Лес за Гранью Мира (сборник)

Моррис Уильям

– Опасно всё это, но надежда есть, и есть один способ. Я вот о чём говорю: если Вы сможете найти Мудреца и рассказать ему обо всём и если он будет добр к Вам, то он изменит не только Вашу одежду, но и саму Вашу кожу – так велико его искусство!

– Хорошо, – сказал Ральф. – Считай, я дал своё согласие. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы избавиться от общества этого тирана и его рабов. Разве только какие-нибудь новые обстоятельства заставят меня изменить своё намерение. Незадолго до побега дай мне знать, что ничего не изменилось.

Рыжеголовый ответил:

– Так я и сделаю. Мы встретимся, самое

позднее, вечером перед побегом, а если что-то изменится, я приду к Вам за ночь до этого.

– Теперь мне пора, – сказал Ральф. – Я от всего сердца благодарен тебе. Я верю, что ты мой друг, и если ты решишь, что тебе лучше бежать со мной, ты сильно обрадуешь меня.

Рыжеголовый покачал головой, но ничего не ответил, и Ральф направился вглубь долины.

Глава XXXIX

Лорд Аттербол освобождает Ральфа

Весь тот день, как и следующий, Ральф свободно ходил по Долине Башни, и его никто не останавливал. С Рыжеголовым он больше не говорил, зато часто разговаривал с Оттером и Давидом, которые восхваляли его. Ни леди, ни Агату он не видел и всё ещё полагал, что та белолицая женщина, сидевшая рядом с лордом, когда он подошёл к нему после турнира, и была его жена.

Леди же ждала в шатре. Иногда она, свернувшись, лежала на полу и плакала, иногда, ослабев от горя, не могла пошевелиться, иногда ходила взад и вперёд по шатру и гневалась на каждого, кто попадался под руку. Отчаяние довело её до того, что она пускала в ход хлыст и кулаки.

Вечером, перед отъездом из долины, в шатёр вошла Агата. Служанка пожурила госпожу за её грустный вид.

– Я видела милорда и передала ему то, что хотела. Выудить у него согласие на наш план оказалось нетрудно. А ведь без его согласия было бы сложно проделать то, что мы хотим. А ещё, похоже, то зерно, что я посеяла около двух дней тому назад, взошло и уже начинает приносить плоды. Так что, в каком бы затруднительном положении мы ни находились, мы найдём избавителя.

– Я не понимаю, о чём ты говоришь, – ответила леди. – Ты сейчас же должна раскрыть свои планы и подарить мне надежду, а то я наложу на себя руки!

И тогда Агата, не откладывая на потом, рассказала своей госпоже, что она для неё собиралась сделать и что станет понятно читателю в дальнейшем. Когда же служанка закончила говорить, настроение миледи улучшилось, и она попросила принести еды и вина и вновь стала держать себя, как властная, гордая леди.

Утром в день отправления к проснувшемуся Ральфу вошёл Давид. Он сказал:

– Милорд уже на ногах и хочет тебя видеть.

Ральф пошёл с Давидом, и тот привёл его в башню, где они и нашли милорда сидевшим в проёме окна. Около него стоял Оттер и ещё несколько человек. Рядом с лордом сидела Джойс, и, казалось, ему нравилось держать её руку в своей и играть её пальцами, хотя вокруг было много людей. Ральф не мог и подумать, что это была не миледи. Он поклонился лорду и встал, ожидая, что тот скажет. Лорд произнёс:

– Юноша, мы совещались о тебе и решили, что ты достоин лучшей судьбы, чем остаться невольником. Ты молод и искусен в своём деле, ты хорошего происхождения. Согласен ли ты стать одним из людей лорда Аттербола?

Ральф ответил не сразу. Сперва он взглянул на Оттера, который одними губами говорил «да», намекая, что следует соглашаться. Ральф произнёс:

– Милорд, Вы добры ко мне, но можете, при желании, стать ещё добрее.

– Что я слышу? – сказал лорд, хмурясь. – Чего ты хочешь? Скажи, и покончим с этим.

– Милорд, – ответил Ральф, – я прошу Вас предоставить мне выбор: вернуться с Вами в замок или нет.

– Ах вот что, – сказал лорд раздражительно и несколько мрачно. – У тебя есть выбор. Разве я не сказал тебе, что ты свободен?

Ральф встал перед ним на колени и произнёс:

– Милорд, я благодарю Вас от чистого сердца и прошу позволить мне уйти, чтобы закончить важное дело.

Лорд нахмурился сильнее, отвернулся от Ральфа и, наконец, произнёс:

– Оттер, выведи этого рыцаря прочь. Пусть он получит свои доспехи, оружие и доброго коня, а потом пусть делает, что хочет: едет с нами или идёт на все четыре стороны, и если он захочет отправиться в пустошь или сгинуть в горах, пусть так и будет, но что бы он ни придумал, не мешай ему, а помоги. Слышишь? Уведи его.

Ральф рассыпался в благодарностях, но лорд не обратил на него внимания. Он смотрел хмуро и косо. Потом он поднялся и повёл даму, которую держал за руку, в другую комнату. Она шла мелкими шагами, что-то шепча лорду на ухо и смеясь. Лорд тоже смеялся и забавлялся тем, что гладил её шею и плечи.

Приближённые лорда разошлись по своим делам. Ральф последовал за Оттером. Он радовался, чувствуя себя так, словно парит в небе, но Оттер обратился к нему с хмурым выражением лица:

– Да, ты теперь, как певчая птичка, только что выпущенная из клетки, но я вижу, что к твоей ноге привязана бечева, хотя ты и не чувствуешь её.

– О чём ты? – спросил Ральф, изумлённо глядя на него.

– Послушай, – сказал Оттер, – вблизи никого нет, и я скажу тебе прямо, поскольку ты нравишься мне с тех пор, как мы померялись силой на турнире. Если ты считаешь, что ты и в самом деле свободен, скачи в обратную сторону, как только мы поедем вперёд, и наткнёшься на неожиданность, ибо тебя во второй раз приведут к нам пленным.

– Как же так? – спросил Ральф. – Неужели лорд не был добр ко мне?

Оттер ответил:

– Я не скажу тебе, что он сделает что-то плохое только ради самой жестокости. Скорее, он нацелен получить от тебя всё, что возможно. Если он не смог использовать тебя для удовольствия своей жены (а она не ищет от тебя удовольствия), он, конечно же, постарается использовать тебя для чего-нибудь другого. Если говорить начистоту, я думаю, он сделает тебя моим помощником. Ты будешь при мне, и он сможет использовать тебя против меня, если представится случай. После этого ты займёшь место капитана в его войске.

Оттер посмеялся и продолжил:

– Впрочем, если ты не проявишь осторожность, то свалишься с этой головокружительной высоты и снова станешь невольником, а, может быть, тебя ещё и лишат мужского достоинства на всякий случай.

Тут в Ральфе взыграл гнев, и он, забыв об осторожности, спросил:

– Как же он использует меня, если я буду вне его досягаемости?

– Ого, парень! – воскликнул Оттер. – Куда же ты собрался, что считаешь, будто будешь вне его досягаемости?

– А что, – сердито спросил Ральф, – лорд – господин всего света?