Летим в космос (сборник)
Шрифт:
У Челомея, однако, была в запасе в полной готовности еще одна станция и ее запустили в 1974 году. Но, чтобы Челомей в дальнейшем не мог так оперативно конкурировать, у него забрали из подчинения КБ и предприятие, создающие станцию и транспортную космическую систему. Их соответствующими постановлениями ЦК и Совмина выделили в самостоятельные подразделения с идейным руководством со стороны КБ Королева.
Челомей сумел все же запустить еще одну станцию в 1976 году, но большего ему уже не позволили. Его отряд космонавтов распустили. Борьба закончилась. Впереди были престижные интернациональные полеты, которые КБ
Однако преимущества транспортной космической системы от этого не уменьшились. Она была нужна. В Центре подготовки космонавтов были созданы необходимые тренажеры, а в космос изредка с научными целями запускались беспилотные транспортные космические системы. Например «Космос – 1667», который своими двигателями вывел отработавшую свое орбитальную станцию «Салют – 7» на более высокую орбиту. Ни транспортные корабли «Союз», ни их беспилотный вариант «Прогресс» сделать это были бы не способны.
На базе этой транспортной системы в дальнейшем были созданы и выведены в космос модули 2квант», «Квант – 2», «Кристалл», и другие. Но сама программа Челомея была загублена.
И вот уже космический корабль «Союз» летает до сих пор, регулярно подвергаясь модификации. А ведь транспортный корабль Челомея уже в начальном варианте мог доставить на орбиту груз в пять раз превышающий возможности нынешнего «Прогресса». Он имел уникальнейшую систему управления кораблем и возможности маневрирования. Больше того, корабль имел для пилотируемых космических полетов обзорный иллюминатор впереди, по ходу полета как в автомобиле. В то время как в «Союзе» до сих пор чтобы посмотреть живым глазом куда летишь, надо разворачивать каждый раз корабль на 90 градусов боком.
На фоне жесткой конкуренции между конструкторами вовсе не удивительными выглядят и взаимоотношения между Центром подготовки космонавтов и КБ Королева, которые с самого начала были непростыми. Менялись Главные конструкторы: С. Королев, В. Мишин, В. Глушко, Ю. Семенов, менялись структуры и названия организаций, но не улучшались отношения.
Уже первый космический корабль инженеры – конструкторы разрабатывали «под себя», делая основной упор на автоматику. Даже для варианта ручного управления использовали привычные для них приборные переключатели и ручки управления, которые можно было бы двигать тремя пальцами как в реостатах. Но С. П. Королев вопреки их желаниям принял другое решение и в первый отряд космонавтов набрали молодых, не очень опытных, но здоровых, военных летчиков. Вопрос – кому летать – отпал. Только в 1964 году в космос ушел первый инженер – Константин Феоктистов.
Со здоровьем у него были большие проблемы по нормам отборочной комиссии. Зрение 0, 2 – 0, 1 на каждый глаз, гастрит, спондилез грудного отдела позвоночника. Но он получил разрешение лично от С. П. Королева. Не в последнюю очередь потому, что возглавлял разработку системы мягко посадки корабля «Восход». Впервые космонавты должны были приземляться в корабле, разработчик на практике проверял свои расчеты.
По воспоминаниям специалистов, проводивших тренировки, руководство ВВС дало негласную команду: «Мешать лично Феоктистову». Но ведь умницу не проведешь. Специалисты отсоединяли провода на наборном поле аналоговой управляющей машины. Тренировка стопорилась. Феоктистов выходил в зал:»Ну
Однако были и космонавты инженеры с большими амбициями. Владислав Волков после первого полета счел, что в экипаже он должен быть главным, а не новичок – военный летчик Г. Добровольский. Даже устроил на орбите своеобразный бунт – забастовку. Не получилось. При возвращении экипаж погиб, и кто знает какая доля в этом лежит на несовместимости членов экипажа.
После смерти С. П. Королева уже никто не препятствовал расширению антагонизма между гражданскими и военными космонавтами.
Особенно наглядно это стало видно в период подготовки и осуществления первых полетов по программе «Интеркосмос». Они были престижны, кратковременны, и не очень обременительными на первый взгляд. К тому же после полетов ожидались повышенные почести, многочисленные зарубежные поездки как во времена Гагарина.
Те, кто исходил из подобных принципов в вопросах подготовки космонавтов, считали, что главная задача – не позволить представителям дружественных стран совершить непоправимую ошибку. А, следовательно, предполагал как главный метод обучения – не трогай, а то дам по рукам. Пассажиру было позволено только смотреть. Командиру – командовать.
Между тем, опасности космического полета никуда сами по себе не исчезали. В момент их возможного появления от экипажа по – прежнему требовались объективно быстрые и решительные действия. И потому вся нагрузка экстремально возможной ситуации ложилась на командира экипажа.
Вот тут и развернулось настоящее соперничество. Гражданские инженеры, побывавшие в космосе не встретившиеся с трудностями, стали ожесточенно доказывать, что они сами не хуже военных летчиков справятся с ролью командира экипажа. Они совсем забыли о том, что военные летчики всю службу тренируются и готовятся к тому, может быть единственному случаю, чтобы не дрогнуть в действительно аварийной ситуации.
Развернулась настоящая война, которая велась практически за каждый полет. Вот только один пример такой борьбы.
Старт первого космического полета по программе «Интеркосмос «был запланирован на 2 марта 1978 года. Готовились два советско-чехословацких экипажа. В результате закулисной борьбы уже на предварительном этапе было сформировано два экипажа: Губарев – Ремек и Рукавишников – Пелчак.
К февралю предварительная подготовка была закончена, и осталось только провести с 6 по 11 февраля две зачетных тренировки на стыковочном тренажере и две завершающих комплексных тренировки на комплексном тренажере корабля «Союз».
Представителям Центра подготовки космонавтов казалось, что вся внутренняя борьба уже закончилась и впереди главное – полет. Нужно было беречь нервы космонавтов перед выполнением сложной задачи. Чехословакия уже согласилась с тем, что первым экипажем будет Губарев – Ремек, а дублерами Рукавишников – Пелчак. Уже все возможные голоса на Западе сообщили об этом решении. И вдруг началось.
В первый день зачетной тренировки Губарева с Ремеком в ЦПК неожиданно приехало 15 членов комиссии от КБ Королева. ЦПК как всегда назначил 5 человек.