Ленин — Сталин. Технология невозможного
Шрифт:
Сейчас уже никто не спорит с тем, что заговор против царя существовал — как минимум один, а то и несколько. Участвовали в нем думские либералы (из партий октябристов и кадетов) и высокопоставленные генералы, а вот вместе или порознь — это вопрос. Причина тоже крайне проста и не имеет ничего общего ни с какой борьбой за власть, и уж тем более ни с какими идеями. На Николая II всего-навсего нельзя было положиться в святом деле выполнения союзнического долга, только и всего — а что в Думе, что в генералитете, что в высшем свете сидели сплошь политические агенты Антанты. Ненадёжный царь, чего уж тут — не зря его за особый склад характера называли «византийцем»: всех выслушает, помолчит, а потом сделает по-своему, да так, что заранее и не угадаешь…
…Между тем во второй половине 1916 года в России стали происходить весьма настораживающие процессы, свидетельствующие о том, что идея сепаратного мира потихоньку овладевает умами. Вот лишь одна ниточка (были и другие). Осенью, во время вояжа думской делегации в Европу, Протопопов, один из вождей прогрессивного блока, встретился с немецким дипломатом Варбургом, что было однозначно расценено как прощупывание. Вскоре все стало еще интереснее — по возвращении Протопопов порвал с Думой и был назначен министром внутренних дел. Позднее он писал о том времени: «Все разумные люди в России… были убеждены, что Россия не в состоянии продолжать войну». Николай, правда, уверял союзников в том, что намерен сдержать слово — но всем было известно, что царь мог говорить одно, а под сильным давлением сделать совсем другое, уступить, как уступал неоднократно (хотя и не всегда).
Недаром февральские события предварялись убийством Распутина — напомним, он был в царском окружении самым твердым и последовательным противником войны, и царь с ним считался… или мог сделать вид, что считается. И в этом преступлении столько вопросов и настолько явственный английский след… Впрочем, о «миротворческих инициативах» той зимы, о подлинных интересах организаторов февральского переворота и об их хозяевах подробно, на многих страницах рассказывается в книге Александра Бушкова «Распутин: выстрелы из прошлого», и фактов там приводится достаточно. Были инициативы, было стремление к сепаратному миру, и допустить этого ни англичане с французами, ни их российские союзники не могли. Кроме «склонности» к Европе, многие из думцев имели акции оборонных заводов, состояли членами всевозможных комитетов, обеспечивавших снабжение армии, или имели к ним отношение. Ничего личного, господа, только бизнес!
Исходя из интересов, можно точно назвать авторов Февральского переворота: крупные дельцы, наживавшиеся на военных поставках, верхушка генералитета, а за их спинами — союзники по Антанте. (Да, кстати, большинство из них были масонами — существовали в стране тогда такие деловые клубы, вроде ложи «Великий Восток России», связанные с аналогичными клубами на Западе. Связи там завязывались неплохие, и вербовать агентов было удобно. Хотя не стоит думать, что господа масоны по велению ложи стали бы действовать себе в убыток или что они грабили собственное государство не ради прибыли, а из-за масонского значка.)
Россия на самом деле уже не могла больше воевать — это было чревато распадом и гибелью державы. Но ведь именно в дни крушения и навариваются самые большие бабки! Тем более что друзей по Антанте распад и гибель страны вполне устраивали — можно будет делить пирог победы между собой, отпихнув в сторону сделавшего свое союзника. Это, так сказать, программа-минимум, а программа-максимум — порезать охваченную распадом и хаосом страну на сферы влияния и заняться уже прямой колонизацией. Что они, кстати, и попытались проделать немного позднее — да не получилось.
Другое дело, если бы британцы могли предвидеть, чем все закончится — но для этого надо уметь предвидеть! Британцев вообще отличает одна особенность: блестяще срабатывая на коротких и хорошо на средних дистанциях, они проваливают отдаленные стратегические последствия. Как это было, например, с операцией «Ледокол» — начатая с целью окончательно добить Россию на идеологическом фронте, в конечном итоге она послужила причиной давно невиданного у нас взлета патриотизма, который потянул за собой и возрождение уже, казалось бы, окончательно похороненного сталинизма. (А ведь на Западе боятся не большевиков, а именно сталинизма, почему — о том речь впереди). И в данном случае цепь событий, начавшаяся в феврале семнадцатого, оказалась для России спасительной, зато в конечном итоге способствовала развалу Британской империи.
Итак, это был заговор или, точнее, заговоры. Сколько их было, кто в них участвовал — рассказал в донесении от 4 апреля 1917 года французский военный разведчик капитан де Малейси.
«Лидером искусно и давно подготовленного заговора был Гучков, поддержанный Техническими комитетами при содействии вел. кн. Николая Николаевича, охотно согласившегося на проникновение таких организаций в армию для ее снабжения. Менее открыто, но эффективно действовал ген. Алексеев по договоренности с большинством генералов, в том числе с Рузским и Брусиловым, не говоря о других, также предоставивших этим комитетам возможность проведения необходимой пропаганды в частях под их командованием. Алексеев уже давно контактировал с Гучковым, втайне содействуя всем своим авторитетом в армии ходу последующих событий…
…Видным организатором выступил британский посол сэр Джон Бьюкенен, верховодивший всем заодно с Гучковым. В дни революции русские агенты на английской службе пачками раздавали рубли солдатам, побуждая их нацепить красные кокарды. Я могу назвать номера домов в тех кварталах Петрограда, где размещались агенты, а поблизости должны были проходить запасные солдаты. Если Англия и ускорила события, то она перестала играть роль хозяйки положения, когда император уволил в отставку самого могущественного ее агента Сазонова [133] . И тогда с целью остаться арбитром при сохранении общего руководства делами и ходом военных действий она перешла на сторону революции и ее спровоцировала. Лорд Мильнер [134] во время пребывания в Петрограде, это вполне установленный факт, решительно подталкивал Гучкова к революции, а после его отъезда английский посол превратился, если можно так выразиться, в суфлера драмы и ни на минуту не покидал кулис…» [135]
133
С. Д. Сазонов с ноября 1910 г. по июль 1916 г. был министром иностранных дел Российской империи.
134
Видный британский политический деятель.
135
Революция глазами второго бюро. Донесения сотрудников французской разведки капитана де Малейси и генерала Нисселя. http://scepsis.ru/library/id_1905.html
Интереснейшие мемуары оставил этот самый сэр Джон Бьюкенен, многих привечавший в своем хлебосольном доме.
«Дворцовый переворот обсуждался открыто, и за обедом в посольстве один из моих русских друзей, занимавший высокое положение в правительстве, сообщил мне, что вопрос заключается лишь в том, будут ли убиты император и императрица или только последняя».
Отличный посол, вы не находите?! Не просто не брезгует разведкой — это, в общем-то, нормально для дипломата — но и позволяет у себя за столом открыто обсуждать подробности заговора против главы страны пребывания! Ну и чем, спрашивается, он отличается от большевистских «дипломатов» образца 1923 года, которые открыто обсуждали в советском посольстве в Берлине планы «германского красного октября»? Тем, что воротничок носил?
Есть и другие данные, что первоначально заговорщики готовили для Николая тот же сценарий, что и для Павла. Почему на него не пошли? Если буду писать книгу о Николае II, обязательно займусь этим вопросом, а пока могу лишь предположить, что все уперлось в отсутствие исполнителя. Одно дело пристрелить ненавидимого всей страной фаворита — в этом случае за убийц горой стала даже великокняжеская фамилия, и совсем другое — монарха. И ни один убивец, будь он даже великий князь, не мог быть уверен, что ему потом, когда придет другой царь, не наденут пеньковый воротник — чтобы впредь никому неповадно было. Связей же с революционным подпольем заговорщики, по-видимому, не имели, или же не рискнули к нему обратиться.
В общем, остановились на другом, более мягком варианте действий: убивать не надо, достаточно нейтрализовать. Как показывал позднее в следственной комиссии Гучков, они намеревались:
«…захватить по дороге между Ставкой и Царским Селом императорский поезд, вынудить отречение, потом одновременно при посредстве воинских частей, на которые здесь, в Петрограде, можно было рассчитывать, арестовать существующее правительство, а затем уже объявить как о перевороте, так и о лицах, которые возглавят собой правительство» [136] .
136
Цит. по: История гражданской войны. Т. 1. М., 1938. С. 87.