Лепесток красной розы
Шрифт:
18 глава
– О, нет! Даже не смей, - ткнула в воздухе в него вилкой, предупреждая.
Эрик хитро оскалился, надавил на край ложки и в следующую минуту отпустил, от чего сметана, разрезав воздух, попала мне прямо на его футболку. Мокрое пятно вокруг сметаны стало проявляться с максимальной скоростью, поэтому тут же принялась вытирать его. Грозно смерила довольное лицо парня, всеми возможными способами посылая его к чертям.
Он похож сейчас на маленького мальчика, умеющий только творить всякие грязные вещи. Хм. Грязные вещи? А это замечательная идея отплатить
Прикусила губу, чувствуя, как меня захватывает от предстоящей авантюры. Никогда прежде я такого не вытворяла. Плохо и не гигиенически.
Отложила вилку и завтрак в сторону, зачерпнула указательным пальцем оставшуюся сметану и облизала сначала слегка, потом взяла его целиком в рот и медленно стала посасывать. Острые накалы отдались внизу живота, стоило натолкнуться на потемневший взгляд, в котором читался ярый интерес к процессу.
– Мать вашу, - с хрипотцой выругался Росс. Плутоватый огонек всколыхнул на дне его зрачков, и он стал наступать, тихо и неторопливо, словно выжидая какого-то подвоха с моей стороны. Обошел островок, не мигая и с легким прищуром наблюдая за мной, как за сценой в фильмах с ограничением 18+.
Я всосала палец еще глубже. Кипяток отдался по всему телу, мысли растворились, уступая место порочному вожделению. Стоять на ногах было чертовски невозможно: под прицелом зверя, приближающийся с каждым моим сладким и заманивающим чмоканием.
– Не хочешь заменить палец на что-то более привлекательное?
– глухо проговорил он, когда практически наши тела столкнулись друг с другом.
На мне была всего лишь одна футболка, а под ней ничего. На Эрике вообще не было одежды, если не считать, из-под которых выпирало чье-то могущественное достоинство, не мешающее даже представить, насколько член парня длинный и наполняющий меня до основания.
Взглядом зацепилась за дорожку волос над областью паха. Заприметила рядом выпирающие вены, чем только подчеркивали зону, затем поднялась выше, вырисовывая V-образную мышцу. Вид оголенного торса мужчины был ошеломительный и захватывающий, как будто я рассматриваю пейзаж природы, не забывая отмечать для себя все прелести мест. Трогать, гладить, ощущать. Феерично!
Мы так долго глядели друг на друга. И чем дольше играли в самую изворотливую игру, тем сильнее кровь приливала к сердцу, заставляя его ускорить ритмику и надрываться от тяжелого признания, вырываясь с груди. Временами было больно, но приятно.
– Например?
– На мой член. Он давно ждет твоего ротика.
– Оу.
– Прикусила палец, вылизав, на мой взгляд, всю сметану. Вынула его изо рта, наклонившись, дотронулась до голени, не стесняясь своей раскрепощенности, и стала подниматься выше, оставляя за собой влажную дорожку. Эрик чуть не чертыхнулся от увиденного. Я же расплылась в «ангельской» улыбке, показывая этим, сколько грехов должно пройти до конца путь благословения. Ни один!
Почти что подкралась к краю материи и остановила свои манипуляции, довольствуясь результатом несколько минутной пыткой. Мне хотелось бы продолжить издеваться над парнем, но видно было, как он на грани сорваться и вызволить на свободу всех своих святых демонов; только вот еще больше привлекает идея довести до исступления, сорвать его с цепи
– А еще я хочу тебе засадить по самые яйца… Черт! Я помешан на тебе.
– Интересно.
– Наклонила голову набок, кокетливо дотронулась до его груди и хотела было убрать руку, как он вцепился в нее, и в следующий миг я была прижата к столешнице.
– Это не по правилам…
– Да ну? Когда это мы играли по правилам? Помниться, ты облила меня на вечеринке пивом и поплатилась тем, что контрастный холодный душ выбил из тебя всю спесь, взамен даруя какие-то другие ощущения…
– Ты мне тогда не нравился, - соврала я и застонала, когда он поцеловал меня в шею в самой вызывающей точке. Приятная оскомина застряла на языке.
– Ложь, - горячее дыхание вызвало цунами из мурашек, поднимающееся по позвоночнику.
– Уже тогда было предопределено наше будущее. И оно, мать твою, именно сейчас! Со мной…
Поднял голову и обжег каждый дюйм лица мрамором. Переворошил все мое прошлое, настоящее и почему-то в такой момент я поверила, что у нас есть будущее. Оно будет завтра, послезавтра, через неделю, год… Рядом со мной и не отпуская. Бред из неописуемых, только такой странный, что, кажется, закрою глаза и все превратиться в прах. Я этого не хочу.
Я хочу этого нахального и не знающего пощады парня. До сумасбродства.
– Я не хочу тебя, Эрик, - жалобно заскрипела зубами и впилась пальцами в плечи брюнета.
Ахнула, когда руки подхватили меня и усадили на столешницу, затем беспардонно приподняли края футболки и коснулись мокрой и горячей плоти.
– Не хочешь, говоришь?
– ухмыльнулся и прошел пальцами между складками, подталкивая на ответные действия: ездить задницей по поверхности, поддаваться вперед и не останавливать проделки.
– Какая ты лгунишка!
Сквозь застывшую пелену я рассмотрела, как он припустил трусы, высвобождая на волю эрегированный член. Взял его в руку, прошелся по длине и пальцем стер выступившую мутную жидкость.
– Ты моя, Ханна. Если считаешь, что ты не можешь принадлежать кому-то из-за того, что это схоже с рабством, то ты верно думаешь. Никаких других! Только я. Рядом с тобой, на тебе, в тебе, под тобой, пока ты скачешь на мне. Моя!
– свирепее повторил, как какой-то демонический искуситель, вышибающий из груди весь дух.
– Я подарю тебе новые бездонные и привольные ощущения.
Подтверждая этим, он одним движением вошел в меня во всю длину. Глаза закрылись, и я утонула в растягивающей агонии. Там внутри было так тесно для него, заполоняя все пространство, что приносило двойное комбо. Боже, еще и без защиты. Каждая выступающая венка на члене чувствовалась внутри меня, притягательное чувствие в виде оголенных тел и душ. Эрик не стал нас искушать и сразу же приступил с атакующим маневрам, ударяясь об меня с громкими шлепками.
Всхлипнула и притянула к себе его, а через секунду избавилась от футболки и сжала рукой грудь, пощипывая заостренный сосок. Точно уже разум не на месте. Мы безжалостно терзаем друг друга. Эрик в порыве своей дикости нашел губами мои губы и унес в еще большее наслаждение, граничащее с необузданной несуразностью.