Лестница в небо
Шрифт:
— Желаю вам неспокойной ночи, мисс Грейнджер. И весьма сильно.
— Нокс, — тихо сказала она. В темноте прошелестела шелковая ткань, скрипнули пружины кровати и сонный женский голос пробормотал: — И вам того же…
*
Гермиона взяла очередной лист бумаги из стопки и начала аккуратно складывать его, прикусив от усердия кончик языка.
— Скажите, мисс Грейнджер, я вот уже пару месяцев наблюдаю за вами и все пытаюсь понять: это у вас хобби такое? Вы, как домой приходите, сразу же беретесь за рукоделие. Пить-есть не надо? Или позаниматься зельями
— Ну, вы же не собираетесь мне помогать. Вот я и пошла другим путем, — она продолжила свое занятие, не обращая внимания на профессора, изо всех сил гремящего склянками с картины.
— Это каким же? — заинтересованно вытянул шею Снейп. — Вы отказались от своей дурацкой затеи? Может быть, тогда снимете заклятье, и мы разойдемся как в море корабли? Я даже обязуюсь никому не рассказывать о том, что у вас имеется нижнее белье в горошек.
— Вы… да вы!.. — задохнулась от возмущения Гермиона.
— Да, — скромно согласился Северус. — Это я. С волками жить… Дышите глубже, мисс Грейнджер, вы нужны мне живая, хотя, возможно и не совсем здоровая.
— Между прочим, это очень дорогое белье!
— Не знаю, на нем не написано, — ухмыльнулся профессор и вернулся к перекладыванию с места на место пробирок. — Вы в следующий раз ценник оставляйте или еще лучше — чек, чтобы все оценить по достоинству могли.
Гермиона зыркнула на картину, медленно, но верно заливаясь румянцем. Пальцы ее дрожали, но не прекращали свою работу. Оставалось лишь расправить «голову», «хвост», раздвинуть крылья… Она поднесла поделку к губам, дунула… и на стол уселась маленькая бумажная птичка. Снейп с любопытством проследил за тем, как мисс Грейнджер отправила ее в круглую шляпную коробку:
— Я никогда и подумать не мог, что когда-нибудь увижу вас предающейся столь бесполезному занятию.
— Оно не бесполезное, — Гермиона поморщилась, разгибая спину и держась за поясницу. — Есть такая древняя японская легенда о том, что если сделать тысячу бумажных журавликов, то твое самое заветное желание сбудется… ориката…
Ее тихий голос едва долетал до ушей профессора. Он почти с жалостью смотрел на тонкий девичий профиль:
— Гермиона, это ненаучно. Вы же взрослая, умная ведьма и должны понимать элементарные вещи.
Она встретилась взглядом с черными глазами. Северус отвернулся. И пошел к двери:
— В любом случае, сделаете вы тысячу журавликов или миллион, в результате заработаете лишь мозоли на пальцах. Лучше идите в лабораторию и займитесь наконец учебой!
Дверь за Снейпом захлопнулась, картина закачалась, и по комнате пронесся легкий ветерок. Мисс Грейнджер положила себе на ладонь очередного журавлика, подняла руку и, глядя на него снизу вверх, прошептала:
— Когда пройдет зима… и тысячу журавликов я сделаю сама.
*
Растрепанная Гермиона со свечой в руках, одетая в длинную, до пят фланелевую рубашку, напоминала маленькое привидение. Весьма несимпатичное и очень-очень злое. Она стояла перед картиной, на которой мирно отдыхали профессор с Ледой и многозначительно откашлялась:
— Гм-гм!
Северус приоткрыл один глаз:
— И чего же вам не спится-то, а?
— Профессор, я должна сделать весьма важное и ответственное
— Где? — ошалело заморгал он.
— Да здесь же, — топнула босой пяткой мисс Грейнджер. — Я больше так не могу. Никогда не думала, что портреты — храпят. Я даже не знала, что вы обязательно должны спать лежа. Все остальные как-то умудряются делать это в том положении, в котором их нарисовали. И только вы лежите и храпите мне тут над ухом каждую ночь!
— А вы считаете, что если лишили меня права на свободное передвижение — единственное, оставшееся у меня в этом мире, так я не должен пользоваться элементарными удобствами? — медленно закипал Северус. — Да, я не желаю спать стоя, словно старый боевой конь! И вообще, я вам не доверяю — мне еще ни разу в жизни никто не говорил, что я храплю! Вы просто хотите выжить меня из своей спальни с этой чудной оттоманки и лишить соседства моей Спящей красавицы!
— Конечно, она-то не живая, и ей абсолютно все равно, чем вы там занимаетесь! И кто бы вам сказал о храпе? Да с вашим характером женщины, скорее всего, от вас при жизни шарахались как от огня!
— Кто бы говорил! Синий чулок! От вас даже рыжее чудовище сбежало! Где этот уродец?
— Глотик у родителей! Он нуждается в ласке и заботе! А меня почти никогда дома не бывает!
— Я вообще-то имел в виду Уизли… И я тоже нуждаюсь в заботе! Живу в условиях полнейшей антисанитарии! Вы когда в последний раз мою рамочку протирали?
— Можно подумать, если я смахну пыль, вы перестанете храпеть!
— Я могу спать на боку, а не на спине!
— Все так просто?!
— Да!
— Шантажист!
— От шантажистки слышу! Маленькая, вредная, занудная девчонка, по которой рыдает Азкабан! Общение с Поттером навсегда испортило вас!
— Мне надо выспаться! Понимаете?
— А мне надо, чтобы вы начали вести нормальный образ жизни! Сначала с утра до ночи пропадаете на учебе, потом приползаете домой и садитесь крутить идиотские бумажки! Зачем вы втемяшили себе в голову эту блажь? Какого Мерлина вам надо становиться Мастером Зелий? Вы талантливая ведьма: вам подвластны чары, трансфигурация и много чего другого! Займитесь этим! Прекратите издеваться над собой! Вы действительно думаете, что, сделав тысячу никому не нужных фигурок, сможете добиться желаемого? Очнитесь! Чудес на свете не бывает!
Гермиона захихикала и уселась на пол. Она утирала слезы рукавом рубашки и истерически всхлипывала.
— Н-не бывает, — икнула она, — вы же волшебник! И не верите в чудеса?
— Я верю в силу магии, а не в ненаучную чушь, да еще и из Японии!
— А там, между прочим, есть весьма сильные волшебники! Они работают с силами духов природы, пользуются магией стихий и животных. Вот, смотрите, — Гермиона пошла из спальни в комнату, порылась в кипе свитков на полке и бережно достала оттуда небольшую книжечку, оплетенную кожаными шнурками. Бумага пожелтела и осыпалась по краям от времени. — Hiden Senbazuru Orikata — самое древнее руководство о том, как правильно складывать оригами.