Леонард Коэн. Жизнь
Шрифт:
Это горькое обозначение взято из стихотворения, которое Леонард написал своему другу Александру Трокки, «публичному джанки». В нём Леонард извиняется за то, что сам не способен на столь же бескомпромиссную позицию:
Меня часто сбивает с пути…то, что Дядюшка осуждаетмоюЛеонард уже ощутил недовольство семьи, вызванное «Любимой игрой»; он вспоминал, что им не понравилось, как он написал о них: что они предали своё жреческое имя, Коэн, и стали служить только денежному успеху. (К тому же дядья Леонарда были недовольны тем, что он написал о Маше, попавшей в психиатрическую лечебницу.)
Теперь новая книга посвящалась не поколению Дахау, а Марианне. Леонард написал «A Note on the Title» («Замечание о заглавии»), которое, как и изначальное посвящение, имело стихотворную форму:
Некотороевремя назадэта книга былабы названаСОЛНЦЕ ДЛЯ НАПОЛЕОНАа ещё раньше онаносила быназваниеСТЕНЫ ДЛЯ ЧИНГИС-ХАНАВ качестве ответной любезности Макклелланд согласился удовлетворить некоторые требования Леонарда – он, в частности, отверг предложенное оформление обложки: лицо Леонарда поверх обнажённого женского тела. «Никто не станет покупать книгу с женщиной, у которой вместо сисек моё лицо, – писал Леонард в сентябре 1964 года в длинном, раздражённом письме Макклелланду. – Эта картинка просто оскорбительна. Это грязь в худшем смысле слова. В ней нет ни искренности порнофильма, ни силы воображения грязных открыток, ни энергии настоящего сюрреалистического юмора». Леонард сообщил, что не приедет в Канаду рекламировать книгу. «Мне было бы очень стыдно стоять на приёме рядом с такими книжками… Давай лучше всё забудем, как будто этого просто не было. Тебе всё равно эта книга никогда не нравилась» [12].
Сборник Flowers for Hitler вышел осенью 1964 года. Книга получила новое оформление, а на суперобложке была цитата из одного из писем Леонарда Макклелланду: «Эта книга переносит меня из мира поэтов-вундеркиндов в навозную кучу писателей, находящихся на переднем краю. Я этого не планировал. Мне были очень приятны любовные рецензии на Spice-Box, но они немного смущали меня. Hitler не встретит такого же благосклонного приёма в газетах. Мои звуки слишком новы, поэтому люди скажут: это неоригинально, а то слабо, талант ему изменил. Ну что же, а я утверждаю, что в Канаде ещё не писали таких книг – ни прозу, ни поэзию. Всё, о чём я прошу, это чтобы вы вложили её в руки моему поколению, и она найдёт признание» [13].
Темы «Цветов для Гитлера» не были новы для Леонарда; и в его первых двух поэтических книгах был секс, насилие, убийства и Холокост, а также песни возлюбленным и оды учителям и друзьям. Новым был стиль. Эти стихи гораздо менее формальны, их язык свободнее и современнее, благодаря чему горе и мука кажутся более личными (самоистязание, тьма души), а любовь (к Марианне, к Ирвингу Лейтону) – более искренней. В качестве эпиграфа Леонард взял слова Примо Леви, итальянского писателя, пережившего заточение в концлагере: «Постарайтесь в своём собственном доме не иметь тех страданий, которые причиняют нам здесь». Это сказано не столько о том, что история повторяется, сколько о том, что история не застыла в каком-то другом месте и времени; она часть человеческой природы.
В 1967 году, в интервью газете Ubyssey, издаваемой студентами Университета Британской Колумбии [48] , Леонард объяснял: «[Леви] говорит: какой смысл в политическом решении проблемы, если людей точно так же мучат и калечат у себя дома? Вот о чём написаны «Цветы для Гитлера». Я беру мифологию концлагерей, переношу её в гостиную и говорю: «Вот что мы делаем друг с другом». Мы объявляем геноцид, концлагеря, газовые камеры вне закона, но когда мужчина бросает жену, когда муж и жена жестоки друг к другу,
48
Название Ubyssey читается так же, как аббревиатура UBC (University of British Columbia), а также намекает на «Одиссею» (Odyssey). – Прим. переводчика.
49
Чехлы. – Прим. переводчика.
Интервьюер, профессор литературы Сандра Жуа, спросила Леонарда, можно ли сказать, что он разрабатывает ту же жилу, что и Уильям Берроуз, Гюнтер Грасс и Жан-Поль Сартр в «Тошноте». Леонард ответил: «Меня отличает от этих писателей только то, что я предлагаю идею экстаза как решения проблемы. Если люди под кайфом, они могут увидеть свою тёмную сторону. Если человек ощущает в своём сердце, что ему предстоит только будничная встреча с чувствами, если ему надо повторять себе лозунги Нормана Винсента Пила [50] – «Будь лучше, будь хорошим», – это значит, что он никогда не знал этого безумия. Он никогда не воспарял, никогда не отпускал серебряную цепочку [51] , и он не знает, каково это – быть как бог. Для него все рассказы о святости и о храме тела бессмысленны… Сартр никогда не терял рассудка… Сейчас людям интересно взорвать себе голову, и поэтому книги таких шизофреников, как я, будут важны» [15].
50
Норман Винсент Пил (1898–1993) – американский пастор, религиозный писатель, автор книги «Сила позитивного мышления». Личный друг президента США Ричарда Никсона. – Прим. переводчика.
51
Еккл. 12:6 (Синодальный перевод). Также образ серебряной цепи встречается в эзотерической литературе – она будто бы связывает физическое тело с астральным. – Прим. переводчика.
Странный ответ. Мегаломанский, безумный, направленный вроде бы против нью-эйджа – эзотерических идей «нового века», – но в каком-то смысле пропагандирующий «ещё более новый век»… с патиной века старого. Может быть, Леонард сам в этот момент был под кайфом. Очевидно, он считал Flowers for Hitler важной книгой; добрая половина из неё в 1968 году будет включена в сборник «Избранные стихотворения». Впрочем, если Леонард и верил, что «Цветы для Гитлера» окажутся слишком провокационными для читающей публики и лишат его статуса молодой звезды канадской поэзии, из этого ничего не вышло: реакция на книгу была положительная. Критик Милтон Уилсон в «Торонто куортерли» назвал Леонарда «потенциально важнейшим автором, которого канадская поэзия произвела с 1950 года», а также «не просто самым талантливым, но, возможно, наиболее целеустремлённым в профессиональном смысле, жаждущим как можно лучше предъявить свой талант» [16]. (Пророческие слова: включённая в «Цветы для Гитлера» одноактная пьеса-балет «The New Step» («Новый шаг») будет в 1972 году поставлена на канадском телевидении, а стихотворение «Queen Victoria and Me» («Королева Виктория и я») станет песней и выйдет на концертном альбоме Live Songs 1973 года [52] .)
52
Позже на текст «Queen Victoria and Me» напишет свою собственную песню Джон Кейл, о котором см. ниже. – Прим. переводчика.
«Цветы для Гитлера» не примирили Леонарда с еврейской общиной Монреаля и, надо полагать, с родственниками тоже. В декабре 1963 года на симпозиуме, посвящённом перспективам иудаизма в Канаде, Леонард выступил с докладом «Одиночество и история», в котором сурово критиковал свою общину за то, что люди в ней изменили духовному ради погони за материальным. Как он писал в «Любимой игре», люди вроде его дядьёв, сидящие в синагоге в первых рядах, служат только своему бизнесу, а набожность их – только маскарад. «Они не верили в то, что в них течёт кровь людей, которым надлежит быть священниками… Они, кажется, не понимали, как хрупка иудейская церемония. Они участвовали в ней слепо, как будто бы она длилась вечно… Их благородство было шатко, потому что покоилось на унаследованном состоянии, а не на ежесекундном творении перед лицом уничтожения».