Лен
Шрифт:
– Нет, это не совсем одно и то же. Как бы тебе сказать, это как тактика и стратегия, где стратегия определяет задачу, в нашем случае, как из грубой, бесформенной материи распада сделать настоящего человека, а тактика позволяет подобрать методы и средства, какими можно этого достичь в каждом конкретном случае.
– Ну, и в чем же тогда смысл?
– А ты сам подумай, что объединяет всех этих настолько разных людей, о которых ты говоришь? Что общего в жизни у них у всех?
– Не знаю, что может быть общего между академиком и, допустим, дояркой? Или скажем так, между рабочим и политиком? Я, конечно, уважаю и тех и других, они могут быть одинаково
– И, тем ни менее, кое-что их все же объединяет. Я наверно открою тебе большую тайну, если скажу, что всех этих людей, независимо от того какая у них жизнь, как они её проживают и к какому социальному классу они принадлежат, кое-что все же объединяет. Чтобы они ни делали, о чем бы ни думали, а они родились, и им придется прожить всю свою жизнь от «А» до «Я».
– То есть, ты хочешь сказать, что смысл жизни заключается в том, чтобы просто прожить свою жизнь и всё?
– Да, и всё.
– И всё?
– А тебе этого мало?
– Да нет, слишком просто как-то получается.
– А зачем очень глубоко копать и искать каких-то очень сложных философских решений этого простого вопроса? Если смысл жизни будет слишком мудреным, то многие могут его просто не понять, и остаться вовсе без смысла жизни.
– Кайто хихикнул. – Ты же не хочешь лишать смысла жизни каких-нибудь аборигенов в тропиках, у которых словарный запас состоит от силы из ста слов. Или ты считаешь, что это уже не люди и им смысл жизни не нужен?
– Да нет, почему же не люди, люди, конечно. Они же не виноваты, что родились и живут в полной изоляции.
– Вот и хорошо, а то я знал одного довольно известного чудака, который ходил днем по улицам города с фонарем, и на вопрос, зачем ему фонарь, он отвечал, что ищет настоящего человека. Чудак так увлекся размышлениями о высоких материях, что обычные люди, со всеми их недостатками, были для него уже недостаточно людьми. Ну, это я так, к слову, а на самом деле, смысл жизни, конечно же, должен быть, независимо от того, осознает его человек или нет.
– Как то совсем просто.
– Эээ. Не скажи, просто, да не просто. Покажи мне хоть одного человека, который искренне, не ради хвастовства, сказал бы: «У меня не жизнь, а малина!» Не трудись, не найдешь такого. Каждый, от последнего алкоголика - до министра, будет утверждать, что именно его жизнь самая тяжелая. Именно на его голову, непонятно за что, выпало так много бед и страданий, что по сравнению с ними, у других - не жизнь, а какой-то сплошной праздник. Любая домохозяйка может часами жаловаться тебе на судьбу, и я скажу тебе, небезосновательно. Как у вас говорится, жизнь прожить – не поле перейти, так?
– Так.
– Да что там говорить, у тебя у самого-то судьба что, легкая? Сидишь тут по уши в болоте, того и гляди умом тронешься.
– Ты хочешь сказать, что судьба человека и есть его смысл жизни? Что от судьбы не убежишь?
– Конечно, не убежишь и не уедешь. Вселенная - это как огромный механизм, где каждая деталь сделана не просто так, а выполняет отведенную ей роль, поршень толкает, вал крутится, руль направляет. Случайностей, как я уже сказал, тут быть не может, как не может из груды железа, сам собой, случайно, собраться паровоз, и случайно поехать. Чтобы все работало, надо над этим
– Значит мы всего лишь персонажи какой-то повести? Мы что - ненастоящие?
– Опять ты заладил - настоящие, ненастоящие. Вот ты же настоящий?
– Да я с тобой уже и сам не знаю. То ненастоящее, это ненастоящее, там иллюзия, тут иллюзия.
– Ну-ну, не иронизируй. Просто для тебя это еще не привычно. Конечно же, ты настоящий.
– О, хоть что-то радует.
– Но, не совсем. Отчасти.
– Опять двадцать пять! Ну, я так и думал, что ты это скажешь, не может же так быть, чтобы хоть что-то у тебя было нормально.
– Да ты не волнуйся, сам-то ты настоящий, просто, вот как бы тебе это сказать, ну, твое тело - это не совсем твое тело. Точнее это совсем не твое тело.
– Ой ё ёй. Да что ж все так запущенно! – Лен достал сигарету и закурил.
– Ну, Лен, ну ты же должен понимать, что твоя душа это одно, а тело, это твой юнит - временное явление, как водолазный костюм для водолаза, чтобы можно было как-то под водой находиться. Я верю, что ты к нему привык, еще бы, ты ведь его ни разу не снимал, но, тем не менее, это тело, как бы, взято тобой на прокат.
– Кайто, ты меня расстраиваешь.
– А что здесь такого грустного? Между прочим, твой юнит это не только предмет для любования самим собой, не забывай что это еще и твоя клетка, твоя тюрьма. Что ты заложник собственного юнита, и он дан тебе, чтобы ты не смог избежать того, что уготовил для тебя Эвандер. Если бы не твое тело, то летал бы ты сейчас в облаках и горя не знал.
– Это что, провокация? – Лен подозрительно посмотрел на Кайто.
– Ну что ты, нет, конечно. Тем более что твое тело все равно не даст тебе сотворить ничего подобного, как бы ты этого не хотел. Я ведь уже говорил, что абсолютно все души, в конце концов, станут чистыми и свободными, но конечно для этого надо немного терпения.
– Слушай, пока тебя не было, все было так просто, так понятно. Ты меня совсем запутал.
– Я тебя не путал, это ты сам запутался, впрочем, так и должно быть. Ты в этом не виноват. То, что здесь происходит, это как сетевая игра, только в игре ты управляешь персонажем, а здесь персонаж управляет тобой. У каждого есть своя роль, каждый её проживает. Человек состоит из души и юнита причем юнит это не просто человеческое тело, или твердая телесная оболочка. Это сложный инструмент, который регулирует эмоции и мотиваторы каждого конкретного человека, заставляющие его поступать определенно предначертанным образом. У тебя ведь бывало такое, что ты поступаешь совершенно против своей воли и ничего не можешь с этим поделать. Ты знаешь, что решение трудное, сложное, иногда с риском для собственной жизни, и ты никогда бы его не принял, находясь в холодном рассудке, но ты принимаешь его и потом говоришь – «я не мог поступить по-другому », или – «я сам не знаю, что на меня нашло». Очень часто душе больно от того, что её юнит принимает какие-то нелогично абсурдные решения с точки зрения здравого смысла, но они нелогичны, только если их рассматривать, не зная конечной цели. А что делать? Приходится поступать таким насильственным методом. Воспитание, как и лечение, никогда не было приятным процессом. Вряд ли ребенок сам попросит у тебя горькой микстуры или отшлепает себя по попе, за то, что украл игрушку у соседского малыша.