Лето осени
Шрифт:
Песок в незабвенное море бросая,
От памяти с жалом осы
отрекусь.
...А жалила – больно!.. Но рана – так с болью!
Ее разъедать соль-волну не неволю.
Соленой волной притупляется грусть.
И я не грущу. Бел-песок – горячее,
Когда он по грудь или вовсе по шею:
Он лечит, врачует, как истинный врач.
О брошенном лете сейчас не жалею,
Хоть белый песок не чета снеговею...
...Как белый песок, поцелуй был горяч.
Прощай
В песок погруженье, чем самокопанье.
...Мой милый, песок – в поцелуй,
расставанье –
Продлилось не меньше, чем тысячу дней.
Пока расставались, – горячий песок
Размыло ветрами, и берег стал жестче,
И солнце – прохладней... И, кажется, к ночи
Прожектора луч горизонт пересек.
А память – беспамятней день ото дня:
Нет жала осы...
В сон открылась калитка –
В свой домик вползла – и закрылась — улитка.
...И канула в темь, не зажегши огня.
приближение шторма
Обескровленную душу,
Что присвоил долгий зной, –
Выкрав, вывернул наружу
Дождь, что сеет день-деньской.
Не отдав громам ни пяди,
От зари и до зари
На морской бескрайней глади
Шепелявят пузыри.
Только прежде чем раскрыться
Ветке огненной, – пойми,
Что негоже песне биться
Все о мель, чтоб лечь костьми,
Обломать о гальку крылья,
Умереть, не перенесть
Не на Черном море штиля,
А о шторме близком весть.
* * *
«...Разошлись, как в море корабли», –
Строчки нет банальней и глупее.
Дороги мне ласки снеговея
И раздолье северной земли.
Север мой, на что мне остров-юг? –
Связан с морем корабельной цепью.
...Не возьмет любовью на испуг.
...Не перешибет любовь и плетью.
* * *
Несмотря на гибель лета,
Солнца луч сквозь облака
Для наивного поэта
Лучший образ маяка.
Посреди большого шторма
Жизнь, вися на волоске,
Уцепилась – и проворно! –
За песчинку на мыске,
Не сливающемся с морем,
А входящем, словно клин
Журавлиный в осень, –
с боем
Обретающего Крым.
В окончанье перелета,
Испытав надежность крыл,
Сон стиха – в лучах восхода –
Плавно п'o морю поплыл.
* * *
Ужели мы отяжелели?
Сверх нормы пили, много ели
И говорили – невпопад! –
Не о любви, а о неделе,
Когда обрушились метели
На нас, как ливень-водопад.
...Но влажный взгляд, как влаги капли,
Еще желанен... И – в упор –
Твой взгляд, в котором зла — ни капли...
...И вот уж льется разговор
О нас с тобой...
* * *
Понять, тем более – простить
За тягу к странствиям – готова.
Вливать по капле яда в слово
Мне все труднее, может быть.
Поверь, что мне не все равно –
Чем ты живешь и чем ты дышишь...
...И если сердцу суждено –
Оно изведает затишье,
Как море после шторма... Ширь
Затмило солнце, слабнет зренье...
И воздух — пряный, как имбирь,
И полдень льет елей на темя,
И огрубевшая рука
Перебирает нежно пальцы,
И речь твоя – издалека –
О покаянии скитальца.
* * *
Оставила душу на береге том,
Где скалы веками дрейфуют над морем,
Где камень – и тот – обладает крылом,
Где слабому – вкупе с его малокровьем! –
Горячечный воздух – бальзамом на грудь...
...В стремленье возвысить полудня глубины –
И берег, и море, и взгорье едины,
Как будто диктуют ослабшему: «Будь!
Дыши, распрямляйся, себя не жалей,
Расстанься с усталостью, вечной хандрою,
Душой прикипая к полдневному морю,
К прибоям его и к дымам кораблей.»
гранатовое зернышко
1
Не знать бы о диктате декабря
Мне и по сей день, – плыть по в'oлнам щепкой,
От встречи к встрече... Крым мой, не соседкой
Была тебе, по правде говоря.
Сейчас мосты – и те – все сожжены.
...Так кто поднес к опорам жаркий факел –
И оборвал — велением страны?! –
Нам наши встречи?.. Тот, кто явно спятил.
Не зря вселил в свои картины Крым
Огни цветущих маков, к ласке чутких.
...Пока любил, – любим и невредим,
Не помышлял ни часа о разлуках.
Ах, как любил! – пока не разделил
Одной большой руки бесстыдный росчерк
Не каплей крови, – капелькой чернил! –
Всех русских – на российских и... на прочих.