Леопард охотится в темноте
Шрифт:
– Передовой штаб, – пробормотал Крейг.
– Мы пришли сюда по этой долине, вход в пещеру прямо под нами.
– Ты прав. – Крейг не узнал местность с этой точки.
– Похоже, они сворачиваются. – Тунгата показал на деревья. По долине гуськом передвигался взвод десантников в камуфляже.
– Вероятно, они взорвали галерею, подождали сорок восемь часов и посчитали нас мертвыми и погребенными.
– Сколько их? – спросил Тунгата.
– Я вижу не меньше двадцати, – ответил Крейг, – не считая тех, что сидят под навесом. Несомненно, не все патрули вернулись со склонов.
Тунгата отполз от гребня и позвал Сэлли-Энн.
– Что скажешь об этой машине? – Он указал на вертолет.
– «Супер-фрелон», – не задумываясь, ответила она.
– Ты умеешь летать на таких?
– Я умею летать на чем угодно.
– Черт возьми, Сэлли-Энн, не умничай, – раздраженно прошептал Крейг. – Ты когда-нибудь летала на таких?
– Не на «супер-фрелоне», но налетала пятьсот часов на других вертолетах.
– Сколько времени потребуется на то, чтобы завести двигатель и взлететь?
Она задумалась, но не надолго.
– Две или три минуты.
– Слишком долго. – Крейг покачал головой.
– А что, если мы отвлечем охранников с площадки, пока Пендула заводит двигатель? – спросил Тунгата.
– Может получиться.
– Так и сделаем. Я проберусь к началу долины. Ты с девушками подойдешь к площадке. Понятно?
Крейг кивнул.
– Через сорок пять минут. – Тунгата взглянул на часы. – Ровно в девять тридцать я начну швырять гранаты и палить из автомата. Это должно привлечь почти всех солдат. Как только начнется стрельба, бегите к вертолету. Я выбегу на этот склон, чуть ниже той каменной площадки. Заберете меня там, если машоны не доберутся до меня первыми.
– Согласен. – Крейг передал Тунгате «АК-47» и запасные магазины. – Я оставлю себе «узи» и одну гранату.
– Возьми алмазы. – Тунгата снял тяжелый ранец и передал его Крейгу.
Крейг повел девушек прямо по гребню, стараясь прятаться за кустами и камнями. Наконец они подошли к деревьям и обнаружили небольшую ложбину, которая шла под углом прямо к площадке. Пригнувшись, они пошли по ней, и Крейг поднимал голову, чтобы осмотреться, через каждые несколько сотен футов.
– Ближе к вертолету не подобраться, – прошептал он. Девушки сели отдохнуть, а Крейг, сбросив ранец, выглянул из ложбины.
Вертолет стоял на открытом месте в ста пятидесяти шагах. Пилот сидел в тени фюзеляжа. Громоздкий и тупоносый «супер-фрелон» был выкрашен в серовато-зеленый цвет. Крейг присел рядом с Сэлли-Энн.
– Какая у него дальность полета? – спросил он шепотом.
– Не знаю точно, – прошептала в ответ Сэлли-Энн. – Кажется, шестьсот миль при полной заправке.
– Молись, чтобы она оказалось полной. – Крейг взглянул на «Ролекс». – Десять минут. – Он дал им еще по плитке шоколада.
Пот практически смыл грязь со щек Сэлли-Энн. Крейг развел глину водой из фляги и обновил ее макияж. Потом она сделала то же самое для него.
– Две минуты, – сказал Крейг и выглянул из ложбины.
Пилот встал и потянулся, потом полез в кабину «супер-фрелона».
– Что-то происходит, – пробормотал Крейг.
Вертолет частично загораживал от него навес, но и там он заметил какое-то шевеление.
Небольшая группа людей вышла из-под навеса. Солдаты замерли по стойке «смирно» и отдали честь. Тут вдруг завизжал стартер вертолета, лопасти винта постепенно пришли в движение. Из выхлопных отверстий вырвался синий дым, и ожил основной двигатель «супер-фрелона».
Пара офицеров отошла от группы и направилась к вертолету.
– У нас неприятности, – мрачно пробормотал Крейг, – им не терпится поскорей убраться отсюда. – И воскликнул через мгновение: – Да это же Питер Фунгабера!
Питер был в своем берете с серебряной эмблемой в виде головы леопарда, грудь украшали орденские планки, шея была повязана шелковым шарфом. Под мышкой он нес свой неизменный стек. Он о чем-то оживленно разговаривал с высоким пожилым белым мужчиной, которого Крейг никогда раньше не видел.
Белый был одет в простой костюм цвета хаки. Непокрытая голова его была гладко выбрита, а кожа была какого-то неприятного оттенка, как у теста. В руке он нес пристегнутый к запястью цепью черный кожаный «дипломат». Чуть наклонив голову, он слушал пылкие объяснения Фунгаберы.
На полпути от навеса к вертолету они остановились и яростно заспорили. Белый жестикулировал свободной рукой. Он был достаточно близко, и Крейг заметил странный бледный цвет его глаз, из-за которого голова мужчины была похожа на голову мраморного бюста. Лицо его было испещрено старыми шрамами. Он явно чувствовал себя главным, вел себя грубо и высокомерно, как будто считал Фунгаберу недостойным серьезного отношения. Питер Фунгабера, напротив, выглядел потрепанным, как переживший авиакатастрофу пассажир. Вид у него был явно смущенный. Он говорил так громко, что Крейг улавливал умоляющие нотки в голосе, хотя и не мог разобрать слов. Он был совсем не похож на того Питера Фунгаберу, которого Крейг так хорошо знал.
Белый мужчина решительным жестом дал понять, что разговор окончен, и направился к вертолету.
В этот момент раздался взрыв гранаты, и оба мужчины повернулись туда, откуда донесся звук. Потом донеслась автоматная очередь, и практически мгновенно Крейг услышал серию команд со стороны группы солдат, стоявших у навеса. Десантники побежали по краю поляны в сторону долины.
Еще одна очередь, и теперь внимание практически каждого человека было приковано к долине. Крейг быстро надел ранец.
– Пошли! Вы знаете, что делать!
Они выбрались из ложбины и пошли по площадке.
– Не торопитесь, – едва слышно произнес Крейг. Они неторопливо, но целеустремленно направились к Фунгабере и его собеседнику.
Крейг достал из кармана гранату и зубами выдернул чеку. Гранату он нес в левой руке, а в правой держал заряженный и снятый с предохранителя «узи». Им оставалось пройти еще шагов пять, когда Фунгабера вдруг обернулся. Он сразу же узнал Крейга, даже под маской грязи, и изумление его было почти комичным.