Лето ночи
Шрифт:
Секунду она колебалась. Наверное, подумал Дейл, она вспомнила тот случай зимой, когда они выпрыгнули из окна, напуганные шагами «мумии»… или то, как прошлым летом они до поздней ночи сидели в поле около бейсбольной площадки, пытаясь наладить телепатический контакт с пришельцами, и вернулись домой обескураженные, когда космический корабль пришельцев оказался обыкновенным самолетом.
– Ладно, – кивнула она. – Возьмите ваши спальные мешки и раскладушку. А мне придется выйти и сказать миссис Сомерсет, что мои взрослые сыновья помешали нам закончить разговор, потому что испугались
Она спустилась по лестнице. Мальчики пошли следом, стараясь не отставать. Они подождали, пока мама вернется в дом, а потом упросили ее постоять у двери в комнату для гостей, пока они отыщут там раскладушку и спальники.
Мама не позволила оставить на ночь свет даже в коридоре и направилась в спальню братьев, чтобы выключить лампу там. Оба затаили дыхание. Но все, слава богу, закончилось благополучно: она вернулась целой и невредимой, а швабру поставила в изголовье кровати – должно быть, в качестве оружия для защиты. Дейл вспомнил о помповом дробовике, лежащем рядом с двустволкой в отцовском шкафу. Патроны к нему хранились в нижнем ящике кедрового комода.
Свою раскладушку Дейл придвинул вплотную к кровати, на которой спал Лоренс, не оставив между ними ни малейшего зазора.
Мать вскоре заснула, а он еще долго лежал не смыкая глаз и прислушивался к настороженному дыханию младшего брата. Тревога и напряжение не оставляли обоих.
Рука Лоренса скользнула под одеялом и коснулась его пальцев. Дейл не оттолкнул ее. Убедившись, что это действительно ладошка Лоренса, а не что-нибудь, высунувшееся из темноты под кроватью, он крепко сжал ее. Так, держась за руки, братья наконец провалились в спасительный сон.
Глава 17
В среду, пятнадцатого июня, закончив разносить газеты, Майк, прежде чем отправиться в костел Святого Малахия, где отец Кавано вскоре должен был служить мессу, спустился в подвал своего дома.
Утро было солнечным и теплым, солнце уже стояло высоко, но под могучими кронами дубов и вязов царила прохладная тень. Майк оторвал металлическую заслонку, преграждающую вход в лаз. В домах всех его знакомых были нормальные подвалы, а не лазы. «Что ж, – подумал он, – у всех моих знакомых и туалеты в доме, а не на улице».
Он включил предусмотрительно захваченный с собой бойскаутский фонарик. Высота лаза едва достигала восемнадцати дюймов. Паутина… Грязь… Трубы… Потемневшие от времени балки и деревянный настил, служащие опорой для пола… Снова паутина… Отвратительный запах застарелой кошачьей мочи и сырой земли.
Помня про опасных черных вдов и потому извиваясь изо всех сил, чтобы не задеть руками липкие беловатые нити их паутины, Майк осторожно продвигался в сторону передней части дома. Чтобы добраться туда, ему нужно было миновать пространство под комнатой родителей и небольшим коридором. По мере того как он полз, темнота вокруг становилась все гуще, сюда уже не проникал ни единый лучик дневного света. Мальчика охватила паника, и он лихорадочно извернулся, стараясь увидеть оставшийся далеко позади небольшой прямоугольник солнечного света. Убедившись, что наружное отверстие лаза по-прежнему остается в поле
Когда, по его подсчетам, он уже должен был находиться под гостиной – в трех ярдах впереди показалась каменная кладка фундамента, – Майк остановился, перевернулся на бок и перевел дух. Правой рукой он касался деревянной крестовины связки, левая запуталась в паутине. Витавшая в воздухе пыль плясала в узком луче фонарика, забиралась в волосы и попадала в глаза, заставляя Майка часто моргать.
«Господи, ну и хорош я буду, когда придет время идти помогать отцу Кавано на мессе», – сокрушенно подумал он.
Майк повернулся налево, луч фонарика уперся в северную стену дома футах в пятнадцати от него. Какого дьявола… то есть какую чепуху он тут ищет? Майк сжался и начал осторожно поворачиваться по кругу, внимательно осматривая землю в поисках хоть каких-нибудь следов – доказательства того, что здесь кто-то был.
Ничего определенного. Камень и плотно утрамбованная земля были испещрены следами когтей нескольких поколений кошек, принадлежавших О’Руркам, и множества других зверьков, находивших здесь убежище. Повсюду виднелись затвердевшие кучки кошачьего помета.
«Это наверняка был кот или скунс», – с невольным вздохом облегчения подумал Майк.
И тут он увидел дыру.
В первый момент это пятно показалось ему всего лишь тенью, но оно не исчезло, когда на него упал луч света. Тогда Майк решил, что это, должно быть, кусок черной пластмассы, или брезента, или еще чего-нибудь, брошенного и забытого здесь отцом. Он подполз фута на четыре ближе и остановился.
И все-таки это была дыра – почти идеально круглая, примерно дюймов двадцать в поперечнике. При желании туда можно даже засунуть голову. Однако у Майка такого желания не возникло.
К тому же из дыры воняло. Майк подавил отвращение и подвинулся ближе. Смрад волнами накатывал из туннеля, будто его доносил ветер с кладбища.
Подняв валявшийся поблизости камень, Майк бросил его в дыру. Но звука падения не услышал.
Тяжело дыша, с сердцем, бьющимся так сильно, что удары, наверное, слышала даже Мемо в своей комнате, Майк чуть приподнял фонарик и постарался осветить внутренность дыры.
Сначала он подумал, что ее стены сделаны из красной глины, но затем увидел похожие на ребра перепонки, кроваво-красные хрящи, подобные внутренним поверхностям кишок какого-то неизвестного существа. «Совсем как туннель в сторожке на кладбище», – мелькнуло у него в голове.
Майк отпрянул, подняв при этом тучу пыли и вляпавшись одной рукой в паутину, а другой – в кошачий помет. И в то же мгновение, вдруг оглянувшись, он не увидел прямоугольника света…
Кто-то загородил вход?
Нет, вот он: светлое пятно появилось снова.
Майк торопливо полз вперед, не обращая внимания на то, что все время задевает головой доски, а лицом зарывается в паутину. Фонарик теперь оказался где-то под животом и ничего не освещал. Майку показалось, что под кухней чернеет еще одно отверстие, гораздо большего размера, но он не стал задерживаться, чтобы выяснить, так ли это.