Лето ночи
Шрифт:
Ладно, по крайней мере одна у него осталась. Может быть, две.
Кевин поднял пляшущей рукой пистолет и снова выстрелил. В то же мгновение, когда он спускал курок, он уже знал, что взял слишком высоко. При таком выстреле он промахнулся не только мимо цистерны, но и мимо самой школы.
Он попытался вспомнить, почему он это делает. Мысль не давалась, но он знал, что это очень важно. Что-то связанное с его друзьями.
Кевин перекатился на живот, положил пистолет на больное запястье и снова спустил курок, почти уверенный в том, что раздастся всего
В руку ударила отдача, пламя вспыхнуло как раз около наполнительного цилиндра наверху цистерны, и восемь тонн бензина мгновенно взорвались.
Доктор Рун как раз поднимался на ноги, когда взрыв разорвал перила лестницы на тысячу кусков и над открывшимся лестничным проемом повис огромный гриб пламени. Рун почти спокойно отступил и прижался к стене, глядя с каким-то отчасти академическим интересом на то, как двухфутовая палка балюстрады вонзилась ему в грудь как кол. Он протянул руку к концу ее, но не вытащил копья. Вместо этого он сполз по стене и медленно сел на пол.
Дейл покатился по полу и, прижавшись к двери, прикрыл голову руками. То, что осталось от перил, было охвачено огнем, книжные полки в нижнем этаже полыхали в костре, витражное стекло лопнуло и осыпалось вниз, и каждый дюйм пола второго этажа дымился и обугливался.
В шести футах от глаз Дейла задымились брюки доктора Руна, а подошвы его башмаков стали мягкими и бесформенными.
В открытом лестничном марше в десяти футах от мальчика пламя охватило розовые мясистые волокна паутины, и они обвисли, как бельевые веревки рядом с многоквартирным домом. Шипенье мягкого материала напоминало визг.
Дейл поднялся и, шатаясь, пошел к двери, из которой вырывались клубы дыма.
Класс был в огне. Взрыв свалил с ног каждого, кто здесь находился, – как живых, так и мертвых, – но Харлен помог Майку встать на ноги, и теперь они оба торопливо разрывали путы, стягивавшие тело Лоренса. Дейл подхватил ружье Майка с пола и присоединился к ним, разматывая затвердевшие веревки с рук и шеи брата. Дейл рывком поднял Лоренса на ноги, пока Харлен отбрасывал в сторону стул. Часть веревок осталась на месте, но теперь Лоренс мог стоять и говорить. Он закинул одну руку за шею Дейла, а другую – за шею Майка, плача и смеясь в одно и то же время.
– Позже, – крикнул Дейл, указывая на горящую массу парт и темноту там, где Солдат и Ван Сайк силились встать на ноги. Табби был где-то поблизости.
Майк смахнул с глаз пот и кровь и вынул из кармана последний патрон для обреза. Затем забрал обрез у Дейла и зарядил его.
Пошли, – скомандовал он. – Выбирайтесь отсюда. Я вас прикрою.
Дейл полувывел, полувынес брата на лестничную площадку. Руна здесь не было. Край площадки превратился в стену пламени, в которое сверху один за другим падали мешки со студнем и пучки паутины.
Дейл и Харлен побрели к лестнице, таща между собою Лоренса.
Бельэтаж библиотеки и лестница под ними провалились вниз, вместо них метались тридцатифутовые языки пламени. Похоже было, что вся лестница ухнула
Майк выскочил следом за ними из классной комнаты и присоединился к ним, когда ребята стали быстро подниматься вверх по лестнице. Сначала на лестничную площадку, затем на третий этаж, который был закрыт уже в течение многих лет.
Из «пустых» комнат, погруженных в мрак и паутину многие десятилетия, слышалось шипение и вопли. Мальчики не стали задерживаться, чтобы выяснить, в чем там дело.
Дальше. – На этот раз говорил Майк, указывая в направлении узкой лестницы, ведущей в башню."
Доски под ногами дымились и частью уже обуглились, когда они стали взбираться наверх. Вдруг до ушей Дейла донесся страшный грохот, который, видимо, означал, что центральная лестница обвалилась в преисподнюю, которой стал первый этаж.
Они шли по узкому мостику, который обегал башню с внутренней стороны. Доски, устилавшие пол, были насквозь прогнившими и чрезвычайно узкими. Один раз Дейл заглянул сквозь щели в них и увидел языки пламени, лизавшие пол в пятидесяти футах под ними и тем не менее обжигавшие их. Больше он старался вниз не смотреть.
Вместо этого он уставился на предмет, свисавший из центра башни прямо перед ним, весь опутанный паутиной.
Круглый прозрачный мешок имел форму колокола. Мальчику даже показалось, что он видит крепления и петли колокола там, где он крепился с помощью пучков волокон и паутины. Это было не важно.
То, на что он сейчас смотрел, смотрело на него… на всех них… смотрело тысячью глаз и чавкало сотней пульсирующих ртов. Дейл отчетливо почувствовал негодование, которое испытывал этот предмет, полное неверие в то, что десять тысяч лет спокойного владычества могут внезапно окончиться подобным фарсом… Но сильнее всего до мальчика доносились гнев этого предмета и его сила.
«Вы еще можете послужить мне. Век Мрака может еще наступить».
Дейл и Лоренс и Харлеи смотрели, не отводя глаз, на колокол. Они ощущали огромную, подавляющую волну жара, исходящую от него… Это был не тот жар, который гнало на них пламя, но более глубокая, пылающая волна уверенности, что они могут быть полезны Хозяину, возможно, даже спасут его ценой своих жизней.
Одновременно, словно они были одним существом, все трое приблизились на два шага к краю прохода. На два шага ближе к Хозяину.
Майк поднял обрез Мемо и выстрелил прямо в мешок с расстояния шести футов. Мешок лопнул, и его содержимое со страшным шипением изверглось в бушующее пламя.
Майк оттащил друзей назад и пошел впереди них, постукивая прикладом по доскам пола, чтобы определить надежные, а ненадежные миновать.
Корди очнулась как раз вовремя, чтобы оттащить потерявшего сознание Грумбахера от костра, в который превратилось крыльцо школы. Весь перед его одежды обуглился, брови обгорели, и было похоже, что взрывом мальчика отбросило на довольно приличное расстояние.