Лексикон демона
Шрифт:
— Он просто хочет ее напугать, — пояснила Меррис все тем же стерильным, безразличным тоном. — Демон стремится подчинить человека любой ценой. За Рут не волнуйтесь. Ее так просто не одурачить.
Женщина зажала рот ладонью и расплакалась.
Ник думал, что первым сорвется Джеми, но никак не Алан. Миг назад он еще молча стоял рядом с Ником, погружаясь в себя, — притихший, но собранный, а потом внезапно развернулся и быстро заковылял назад по коридору, прочь от дверей, укрывающих демонов.
Надо было следить за ним. Убедиться, что он не принял увиденного близко
Ник сначала решил дать Мэй шанс его утешить. Алану было бы приятно. Однако Мэй не спешила бросаться вдогонку. Ник оглянулся. Она прижалась к Джеми, сосредоточенно насупилась и уперлась ногами в пол, словно на них шел невидимый враг, и брата оставлять не собиралась.
Ник не возражал. Его тоже больше заботил собственный брат.
— За нами не ходи, — бросил он вполоборота и побежал за Аланом.
Мэй, наверное, утешила бы лучше. Даже Джеми бы справился. Ник понятия не имел о том, что говорить, но знал одно: Алан — его брат, и больше ничей. Что-нибудь да придумается.
Ник нашел Алана в туалете. Он стоял, свесившись над раковиной, будто его вот-вот стошнит. Из крана бежала вода, и Алан судорожно плескал себе на лицо. Потом он глянул в зеркало и увидел Ника, который смотрел на свое каменное лицо и почти затравленные глаза брата.
Ник хрипло окликнул его. Алан закрыл глаза.
— Что?
Ник начал издалека, подкрадываясь к сути, как к врагу. Вот бы еще разговоры давались так же просто, как убийство…
— Ты как, в норме?
Спросил и задумался: знают ли люди, что за бред порой несут? Алана колотило. О какой норме могла идти речь? Однако принято было спрашивать именно это, а ничего своего Ник придумать не мог.
— Типа того, — отозвался Алан, дока по части обманов.
Он снова согнулся над раковиной, пряча взгляд. Под глазами у него виднелись темные круги, как показало Нику безжалостное зеркало, в углах губ залегли резкие черточки. Совсем недавно он выглядел румянее. Ник поймал себя на мысли о демоне, который остался за дверью, в теле, что еще неделю назад было молодым.
— Брось, — произнес он и кашлянул. — Не волнуйся зря. — Ему приходилось тянуть из себя каждое слово. — С тобой этого не случится. Я не позволю.
— Я не поэтому, — ответил Алан, но плечи расслабил.
Это подтолкнуло Ника встать рядом, но не больше. Повис над братом, как дурак, вместо того, чтобы похлопать по спине или взъерошить волосы. У Алана это выходило естественно — и жесты, и слова утешения. В отличие от него.
— Знаю, — произнес Ник, изо всех сил смягчая голос.
Получилось надтреснуто и резко. Он сел на пол, прислонился к стене. Алан помолчал и вздохнул — не то устало, не то обреченно. Ник даже не поднял головы, когда ладонь Алана, до мозолей натертая пистолетом, легла ему на шею.
Ник никогда не видел особого смысла в прикосновениях, но мог и потерпеть — может, брату это будет приятно.
— Зачем мы сюда пришли? — спросил Ник.
— Я хотел увидеть одержимых, — вполголоса ответил Алан. — Только вам не хотел показывать.
— Ничего, — попытался утешить Ник. — Меня они не напрягают.
Он посмотрел на Алана, но брату как будто не полегчало. В его лице отразилась усталость и мука.
Ника кольнула досада, как в детстве, когда учителя заставляли читать вслух или когда девчонки ждали от него какого-то поступка. Только в этот раз было стократ хуже, потому что речь шла об Алане, и ему, Нику, было не наплевать.
— Я буду тебя защищать, — неловко выдавил он наконец и устыдился: Алан сам это знал.
И все-таки Алан перестал дрожать.
— Без тебя мне не справиться.
— Отлично! — сказал Ник. — Будешь как новенький. Я не подведу. И не… не огорчайся больше.
Алан нервно, полусмешком, выдохнул.
— Я и не огорчаюсь.
— Врешь ты все, — буркнул Ник.
Алан еще раз пригладил его волосы и убрал руку.
— Все, теперь я в порядке, — сказал он. — Честно.
Звучало убедительно, даже правдоподобно. Ник вспомнил, как спокойно ему было на пароме, когда он доверился Алану, и решил, что сможет повторить это снова.
Тут у него зазвонил телефон. Ник чертыхнулся и привстал, чтобы вытащить его из кармана джинсов, а вытащив, увидел незнакомый номер.
— Кому неймется? — пробормотал он, собираясь отключить звонок.
— Не иначе, поклонницам, — сказал Алан. — Давай, ответь. Мне уже лучше. Через минуту буду готов.
Нику в последнее время было не до девчонок.
Он не помнил, чтобы давал кому-то свой телефон, но раз Алану нужно было прийти в себя, пусть не торопится. Ник поднялся на ноги, подумал, что бы сказать брату в ответ, и, в конце концов, просто кивнул. Алан улыбнулся, Ник вышел за дверь и со спокойной душой поднял трубку. Девчонка так девчонка. Осталось притвориться, что он ее не забыл.
— Эй, — бодро сказал он.
Сначала никто не ответил, потом Ник услышал чей-то судорожный вздох, и незнакомый женский голос произнес:
— Здравствуйте. Это вы давали объявление с фотографией Мари?
— Да, а кто говорит?
Ник отвечал машинально, чтобы незнакомка не сбежала, лишив его времени на размышление.
— Меня зовут Наташа Уолш, — ответила она. — Мари была моей сестрой.
— Она что, умерла? — выпалил Ник.
Новость его откровенно обрадовала. Стало быть, ее больше нет — той улыбчивой блондинки, а раз так, она уже не сможет отнять у него брата. Все вышло так, как он хотел. Ник уже был готов разорвать связь, когда женщина сказала:
— Погодите… — и дальше, торопливо комкая слова: — Вы от Алана? Как он? С ним все хорошо? Мы не виделись с прошлого Рождества.
Она говорила об Алане, как о родном. Какая-то чужая тетка, которую он в жизни не видел!
— С прошлого Рождества, — повторил Ник.
Смутные подозрения оправдывались. Значит, тогда Алан действительно бросил их ради умершей девчонки, а про древние плиты наврал. Смылся и бросил брата в холодном, темном доме с больной матерью на чердаке. Ник хотел знать причину: что она значила для Алана, эта Мари.