Летающий червяк
Шрифт:
– Ни слова о камнях! Значит, мы живем вечно... И ты, старая деревенщина, помнишь меня ребенком?
Старик впал в какой-то странный транс: он бил кулаками по земле, и слюна текла из его рта.
– Клянусь семью оттенками сирени, я хуже помню себя самого ребенком, носящимся,
Он принялся кричать и плакать, а отребье, окружавшее их, вторило ему:
– Мы помним, мы помним!
Их вой подействовал на Аргустала, как удар копьем в бок. В его памяти остались лишь фрагменты панического бегства через город, какая-то стена, ствол, ров и дорога, все такое же бесплотное, как эти воспоминания. Упав, наконец, на землю, он не знал, где лежит, и все было для него ничем, пока вой не стих вдалеке.
Только тогда понял он, что лежит посреди своей конструкции, щекой на камне из Ор, там, где его оставил. И когда к нему стало возвращаться сознание, конструкция ответила ему, хоть он и не произнес ни слова.
Он находился в новой фокусной точке, а голос, который звучал, был так же спокоен, как и предыдущий. Он веял над ним, как холодный ветер.
– Нет бессмертных по ту сторону могилы, Аргустал, нет такого имени, которое в конце концов не кончилось бы. Эксперимент Х дал вечную жизнь всем существам на Земле, однако даже вечности нужно расслабиться и сделать перерыв. Старая жизнь имела детство и свой конец, новой не хватает этой логики. Ее нашли после многих тысячелетий, ища указания у различных умов. Чем человек был, тем он и будет; чем было дерево, тем оно станет.
Аргустал поднял измученную голову с каменного изголовья, и голос вновь изменился, словно в ответ на его движение:
– Настоящее - это как нота в музыке, которая не может длиться больше. Ты, Аргустал, наткнулся именно на эти, а не другие вопросы, потому что аккорд, спускаясь в нижнюю тональность, пробудил тебя из долгого сна бессмертия. То, что ты встретил, ждет и других, и никто из вас не будет больше неподвластен переменам. Даже бессмертие должно иметь свой конец.
Тут он встал и бросил камень из Ор. Камень полетел, упал, покатился... и прежде чем остановился, проснулся огромный хор голосов Вселенной.
Вся Земля поднялась, и ветер подул с запада. Когда Аргустал вновь обрел способность двигаться, он увидел толпы, идущие из города, и гнездящихся на солнце Сил в их ночном полете, и крутящиеся звезды.
Аргустал побрел обратно к Памитар, медленно переступая своими плоскими обезьяньими ступнями. Никогда больше не проявить ему нетерпения в ее объятиях, где время всегда будет уходить слишком быстро.
Он знал уже, что это за летающий червяк, гнездящийся в ее и его сердце, в каждом живом существе: в древолюдях из Ор, в могучих безличных Силах, которые ободрали солнце, и даже в святых внутренностях Вселенной, которым он на время дал голос. Он знал уже, что вернулась Ее Высочество, придававшая Жизни смысл. Ее Высочество, уходившая из мира на такой долгий и все же такой краткий отдых. Ее Высочество СМЕРТЬ.