Лестница в небо
Шрифт:
— Знаешь, как тебе повезло? Обычно ездовые гриффиндорки на земле не валяются. Надеюсь, ты знаешь, куда мы идем.
Спустя еще полчаса, ведомая указующей ладонью девочки, Гермиона добрела до дверей маленького магазина, зажатого двумя многоэтажными кирпичными домами. В витрине пылились бумажные фонарики, переливались всеми цветами радуги огромные расписные веера, а перед дверью глухо роптала деревянная «музыка ветра». Гермиона сразу поняла, что они пришли. Девочка соскользнула с ее спины и встала рядом. Из прохладного полумрака сувенирной лавки им навстречу вышла древняя старуха, одетая в серое кимоно. Седые пряди патлами свисали
— Она говорит «спасибо», гайдзин.
Голос старухи был скрипуч. Гермиона провела ладонью по взмокшему на жаре лбу:
— Как же вы отпустили маленькую девочку одну? Она ведь могла погибнуть. Где ее родители? Она совсем по-английски не говорит? Вам надо лучше смотреть за ней.
— Никто не может удержать будущую итако. Та-что-видит ходит своими путями.
Гермиону прошиб холодный пот. Девочка стояла рядом со старухой и все так же спокойно смотрела на нее.
— Она говорит, ты заслужила награду.
— Мне ничего не надо, — Гермиона попятилась, замотав головой. — Вы просто берегите ее.
— Она говорит, ты не должна отказываться. Она тебе нужнее.
Гермиона в беспомощности смотрела на девочку. Старуха на минуту зашла в магазин и вернулась со старой, потрепанной книгой. Её страницы переплетал кожаный шнурок. Гермиона неуверенно взяла протянутую вещь, провела пальцами по бумаге: нежная, бархатистая, тонкая, словно увядающая кожа, она ласкала, дарила почти чувственное наслаждение, заставляя прикасаться к себе еще и еще. Причудливые японские иероглифы, любовно выписанные неведомым умельцем, спускались аккуратными столбиками, похожими на замысловатый орнамент. Рисунки, выполненные разноцветной тушью, за многие годы так и не потеряли яркость красок.
— Она давно хранится в нашей семье. Ее читала еще мать моей матери, а та уже и не помнила, сколько поколений назад была написана Hiden Senbazuru Orikata…
— Я не могу взять столь ценную вещь, — Гермиона с трудом закрыла книгу.
— Та-что-видит говорит, что это не навсегда. Ты вернешь ее, когда придет срок.
— А… когда он придет? — Гермиона смотрела в бесстрастные глаза молчащей девочки. Надтреснутый голос старухи сливался с мерным перестуком «музыки ветра»:
— Ты узнаешь сама. Вы еще встретитесь. Один раз.
— Почему… почему она все время молчит? — Гермиону трясло. — Она немая?
— Нет. Та-что-видит говорит, только ты не слышишь. Итако не может быть немой, потому что люди должны слышать то, что им хотят сказать духи. Все итако рождаются слепыми.
Гермиона вцепилась обеими руками в книгу, кивнула девочке, склонившей голову к плечу, словно прислушивающейся к чему-то, повернулась и, спотыкаясь, пошла по переулку.
Буквально через несколько минут она вышла к перекрестку Норт-энд-Роуд с Уолхэм-гроув, где вытащила малышку из-под колес автомобиля. Гермиона сразу заметила сверток с картиной, который отбросила в момент падения. Словно во сне, она подняла его и пошла дальше по тротуару. Дойдя до ближайшего книжного магазина, Гермиона мгновение помедлила на пороге, а затем решительно толкнула дверь. Звякнул колокольчик. Не обращая внимания на удивленные взгляды, которыми посетители провожали ее, растрепанную, в порванных джинсах, в грязной кофте, с пыльными разводами на лбу и щеках,
— Здравствуйте. У вас есть самоучитель японского языка?
========== Глава 2. Отражение в зеркале. ==========
2008 год, январь
— И как это прикажете понимать?
Профессор зельеварения Северус Снейп, бывший Пожиратель Смерти, бывший директор Хогвартса, бывший шпион… в общем, бывший, нахмурив брови, смотрел на Гермиону Грейнджер.
— Доброе утро, профессор, — краску на лице Гермионы можно было бы принять за смущение, если бы не спокойный, почти деловой тон.
— Утро по определению добрым быть не может. Какого черта я шел на четвертый этаж, а попал в эту халупу?
Гермиона насупилась и критически осмотрела небольшую комнату, заставленную по периметру книжными шкафами. Ее небрежный взгляд упал на стол с кипой свитков и огромной стопкой книг. Две двери, камин, пара стульев — вот, в принципе, и все.
— Это — моя квартира. Я предпочитаю называть ее дырой. До халупы мне еще мусорить и мусорить. Еще можно обои пообдирать. Для придания колорита.
— Вы ненормальная? — Снейп практически шипел. Остроумная бывшая ученица в халате, с кружкой кофе в руках и помятым лицом никак не настраивала его на лирический лад. — Как я сюда попал?
— Это все из-за меня, — Гермиона уселась на стул, зевнула, закинула ногу на ногу и целомудренно прикрыла оголившуюся коленку. — Вот только не думала, что вы нагрянете ни свет ни заря. Так рано не встают ни порядочные коты, ни вечноорущие соседи. А я так пока кофе не выпью — вообще не человек.
— У меня бессонница, — решил поддержать беседу Северус. Насчет чашки божественного напитка — это было ему знакомо. В отличие от всего остального. Похоже, что сей момент вряд ли получится добиться внятных объяснений произошедшему от заспанной женщины, сонно жмурящейся на рассвет в окне.
— Мне нужна ваша помощь, — так и не найдя свободного места на столе, мисс Грейнджер аккуратно поставила кружку с недопитым кофе на пол, невзначай задвинув ее тапком под стул.
— Да что вы говорите? — обрадовался, заскучавший было, Снейп. — К сожалению, я не домашний эльф и не Геракл. А потому вам придется самой выгребать эти конюшни.
— У меня просто времени не хватает на уборку. Но я стараюсь, — в ее голосе послышалось что-то похожее на извинения. — На самом деле мне нужны ваши исключительные опыт, профессионализм и знания.
— Вы меня заинтриговали, — Снейп задумчиво смотрел в карие глаза собеседницы. — Только как подсказывает мне мои «опыт», «знания», а в особенности «профессионализм», после подобных слов кроме неприятностей ничего ждать не стоит.
— Ну что вы! — Гермиона ослепительно улыбнулась. — Мне просто надо, чтобы вы помогли мне получить звание Мастера Зелий.
— Кого-кого? — кажется, он даже присвистнул. — Мастера Зелий? Вам? Не смешите меня, мисс Грейнджер. Для того чтобы им стать нужно не просто иметь в запасе мозг-накопитель информации, а еще и обладать способностью распорядиться этой самой информацией. Знания далеко не самое главное. Правильно варить зелья по уже имеющимся рецептам не значит уметь творить. Любая домохозяйка возьмет кулинарную книгу и сварганит обед, а вот создать что-то новое — для этого надо нечто большее. Нужно иметь полет души, фантазию и чувство прекрасного! Это сродни поэзии, когда из пустого набора слов рождается маленький шедевр — единое гармоничное целое!