Лента жизни. Том 3
Шрифт:
Так коричнево горячо.
Степь закатом озарена.
Облака, как янтарь зерна.
Как зерна золотистый град,
Что струился в арбу с лопат.
Торопливо погружено,
Ляжет в красный вагон оно,
И закружит железный вихрь,
Закачает до стран чужих.
До чудесных далеких стран,
Где и угольщик – капитан,
Где не знают, как черный бык
Опускает к земле кадык,
Как со склона, с его горба,
Подгоняет быка арба.
Так и тысячу лет назад
Шли они, опустив глаза,
Наклонив над дорогой лбы,
Человек и тяжелый бык.
В
Ли Яньлину, родившемуся и выросшему в описываемых Несмеловым местах, ныне живущему и работающему в Цицикаре, так же близок трудовой народ России, как и Несмелову – китайский народ. Тем более что над Ли Яньлином не довлеет утрата родины, как это случилось с Несмеловым. Наоборот, китайский поэт обрел у нас в России, да простится мне это смелое уподобление, вторую родину – через многочисленных русских друзей. Каждое посещение России обогащает Ли Яньлина новыми наблюдениями и переживаниями, которые отливаются затем в яркие строки его новых стихов. Таково и его стихотворение «А в России теплее».
За последние годы уехало
Много ученых из России за границу.
За последние годы уехало
Много девушек из России за границу.
Сколько их на Родину вернется?
Кто-нибудь знает?
Вряд ли. Скажите, разве это не потеря?
Для науки потеря, для любви…
Каждый нынче волен жить по-своему,
Одно неизменно: все скучают по Родине.
Девушка, уехавшая в Америку,
Сказала: «Здесь богаче, а на родине теплее».
Москва, 14 апреля 1997 г.
Закончить свой краткий сравнительный анализ мне хотелось бы строками стихотворения А. Несмелова из книги «Белая флотилия» – «Ты упорен, мастеру ты равен…».
Смертно все, что расцветает тучно,
Миг живет, чтобы оставить мир,
Но бессмертна вещая созвучность,
Скрытая в перекликанье лир.
Так в храме мировой Поэзии возникает и звучит музыка перекликающихся лир, голоса поэтов сливаются в стройный хор, исполняющий гимн Жизни и Любви. И в этом хоре, где каждый на своем историческом месте, стоят имена А. Несмелова и Ли Яньлина, звучат их произведения, проникнутые духом гуманизма.
Журнал «Литература и искусство в России», Пекин, 2004
Выступления.
Интервью
Яростных громов по адресу современности из уст писателей прозвучало немало, еще больше выпущено критических стрел на страницах их произведений. И дело не в том, что профессия обязывает, – душа болит, а сердце давно уже в предынфарктном состоянии. Гибнет Родина, и это не стилистическая фигура, не преувеличение, не бред воспаленного воображения – это суровая и отнюдь не прекрасная действительность. Но, как сказал поэт, «времена не выбирают, в них живут и умирают». В конце концов, не кто-то посторонний виновен в происходящем со страной, а все мы, и не в последнюю очередь писатели. Подпевание властям дорого обошлось «трубадурам», усыплявшим общественное сознание и кормившимся куда как сытно социальными и партийными «заказами». Обкомовские пайки обернулись подачками западной гуманитарной помощи, и надо быть слепым, чтобы не видеть оба конца палки, ударившей по склоненным спинам.
Амурские писатели традиционно сплачивались в свой творческий союз именно в надежде сказать слово правды и быть услышанными народом. Нашей организации, одной из самых молодых в России, пошел двадцать третий год – пора дерзающей юности. Но арифметика, если заглянуть в паспорта, видоизменяется весьма существенно. Средний возраст двадцати одного члена Союза писателей России, стоящих у нас на учете, далеко не юношеский – пятьдесят пять лет на брата выходит. Остается уповать на молодость духа и постепенно иссякающий оптимизм.
Но откуда ему взяться, к примеру, у семидесятисемилетнего Андрея Терентьева? За плечами бывшего офицера-артиллериста залповые атаки Второй мировой, в которой ему посчастливилось уцелеть, запасшись для грядущей жизни горстью немецких осколков в теле. Но куда как более поражающий залп нанесла ему грянувшая в недобрый час «перестройка», враз лишившая всех завоеваний в прямом смысле этого слова. Ни гонораров, ни пенсии человеческой, ни лекарств поддержать изнемогающее сердце – ничегошеньки на старости лет не оставили писателю дорвавшиеся до власти враги СССР и России. Немудрено, что напала на старика ностальгия по сталинским временам. И язык не поворачивается осудить его за это. А чем лучше Борис Николаевич Иосифа Виссарионовича? Только что чирикать разрешил. Только от критики в свой адрес наш президент отмахивается по-старорусски, божья роса, мол…
Наплевательское отношение олигархов к Союзу писателей еще унизительнее, чем жесткая заорганизованность и регламентированность компартийно-советских лет. Выжить сейчас ничуть не легче, чем в жуткие тридцатые годы. Только и славы, что «черный воронок» к подъезду по ночам не подкатывает.
Расслоение, поразившее наше общество, в полной мере коснулось и писательской среды. Единицы живут ничуть не хуже прежнего, найдя себе и спонсоров для издания книг, и благодетелей в чиновничьих креслах. Но основная масса, и причем самая талантливая, брошена на произвол рынка: выживай поодиночке!
Роль местных организаций Союза писателей России резко подорвана по всем направлениям. Нищета – отличительная черта русского литератора сейчас, особенно если он живет где-либо в глубинке, и не дай бог – на дальневосточной окраине. Но с этим можно было бы мириться, существуй надежда быть услышанным читателями. Слово правды ни на какие весы не положишь, ни в каком компьютере не просчитаешь. Однако в разлившейся половодьем рекламной газетно-журнальной и радиотелевизионной реке находится место лишь сытому похехекиванию щелкоперов типа Жванецкого, Коклюшкина и иже с ними. Серьезным произведениям закрыта дорога экономической удавкой, которая покрепче пресловутой цензуры минувших времен ухватила честного литератора за горло. Не всем же в детективщики и порнографы подаваться, там ведь не талант надобен, а скоропись и бесстыдство.
С января 1999 года областной Совет и администрация лишили Амурскую писательскую организацию бюджетного финансирования. Для не имеющих информации поясню, что при наших неисчислимых природных богатствах в виде леса, воды, золота, угля, пушнины и прочих сокровищах Амурская область едва ли не самая бедная на Дальнем Востоке. Достаточно сказать, что годовой бюджет соседней с нами Республики Саха – Якутии более чем в двадцать раз превышает бюджет Амурской области!
Административные «экономы» резать начали, как водится, с хвоста списка нуждающихся, в котором прочно обосновалась все предыдущие годы своего существования Амурская писательская организация, получавшая к тому же и самые жалкие крохи. Появилась и формальная тому причина – перерегистрация в статус общественной организации. Госдума заспала «Закон о творческих Союзах и организациях», равно как и «Закон о русском языке». И теперь литераторы поставлены юридически в один ряд с коллекционерами спичечных коробков, собирателями монет и орденов, собаководами и прочими любителями разнообразных досугов. «Экономия» властей на культуре для читающего народа оборачивается прямой зависимостью от заполонившей российский интеллектуальный рынок низкопробной западной книжной продукции, язык не поворачивается назвать это литературой.