Лесной исчезнувший мир. Очерки петербургского предместья
Шрифт:
«Глубокоуважаемая Евгения Сергеевна! – писал Борис Лавренев. – Не могу сказать, как меня тронуло Ваше письмо. Горячо благодарю Вас за память и внимание. Вспомнилось уже далекое, но памятное мне время моего пребывания в Мечниковской больнице и теплый прием, который мне был оказан Вами и Вашими товарищами по работе в те дни. Я рад, что Вы не рассердились на меня за то, что, когда мне нужно было дать имя в пьесе хорошей, светлой русской женщине, я вспомнил о Вас и разрешил себе дать ей Ваше имя, потому что именно такой Вы остались в моей памяти…»
В годы Великой Отечественной войны капитан, а затем майор медицинской службы Евгения Шабунина работала в госпитале в Лесотехнической академии
После войны, продолжая работать в Мечниковской больнице, Елена Сергеевна защитила диссертацию и получила в 1952 году ученую степень кандидата медицинских наук. Она являлась автором шести научных работ, неоднократно выступала на ежемесячных Пироговских собраниях, занималась со студентами, несколько лет возглавляла школу медицинских сестер при институте. Такую активность она сохранила и в преклонном возрасте. Заботилась о воспитании внуков, уделяла им много внимания, беспокоилась о своих близких и родных. Активно участвовала в общественной жизни и даже была одно время председателем общественного суда при жилконторе.
В семейном архиве сохранились полушутливые, но очень трогательные стихи, написанные Андреем Шабуниным в 1979 году, ко дню рождения Евгении Сергеевны, – за год до ее 80-летнего юбилея. В них были и такие строки:
Знайте, дети,
Знайте, внуки, —
В новом доме на Науке,
Где всегда людей движение,
Вижу, вижу тетю Женю я.
Это имя дарит снова
Через дымку многих лет
Облик милого Лесного
(
Хоть того Лесного нет!
),
Облик дома на Английском,
Шум листвы над головой…
О далеком, как о близком,
Вспоминаю я порой.
Тети Жени день рождения
Я спешу благодарить:
Тетя Женя, без сомнения,
Та связующая нить,
Что в свершеньях удивительных
Связывает навсегда
Век двадцатый,
Век стремительный,
И все прошлые года.
Эталоном Человека
Были Вы для нас всегда,
Подлинный ровесник века
И хранитель очага
И «шабунинского духа»,
Что в потомках не угас…
Евгении Сергеевны Шабуниной не стало в январе 1989 года. Ее похоронили рядом с родителями и старшим братом Борисом на Академической площадке Богословского кладбища.
Сын Евгении Сергеевны Шабуниной, Рубен Ашотович Шек-Иовсепянц, получил образование в Ленинградском политехническом институте по специальности «инженер-электрик». Участвовал в разработке и создании самолетов, являлся профессором, доктором технических наук, лауреатом Государственной премии СССР (1981 г.). Ему принадлежало более 130 научных трудов, в том числе 27 изобретений. Среди наград Рубена Шек-Иовсепянца – ордена Ленина (1975 г.), Октябрьской революции (1981 г.), Знак Почета (1969 г.), а также многочисленные медали…
Из воспоминаний Виктора Сергеевича Шабунина о быте жителей Лесного, подготовленных им в 1979 году
В начале XX века Лесной был благоустроенным, но вместе с тем и очень тихим зеленым пригородом с почти по-деревенски чистым воздухом. Снег в Лесном всю зиму оставался сверкающе чистым.
Новосильцевская улица представляла собой щебенчатое шоссе, окаймленное с обеих сторон чистыми, сухими канавами, поросшими травой. От каждого дома через канаву были перекинуты довольно широкие деревянные мостики. На том, что вел к калитке нашей дачи, стояли по бокам, друг против друга, хорошие деревянные скамейки со спинками. На этих скамьях мы иногда под вечер сидели своей семьей. Между канавой и шоссе проходила по линии дач хорошо утоптанная песчаная дорожка шириной шага в два, отгороженная от проезжей части невысокими деревянными тумбами. Вдоль противоположной, парковой, стороны стояли керосиновые фонари.
В темное время года с наступлением сумерек вдоль улицы быстрым шагом, почти бегом, проходил фонарщик с легкой лесенкой на плече. Он приставлял лесенку к фонарному столбу, поднимался ступеньки на две-три и, чиркнув спичкой, зажигал фонарную лампу, предварительно оправив ее. Ранним утром тот же фонарщик гасил лампы. Расстояние между фонарями было немаленькое, и фонари не столько освещали улицу, сколько обозначали ее.
Чистоту на участках домовладений – в саду, на дворе и на улице, а также наблюдение за общим порядком против дома обеспечивали дворники. Иногда можно было видеть на улице и городового, неторопливо обходившего свой обширный участок.
Новосильцевская улица была малопроезжей и малолюдной, как и большинство улиц Лесного. Ее тишина нарушалась лишь возгласами «торговцев в разнос». Так, периодически возле нашего дома появлялся рыбник Иван с большим деревянным ушатом на голове, где между кусков льда лежала свежая рыба. Худощавый, в стареньком пиджачке, он всегда шел торопливой походкой, ловко балансируя ушатом, установленным поверх фуражки на довольно толстом пеньковом колечке, и покрикивал нараспев тенорком: «Рыба свежая, ры-ы-ба!».