Лесная нимфа
Шрифт:
– Ай, ай, держите меня четверо! – запричитала Анненская. – Ну так и что? Бабы те всю жизнь за своими мужиками прожили, как за каменной стеной, ни забот, ни хлопот, что же таких недоумков вырастили, которые сами на себя наговаривают?
– Вы помните показания мальчиков? Помните, чем грозил им ваш сын?
– А ну так и что? Ирка – кобылица, ткни пальцем – сок брызнет. Ей уже давно мужика хорошего надо, чтобы прыщи с рожи сошли…
– Замолчите!
– Чего я молчать должна? Ишь, о матерях заботится! А кто про меня подумал, сколько я с этим притырком намаялась? Муж ушел, а у нас одна комната, ни привести кого, ничего. И вот домаялась. Отблагодарил, паскуда!
Еще страшнее, чем лицо Анненской, показалось Наталье лицо ее сына: такое на нем было равнодушие. Не злоба – отрешенная скука.
– Ну, достаточно, – сказала Наталья. Ей захотелось уткнуться лицом в холодный стол и заплакать. – Все, идите.
Анненская, не прощаясь, вылетела в коридор. Дима тоже вышел, не взглянув на Наталью, ничего не сказав.
Наши дни
Говорят, всех преступников непременно тянет посетить место преступления. Пожалуй, это свидетельствует об их глупости, потому что, сколько их похватали там, где они вступили в пресловутое противоречие с УК, об этом только уголовной хронике известно. Но тяга эта порою бывает неодолимой, факт, сродни, прямо скажем, алкогольной или наркотической зависимости, и убедиться в этом могла наша героиня, которая, выйдя из «Бумс-Раунда» и несколько прочистив легкие от табачного дыма, вдруг ощутила настоятельную потребность свернуть в тот темный проулок и посмотреть на «Лексус» с раскрывшимся аэрбегом.
Свернуть-то она свернула и даже сделала несколько шагов, однако до места происшествия не дошла, потому что и отсюда было видно: никакого «Лексуса» там и в помине нет.
Алена приостановилась от изумления. Честно говоря, она предполагала, что хотя бы одна милицейская машина там окажется. Ну вот как-то не хватало ей нынче кадров из «Улицы разбитых фонарей» или «Убойного отдела»…
А впрочем, за тот час, который она провела среди молодых литераторов, милиция уже наверняка уехала. И пострадавший «Лексус» тоже.
– Ты дура или правда такая храбрая? – пробормотал кто-то.
Какой-то был вечер таинственных голосов, честное слово! Сначала грабитель, потом Денис, теперь…
Ха, опять грабитель!
Нет, ну правда – тот самый, мужик в «имитации». Правда, на сей раз он исполнял роль не татя нощного (вообще-то вечернего, но это роли не играет), а мирного прохожего. Но – случайно или намеренно – стоял от Алены Дмитриевой на некотором расстоянии. То есть голос она его слышала, однако шаловливой ручонкой вряд ли достала бы, пожелай, к примеру, его схватить и применить очередную порцию мер физического воздействия.
– А вы еще не угомонились? – высокомерно спросила Алена. – Что, если я в милицию пойду и опишу ваши приметы? Наверняка участковый этого района вас опознает. Судя по всему, вы тут постоянно промышляете.
Он отошел еще на шаг и принял такой вид, как будто немедля готов задать стрекача. Однако голос его звучал по-петушиному бодренько:
– Никуда ты не пойдешь! Хотела бы заявить – уже давно заявила бы. Я б на тебя тоже заявил, было бы кому.
– Театр абсурда какой-то, – хмыкнула Алена. – Я в чем виновата?!
Строго говоря, можно было просто плюнуть на него и ехать домой. Вон остановка в двух шагах. Но Алене всегда нужно было расставить все точки над i, а также над ё! Порой это делало нашу героиню занудой, но частенько приводило к весьма неожиданным результатам…
– А кто виноват, что у него подушка выскочила? – обиженно спросил мужик. – Я, скажешь?
– Скажу, – покладисто ответила Алена и в самом деле сказала: – Вы.
Она со всем миром была на «вы» – во всех, даже в самых люмпенских его проявлениях…
– Так это ж ты меня толкнула! – взвыл он обиженно.
– Вижу, вы имеете представление о причинно– следственной связи, – одобрительно кивнула Алена. – Вы ударились о машину потому, что я вас толкнула. А почему я вас толкнула, не подскажете?
Он пожал плечами:
– Видать, померещилось тебе что-то, ну ты и…
Алена смотрела на него во все глаза. Видала наглецов, но таких!..
С другой стороны, он ведь прав, вот в чем смех. Ей померещилось, что у него в руках нож. А это была линейка.
Нет, нормально, так и есть, Алена Дмитриева во всем виновата!
Не сдержавшись, она рассмеялась. Мужик тоже нерешительно улыбнулся. Они как бы подписали пакт о ненападении. Временный… но подписали.
– Нам с вами повезло, что милиция уже уехала, – сказала Алена. – И повезло, что не отыскался свидетель со стороны, а не то мы с вами в КПЗ рассуждали бы о причинно-следственной связи.
– Да не уехала она никуда! – вскричал мужик пылко. – В том-то и дело! Понимаешь?
Алена вгляделась в проулок. Нет, конечно, ее зрение орлиным назвать было никак нельзя. Иногда она даже очки надевала, когда читала Брокгауза – Ефрона, к примеру, но никакой машины милицейской в проулке точно не было.
– Не пойму… – пробормотала она.
– И я не пойму! – столь же пылко вскричал ее собеседник. – Хоть убей.
– Да не стану я вас убивать, нет у меня к этому ни малейшей тяги, – отказалась Алена. – Лучше толком объясните, что там с милицией.
– Да мне бы кто объяснил, – вздохнул он. – Ну вот ты скажи, ну вот если у тебя есть «Лехус» и тебе его кто-то раскурочил, подушку вышиб, ну ты что делать будешь?
– Да милицию вызову, какой тут может быть вопрос?
– Конечно! Или хотя бы шум поднимешь, людей поспрошаешь, кто что видел, кто что заметил и все такое. Верно?
– Ну конечно.
– Так вот! А он, этот с «Лехуса», прибежал откуда-то с этой стороны, – бывший разбойник махнул рукой в сторону проспекта Маршала, – видать, за сигаретами туда бегал, подошел к машинке, сел да уехал.
– Что вы говорите! – изумилась Алена.
– Да что слышишь. По сторонам посмотрел так, – мужик втянул голову в плечи, потом как бы вынул ее оттуда, подбородок выдвинул и повертел головой туда-сюда, – сел в машинку свою и умотал. Никакого шума, ничего.
– И подушку не убрал?