Лес, поля, горы и светящиеся камни.
Шрифт:
Килл опустил палаш, двое его темных спутников - то же. Альферед слегка поклонился и выскользнул из кабинета.
Один из свободных стражников приблизился к Альфереду:
– Да, шустрый ты парень! Должно, что-то тебя сильно допекло, что ты вломился к бургомистру Ашмарду, оттолкнув самого Килла!
– Килл? А я должен его знать?
– Понимаешь, он не из тех, кто любезничает. Скорее наоборот, совсем наоборот!
– Ничего не понимаю! Да кто же он, скажите мне толком!
– Э, мастер да ты и вправду ничего не знаешь?!
– в разговор вступил старый Притт, глава большого семейства, где все женщины являлись золотошвеями, а мужчины - ткачами или садоводами.
– Ну, так
Старик поведал юному кузнецу о том, почему капитан Килл попал в заключение и что произошло на горной границе двух империй.
– Да, не удивительно, что он меня чуть не прирезал! Хм, как же такому преступнику удалось снова оказаться на свободе?
– И не говори! Люди напуганы! Болтают, что кто-то заплатил большой выкуп кому-то в столице, чтобы этот негодяй вышел из тюрьмы, где ему надлежало гнить пожизненно!
В это время на ступенях крыльца дома бургомистра показался сам Килл и его сопровождающие. Капитан смотрел поверх голов горделиво и даже насмешливо - сейчас он больше всего напоминал памятник завоевателю, который надменно взирал на покоренную столицу побежденного врага. На его губах играла самодовольная ухмылка. Все трое быстро сбежали вниз, приблизились к своим лошадям, повскакивали в седла и стремглав унеслись прочь.
Следом за капитаном появился секретарь с озабоченной физиономией и глазами, ищущими кого-то. Наконец, он увидел Альфереда и поманил его рукой:
– Пройдёмте, юноша, его превосходительство готов Вас выслушать!
И вот, юный мастер оказался снова у стола градоначальника. У того на лице помимо морщин, оказались еще короткий крючковатый нос, острая бородка и такие же острые усики, туго скрученные в два "карандаша". Он сидел, сгорбившись над столом, точно у него болел живот, а весь его вид в целом давал понять, что каждый посетитель своим визитом приносит ему только тяжкое страдание и… смертельную скуку.
Знаком бургомистр предложил Альфереду сесть в кресло напротив себя.
– Ну-с, мастер Альферед, изложите свое, хмм, э-э-э, дело!
Юный кузнец как можно короче изложил всё, что ему стало известно со слов Юмри. Ему показалось, правда, что начальник ни столько слушал его, сколько пережидал, когда рассказ окончиться.
– И это всё?
– Да, Ваше превосходительство, это всё!
– Хымм, и ради такой ерунды Вы вломились сюда, весьма бесцеремонно? Ну, что сказать, - Ваш рассказ весьма занимателен, угу, для компании где-нибудь в пивной или в одной из здешних харчевен!
– Так что, Вы ничего не будете делать?
– Что же по-вашему я должен предпринять? Нет, сейчас тут достаточно более важных и насущных дел, чем гоняться за призраками! Или Вы считаете, что руководствуясь столь туманными намеками я обязан призвать сюда всё королевское войско и штурмовать э-э-э как их там?
– ах, да, Лесопилки Юлвера!
– Но ведь это действительно опасно для всей Лэндрии!
– О судьбе Лэндрии есть кому позаботиться и без Вас, мастер! А теперь прошу Вас не раздражать меня более пустопорожними разговорами и необоснованными слухами! Пожалуйста, покиньте меня и мой кабинет поскорее!
Альферед вышел вон красный, как рак. Он был зол, нет, даже взбешен, непроходимой тупостью бургомистра. Но, в сложившихся обстоятельствах ничего не поделаешь - он просто побрел к себе. Дома он сел за стол и написал Юмри письмо, решив отослать его в Муленор по утру. Он еще не знал, что этому не суждено будет сбыться.
Ночная тьма объяла долину. Альферед уже разделся и готовился лечь спать, устав не столько физически, сколько с моральной тяжестью на душе, когда с одной из сигнальных башен, которых по всей долине стояло четыре, прозвучали громкие удары колокола. Юноша подошел к окну и посмотрел на поселение - его-то дом был на некотором возвышении, так что из окон можно осмотреть почти весь Фолио-Дол. Там, за третьим мостом, посреди жилого квартала сверкал огонь и вверх среди черного дыма летели искры - не иначе, у кого-то начался пожар! Альферед быстро оделся, а когда он уже выбежал на двор, дым, черный даже на фоне ночного неба, поднимался уже в двух местах - новое возгорание произошло по эту сторону мостов. По улице ехала бочка с водой, спешили какие-то люди с ведрами, баграми и топорами. Юмри выбежал за ограду и остановил одного из бегущих - им оказался сын плотника, юноша Шольдер Эбель.
– Что случилось, Шольди? Что там происходит?
– Говорят, какие-то всадники подпалили дома и мастерские мастера копий Пракса и стрельника Хофврида!
Мгновенно ужасная догадка промелькнула в голове Альфереда - он побежал в кузницу, снял со стены кожанный пояс, на котором находился лучший его короткий меч, надел его и потом побежал на ближайший холм. Там, напрягая зрение, он всматривался в темноту, желая во всеобщей суете, царящей сейчас во всем растревоженном поселении, увидеть мелькающий свет от факелов, которые могли нести быстро едущие на лошадях. Он как раз повернулся в сторону своего двора, как вдруг сильнейший толчок поверг его на землю. Он вскочил на ноги - мимо проскочил темный силуэт, а следом, прямо на Альфереда летел еще один всадник, с факелом в руке. Юноша успел только отскочить в сторону, как конные фигуры уже подлетали к его ограде. Передовой всадник выхватил из-за пазухи небольшой сосуд и швырнул его на крышу кузницы. Глиняная емкость раскололась, разлетевшись на части от удара о доски. Следом, бешенно вращаясь, полетел факел. С шумным хлопком на крыше кузницы вспыхнуло плами.
– Стой, подлецы!
– закричал Альферед. Он успел выхватить свой меч и с силой швырнуть его в спину последнему из четырех поджигателей. Сталь сверкнула в свете начинающегося пожара и пронзила ехавшего верхом - тот упал на дорогу, раскинув руки в стороны. Альферед подбежал и посмотрел на убитого - на земле распростерся человек в легких латах королевской стражи с пурпурно-желтым значком на нагруднике. В тоже время, на его шее висела знакомая Альфереду серебрянная цепочка. Он потянул за нее - наружу из-под доспехов вывалился аспидно-черный кругляш с серебристой молнией.
– Оборотни!
– прошептал Альферед. Он понял всё окончательно, но теперь следовало спасать хотя бы то, что еще можно было отстоять у огня. К дому кузница уже бежали поселенцы, желавшие помочь ему побороть пожар…
…Утро застало Альфереда у остатков ограды своего дома - теперь от трех построек отстались лишь обугленные столбы, да почерневшая печь, у которой труба развалилась от удара падающей балки. Рядом находилась группа поселенцев - они стояли молча рядом с погорельцем, все такие же чумазые, в копоти, как и хозяин. Мужчины и подростки были понурые, а женщины тихонько плакали, украдкой утирая слёзы.
В это время на возвышение выехал всадник - королевский стражник - один из тех, кто прибыл с бургомистром. Он молча приблизился, слез с коня и подошел к юному кузнецу вплотную:
– Мне очень жаль, парень, но вот, тебе предписание от бургомистра - тебе с этой бумагой надо покинуть Фолио-Дол немедленно!
– Это еще почему?
– За убийство королевского служащего, так там написано! Эх, по-моему так их всех надо было бы порубить, этих проклятых поджигателей!
– Что ж, время для выселения - удачнее не придумаешь! У меня как раз ничего, совсем ничего не осталось!!