оно воздается изображению честного и животворящего креста и святому евангелию и прочим святыням, фимиамом и поставлением свечей, как делалось это по благочестивому обычаю и древними. Ибо честь, воздаваемая образу, восходить к первообразу, и покланяющийся иконе покланяется существу (ипостаси) изображенного на ней. Такое содержится учение святых отец наших, то есть, предание кафолической церкви, от конец до конец земли приявшей евангелие». Так мы {стр. 562} исполним 2 Феесал. II, 15. Воспоем пророческую песнь Софон. III, 14–15. «Осмеливающихся же иначе думать или учить, или согласно с нечестивыми еретиками отвергать церковные предания и измышлять какое-либо нововведение, или отвергать что-нибудь из посвященного церкви, евангелие, или изображение креста, или иконное живописание, или св. останки мученика, или замышлять что-либо с хитростью и коварством для ниспровержения какого-либо из принятых в католической церкви преданий, или давать обыденное употребление священным сосудам, или святым монастырям, постановляем, если это будут епископы или клирики, извергать из сана, если же монахи или миряне — отлучать от общения» [180] .
179
Символ никейский опущен вовсе, константинопольский приведен текстуально. Содержание определений предшествующих·соборов I–VI приведено кратко. ' IV вселенского собора повторять текстуально не было повода.
180
В литографированном курсе 1886/7 г. в тексте лекций здесь дан лишь греческий подлинник ’a. [Mansi, XIII, 377, 380]: , , , , . , [significationes]. , , ( ' ), , , , , , , , , , , , , , , ’ , , , . . , , . — , , , , , , , , , .
{стр. 563}
Центральным и самым важным пунктом всего 'а, без сомнения, является определение modus'a чествования св. икон. Этот modus чествования определяется отцами собора, как « » в противоположность «» [181] . Принимая во внимание важность этого пункта, следует заметить, что отцами собора очень немного сказано по этому вопросу, и этот последний остался в 'е без надлежащего раскрытия и уяснения. Впрочем, собор косвенным образом указал тот источник, из которого можно было почерпнуть более подробное раскрытие modus'a чествования икон. Возгласив «вечную память» Иоанну Дамаскину, VII вселенский собор тем самым признал компетенцию, этого защитника иконопочитания в раскрытии этого важного вопроса (о modus'е чествования) и ясно показал, что учение Иоанна Дамаскина, касающееся этого пункта, вполне достойно собора и может быть признано безусловно истинным. Таким образом, соответственными местами из творений Иоанна Дамаскина вполне может быть восполнен пробел, оказавшийся в соборных определениях по вопросу о modus'е поклонения иконам.
181
О передаче в разных языках и о значении слова «поклонение» ср. Ученые заметки и письма проф. В. В. Болотова, относящиеся к сношениям его с комиссией по переводу богослужебных книг на финский язык, в «Христ. Чтении», 1906, май, 674–677 (и отдельно, 15–18). А. Б.
Причины возобновления иконоборчества после седьмого вселенского собора
Свою победную песнь отцы собора кончали словами: «и не узриши зла ктому, и мир на тя во вечное время» (Софон. III, 15). Но православие пережило еще новый период гонения от иконоборцев.
Причины возникновения иконоборчества из-под своей руины лежат главным образом в том, что это движение было лишь отчасти церковное, а главным образом политическое. Разбитое на церковной почве, оно сохраняло свою живучесть на почве политической.