Лепила
Шрифт:
Закончили оперировать уже когда время обеда прошло, вымотавшись и почти полностью растратив свои магические силы. Повар специально для нас приготовил шикарный обед, на котором к нам с Рютом присоединился Мило. Видя мое озабоченное лицо, он спросил:
— Что-то не так с ранеными?
— Понимаешь, у тяжелых опасная для жизни кровопотеря, еще трое потеряли много крови, это сильно замедлит выздоровление. Можно было бы взять кровь у здоровых и перелить раненым, но тут есть проблема, не всякая кровь подходит для этого. Можно убить вместо того, чтобы спасти.
— Ты можешь как-то понять, подходит кровь или нет?
— Разумеется, при хорошем микроскопе это легко определить.
— Микроскоп — это какой-то оптический прибор? — Мило явно заинтересовался.
— Да, с увеличением в несколько десятков раз. Не представляю, где его взять.
— Дай мне полчаса, сделаю тебе магическую линзу, а лучше пойдем вместе этот твой,
Микроскоп получился странный, но вполне рабочий, пусть и бесполезный для тех, у кого нет способностей к магии. Труба из местного бамбука на держателе, предметный столик с пружинным зажимом для предметного стекла. Все регулировки увеличения и резкости чисто магические. Пачка готовых предметных стекол лежала в моей большой укладке, пустил их в дело. Взял пробы крови у раненых, затем попросил капитана организовать общее построение и на нем попросил добровольцев стать донорами. В добровольцы записались все. Дальше была рутина теста на индивидуальную совместимость, через час стало понятно, чья кровь кому подходит.
Аппарат для переливания крови пришлось делать буквально на коленке из капельниц, приспособив к ним кустарный роликовый насос с ручным приводом и встроив магический фильтр против микроорганизмов и счетчик прошедшего через систему объема. Волновался хуже, чем на защите диплома, вот кровь от донора пошла в систему, вот закрутился роликовый насос, вот вся трубка капельницы заполнилась кровью. Правда, в вену пациента удалось попасть не сразу, венозное давление совсем упало, но все-таки попал, снова завертел ручку насоса, кровь пошла в его организм. Когда счетчик показал, что пациенту перелито поллитра крови, остановил процесс, заменил донора и посадил крутить ручку насоса Рюта. Перелив полтора литра, промыл систему (как бы это делал без магии, не представляю) и перешел к следующему пациенту, где процесс пошел по тому же сценарию.
Все-таки вещи из моего мира, это крайне подозрительно, надо делать им замену из местных материалов, если такое возможно. Тоже зарубка на память, пишем в план. Сейчас же важно, что состояние всех, кому переливали кровь, заметно улучшилось. Обоих оперированных пока оставил в состоянии искусственного сна, так оно надежнее.
С утра еще до завтрака пошел проведать пациентов. За ночь силы восстановились, смог сразу залечить швы и раны, на которые вчера не хватило энергии. Вывел из сна обоих тяжелых, раздал всем антибиотики и со спокойной совестью пошел есть.
Все пациенты уверенно шли на поправку. На всякий случай оставил их в лазарете до завтрашнего дня, хотя можно было уже всех выписывать, магия великое дело, даже если ее применяет самоучка. Я же сел анализировать сделанное и смотреть, что можно было сделать лучше или по-другому. Чуть позже зашел Мило, стали думать вместе. Две полголовы, глядишь, вместе за мудреца сойдут, все-таки магия жизни не его профиль, я же еще месяц назад о ней ни малейшего представления не имел. Вместе осмотрели всех пациентов, не обнаружили ничего подозрительного, после чего Мило пошел по своим делам. Я сразу стал строить коварные планы по внедрению медицинских технологий моего мира в этой реальности. Ибо какие же это планы, если они не коварные? Выходило так, что из местных материалов ни аппарат переливания крови, ни капельницу не сделать. Так что придется использовать те несколько капельниц, что лежат в укладке. Даже с иглами проблема, есть запас в несколько сотен, но все они одноразовые. Допустим, пластик можно заменить на металл, придумать, как точить затупившиеся острия, а там искать, сможет ли кто изготовить тонкие трубки под иглы. Или же самому придумывать технологию их изготовления, зря что ли я учу артефакторику? Куда более насущный вопрос — это фармакология. Местный аналог общего наркоза работает прекрасно, тут и придумывать ничего не надо, а с местными анестетиками большая проблема. Нет их, как таковых, мой же запас не безграничен. Что особенно скверно, в университете преподавали фармакологию только для того, чтобы мы не путались в больничной аптеке, собственно о технологиях производства в лекциях почти ничего не было, а мы и не интересовались. Впрочем, вот оно, современная фармакология началась с выделения салицина из коры ивы, которая в большом количестве растет вдоль реки выше по течению. И хорошо бы сделать местный обезболивающий амулет, тут надо думать и много экспериментировать. Да и с антибиотиками надо что-то придумать, пенициллин относительно просто делается.
Сидел, перебирал в памяти вчерашние операции, что-то не давало мне покоя, будто пропустил нечто очень важное. Мысль вертелась в голове и никак не удавалось ее поймать. Вдруг осенило: в ходе полостной операции я разом уничтожил все микроорганизмы в брюшной полости слегка измененным плетением из учебника, правда, предназначенным совсем для других
И все-таки странное ощущение вызывает состояние местной медицины. Представления на уровне века пятнадцатого-шестнадцатого, в лучшем случае, общедоступная медицина примерно того же плана, но есть магия, этакий местный хайтек, причем высочайшего уровня, еще пару-тройку недель назад я и помыслить не мог, что такое вообще возможно. Проблема в том, что этот хайтек доступен только очень богатым. Впрочем, ничего нового, в родном мире было то же самое. Есть деньги, к твоим услугам любые клиники. Нет денег, смотри, что позволит тебе твоя страховка, если она у тебя вообще есть. А еще этот хайтек явно применяется без глубинного понимания происходящих в организме процессов. Проблемы решаются грубой силой, хотя можно то же самое сделать мягче и проще, да еще и затратив в десятки раз меньше энергии. Взять то же плетение ускоренного наращивания тканей, оно крайне неэффективно наращивает те же мышцы, когда можно с куда меньшими затратами энергии изолировать в крови незрелые стволовые клетки, быстро размножить, да заставить сформировать нужную ткань. При этом можно, опять же, с минимальными затратами энергии размножать уже зрелы стволовые клетки. По моим прикидкам, на это должно уйти на треть меньше резервов организма и впятеро меньше энергии.
Тем временем рабочий день в лазарете подошел к концу, я провел последний на сегодня обход, в очередной раз напомнил, чтобы меня вызывали по амулету связи в случае любого недомогания и пошел на ужин.
На ужин я пришел первым, чуть позже подошли Далер с Лареном, капитан и Мило пришли последними, у обоих был озабоченный вид. Поели быстро, после чего капитан сказал:
— Если у кого остались дела на вечер, быстро их заканчивайте или отложите на потом, через четверть часа жду всех у себя. Нельзя зеленым мордам спустить это с рук.
На совещании я чувствовал себя посторонним. Капитан с лейтенантами планировали карательный рейд по орочьим землям, маг активно участвовал в обсуждении, я же просто отбывал свой номер пытаясь прикинуть наши возможные потери, впрочем, без особого успеха. План операции был составлен, роли расписаны, вероятные потери доведены до медсанчасти в моем лице, завтрашний день будет посвящен сборам, послезавтра с утра выдвигаемся.
Следующий день состоял из смеси хаоса с бардаком. Все вокруг носились, как ошпаренные, в моем ведомстве было чуть спокойнее, но ненамного. С самого утра осмотрел пациентов и выписал всех из лазарета, как совершенно здоровых, после чего мы с Рютом занялись комплектованием медицинских укладок для всех отделений, а также большой укладки для медсанчасти, мы оба идем в рейд. Оказалось, что складные носилки у нас отсутствуют, как класс. Начертил схему и озадачил Рюта их изготовлением, чтобы к утру были готовы все комплектующие хотя бы для шести носилок, соберем по дороге, в крайнем случае. Фельдшер унесся на склад, я же еще раз пробежался по спискам, не забыли ли мы чего нужного. Потом сходил в палатку, взял свою кентуккийку и пошел во взвод лейтенанта Ларена, где вручил ее марксману, уточнив, что это с возвратом, только на время рейда. Марксман был в восторге, Ларен тоже оценил жест. Я же вернулся в лазарет и начал перекладывать содержимое пары баулов в прихваченный из палатки собственный мешок с пространственным карманом. Второй прихваченный мешок с пространственным карманом предназначался для носилок. Вскоре прибежали трое солдат с ворохом жердей, перекладин и рулонов палаточной ткани, под руководством Рюта. Их Ларен откомандировал нам в помощь. Объяснил служивым, что от них требуется, работа закипела.
Пока солдаты мастерили первые носилки, я начал делать обезболивающий амулет. Функция у него должна быть простая, глушить частично или полностью болевые сигналы в нервах. Вроде бы, я все правильно рассчитал, но… Боязно как-то испытывать его на людях, вдруг нервы необратимо повредятся? Ладно, пусть будет один готовый к работе образец и десяток заготовок, в походе разберемся, на месте доделаю, там работы на полминуты.
Тем временем солдаты сделали первые носилки, испытали их, обнаружили что-то не то в конструкции, переделали, снова испытали и представили их на мой суд. Получилось толково, так что благословил их на серийное производство, а сам сел делать следующий артефакт, походный стерилизатор. С ним все было проще, плетение должно было уничтожать все живые организмы меньше определенного размера, технология была уже протестирована на ящерице, что была поймана у палатки и паре жуков, их плетение не трогало, зато полностью извело все бактерии в зоне действия. Еще по Африке я понял, что в полевой хирургии не всегда есть время должным образом вымыть руки, тут же раз, и все стерильно, главное, не злоупотреблять, кожный дисбактериоз штука противная.