Леонардо да Винчи
Шрифт:
Флоренции. Знал Леонардо и о том, что властитель Флоренции, Лоренцо Медичи, тоже много лет зарится на папские владения.
Войско приближалось. Это были наемные солдаты, люди без роду и племени, бродившие по всем странам и (продававшиеся каждому, кто хотел их купить. Разнузданная толпа полупьяных людей, готовых в любой миг ограбить землепашца или купца. Горланя песни, солдаты направлялись к таверне.
Посетители таверны — мирные крестьяне, говорившие об урожае и скорой зиме, мелкие странствующие торговцы, тихо
можно подороже продать свои товары, — начали вставать и уходить. Встал и Леонардо — встреча с пьяной ватагой наемников не входила в его расчеты.
Он уже успел отшагать немало, когда громкий крик и гулкий топот заставили его оглянуться.
Десяток лошадей, напрягая все силы, тащили огромное сооружение, похожее на черепаху гигантских размеров. Из-под выдающегося вперед навеса высовывалось длинное толстое бревно, на конце которого была укреплена большая металлическая бабка в виде бараньей головы. Большие, тяжелые колеса гулко грохотали по камням дороги. Это был таран — орудие для разрушения стен осажденного города.
— Стой! Стой! — услышал Леонардо отчаянный крик.
Он оглянулся и увидел пару бешено скачущих коней. Они были впряжены в повозку, за высокими бортами которой виднелось бледное, с широко раскрытыми глазами лицо женщины. Она судорожно (прижимала к себе двух маленьких девочек. Подскакивая на камнях дороги, повозка металась из стороны в сторону, рискуя каждую минуту перевернуться. За повозкой, прихрамывая на одну ногу, весь в пыли, бежал старик. Он громко кричал.
Леонардо мгновенно оценил происходящее. Никогда не видевшие тарана лошади взбесились и понесли. Старик был сброшен с передка повозки.
Отбросив палку, Леонардо прыгнул и схватил коня под уздцы. Бешеный рывок. Леонардо чувствует, что его вот-вот оторвет от земли. Огромное напряжение всех мускулов: ноги как бы вросли в землю. И все же он делает несколько шагов вперед. Совсем близко от себя он видит горящие бешенством глаза лошади, а с ее губ крупными хлопьями падает пена. Еще рывок, но уже менее сильный...
Остановившуюся повозку окружают люди. Они сбегаются со всех сторон, опрашивают, ахают, кричат. Леонардо чувствует во всем теле страшную слабость. Ноги слегка дрожат. Старик, женщина, дети стоят перед ним и низко кланяются.
Подходит несколько солдат.
— Ну и здоров! — кричит один. — Эй, молодец, иди к нам!
— Смотри, как одет! Видно, знатный господин, — говорит другой. — Должно, и в карманах найдется что-нибудь, если пошарить.
— Попробуй, если жизнь надоела, — замечает третий. — С ним не управишься. — Огромного роста, густо заросший черными длинными волосами, весь обвешанный оружием солдат с интересом смотрит на Леонардо.
— Ну, коли так, пойдем дальше.
Они затягивают песню я удаляются.
— Прошу вас, синьор, не откажите, пожалуйте с нами в Феличе. Сделайте милость,
И вот они едут. Маленькие девочки робко осматривают «синьора». Какой же он «синьор»? Они знают синьора дель Джимиано, владельца замка близ Феличе. Они не раз видели его, важно едущего во главе кавалькады разряженных господ, окруженного закованными в панцири воинами. Они боялись синьора дель Джимиано. Его именем пугают маленьких детей.
А это разве «синьор»? У него такие добрые глаза, такие ласковые руки, когда он гладит по голове!..
Наконец они в Феличе. Богатое село. Нарядно одетые мужчины, женщины, юноши и девушки толпятся на большой площади. Бродячие музыканты уже настроили свои инструменты и готовы начинать. Звучат песни. Молодые люди прохаживаются по кругу, гордясь своей силой, красотой, костюмом. Но девушки еще не решаются вступить в круг. Все ждут приезда почтенного Баттиста Факона, старосты села. Он немного запоздал из-за приключения на дороге.
Начинается праздник. Пляшут без устали. Леонардо сидит на почетном месте. Он слушает песни. Старые, давно знакомые ему. Ведь точно так же пели в Анкиано.
Музыка звучит громче. Тарантелла. Ноги сами пускаются в пляс. Пары кружатся все быстрее и быстрее. Ритмичные удары подковок сливаются с визгом скрипок. Из толпы несутся крики: «Живее, живее!» Старики ворчат:
— Разве теперь умеют плясать? Вот в наше время...
Взгляд Леонардо падает на высокую, стройную девушку. Нарядная, с венком из виноградных листьев на голове, она спокойно стоит, сложив руки на переднике. Но глаза, черные и блестящие, задорно сверкают. Высокий красивый парень низко склонился над ее плечом. Он зовет ее танцевать. Она качает головой. Парень сердится, начинает отчаянно жестикулировать. Она снова качает головой.
— Это моя старшая внучка, — говорит старик. — Наша гордость и счастье. Сколько хороших молодых людей сватается к ней, но она не идет.
Говорит, успею еще... Мария! — кричит он. — Иди-ка сюда, угости дорогого гостя.
Девушка подходит. В руках у нее поднос, на котором стоит запыленная глиняная фляжка.
— Столетнее, — говорит старик. — Такой гость бывает раз в сто лет.
Он наливает кружку. Леонардо любуется золотистым отливом вина. Холодное, крепкое, оно освежает и бодрит.
Снова подходит Мария. Леонардо встает и берёт ее за талию. Красный плащ и берет на скамейке. Еще громче визжат скрипки. Еще быстрее кружатся пары. Одна пара уже не выдержала. Шатаясь, выходит она из круга. Немного погодя уходит и другая. Затем третья. А музыканты все ускоряют темп. Кажется, что вот-вот лопнут струны. Старики встают со своих мест и смотрят, как мелькает в вихре тарантеллы короткая серая куртка пришельца и белое платье Марии.
— Да! Этот умеет танцевать по-нашему!
— Живо! Живо!