Лето в Эклипс-Бэй

Кренц Джейн Энн

— Нет проблем.

— Парень — Харт, что я могу еще сказать? Он хочет тебе нравиться, и он сделает все, что, по его мнению, в этом поможет.

— Ему не стоит волноваться. Мне он нравится. Очень. Он — замечательный ребенок.

Он обеими руками сжал перила и посмотрел на сгущавшийся туман.

— А как насчет меня?

— Тебя?

— Лучше мне тебя предупредить, что это тот самый случай, когда каков сын, таков и отец.

Она замерла на верхней ступеньке и с вежливым интересом поглядела на него. — Ты хочешь мне понравиться?

— Я

очень хочу тебе понравиться.

Она зазвенела ключами. — Если ты о том, чтобы снова затащить меня в постель…

— Я именно о том, чтобы снова затащить тебя в постель, — медленно произнес он. — Но я также хотел объяснить, почему в ту ночь я ушел в такой спешке.

— Я знаю, почему ты ушел в такой спешке. Ты запаниковал.

Он отпустил перила и, резко развернувшись, схватил ее за плечи. — Я не паниковал.

— Ну конечно, паниковал. По-видимому, ты пытаешься справиться со множеством неразрешенных вопросов, связанных с потерей твоей жены, и когда ты слишком сближаешься с какой-нибудь женщиной, ты приходишь в ужас.

— Чушь собачья.

Она мягко, сочувственно похлопала его по руке. — Все в порядке, я понимаю. Я очень сильно горевала, когда умерла тетя Клаудия. Даже представить не могу, как, должно быть, тяжело потерять любимую или любимого.

Он стиснул ее крепче. — Это было тяжело, ты права. Но не по той причине, по которой ты думаешь. Я хочу рассказать тебе кое-что, о чем никто, даже в моей семье, не знает.

Она замерла. — Не уверена, что хочу это услышать.

— Слишком поздно, я собираюсь рассказать тебе все, хочешь ты это услышать или нет. Ты, наверное, знаешь, что мужчина, управлявший тем маленьким самолетом, который разбился с Амелией на борту, был другом семьи.

— Да. Все об этом знают.

— Да, но вряд ли кто-то еще кроме его жены и меня знает, насколько хорошим другом он приходился Амелии.

— Ник, прошу тебя, хватит.

— После похорон я узнал, что одно время они были любовниками. Они поссорились, и он женился, а она вышла замуж. За пару месяцев до крушения самолета, они снова сошлись. Видимо, они пришли к ошеломляющему умозаключению, что оба связали свою жизнь не с теми людьми.

Она прикоснулась к его щеке и ничего не сказала.

— В тот день они улетели, чтобы вместе провести уик-энд на горнолыжном курорте. Его жена думала, что он уехал в город по делам. Я думал, что Амелия поехала в Денвер навестить сестру.

Октавия промолчала, только расстроенно покачала головой.

— После похорон я поговорил с его вдовой. И мы оба решили ради ее и ради моего сына сказать, что ее муж вез мою жену в Колорадо. И все поверили.

— Ясно. — Она опустила руку. — Мне очень жаль, Ник.

— Я не хочу, чтобы ты меня жалела. — Он убрал руки с ее плеч и сжал в ладонях ее лицо. — Я просто хочу, чтобы ты поняла, почему я не слишком горел желанием с головой нырять в серьезные отношения.

— Ты боишься.

Он поджал губы. — Я

не боюсь.

— Нет, боишься. Ты совершил ошибку, каких Харты делать не должны. Ты все испортил и однажды женился не на той женщине, и ты до чертиков боишься снова напортачить. Поэтому гораздо легче не рисковать.

— Я совершил ошибку. С этим я, пожалуй, соглашусь. И Харты и впрямь обычно не делают подобных ошибок. Но я никогда не стану об этом жалеть.

Она тотчас же все поняла. — Из-за Карсона.

— Амелия подарила мне сына. Поэтому я всегда буду вспоминать о ней с благодарностью.

— Ну, конечно, так и должно быть. Но это не значит, что в глубине души ты не боишься снова довериться своим чувствам.

— Я не боюсь, — ровным голосом произнес он, — но теперь я чертовски осторожен. Мы с Амелией поженились, потому что оба считали, что одной страсти для этого достаточно. Но оказалось, что нет. В следующий раз я не стану спешить, пока не удостоверюсь, что знаю, что делаю.

— Знаешь, что я думаю? Я думаю, что ты так осторожен, что нервничаешь, когда есть хотя бы намек на то, что отношения могут пересечь границу между серьезными и несерьезными. — Она вгляделась в его лицо. — Ведь именно это произошло в ту ночь? Ты запаниковал, потому что решил, что роман на одну ночь может перерасти во что-то больше чем это?

— Говорю в последний раз, я не паниковал. И к твоему сведению, я никогда не хотел, чтобы это был роман на одну ночь.

— Прости, пожалуйста, разве ты не взбесился оттого, что разволновался, что наше маленькое летнее приключение может стать слишком тягостным и слишком сложным?

Он не позволил ей вывести его из себя. У него была цель. А Харты никогда не теряют своей цели из виду.

— Поправь меня, если я ошибаюсь, — сказал он, — но у меня создалось впечатление, что вы тоже не ждали ничего кроме короткого романа, мисс Свободный Дух.

Она покраснела. — Это не я бежала к двери в ту ночь. Я наслаждалась нашим маленьким летним приключением.

— Я не бежал к двери. Я спешил, но не бежал.

— Это — детали.

— Важные детали. И я хотел бы напомнить тебе, что на следующее утро я пришел к тебе в галерею, — сказал он. — Так что ты не можешь сказать, что я не позвонил. И как, черт возьми, ты думаешь, я себя чувствовал, когда ты заявила мне, что секс был терапией? По-твоему, выходило так, словно это был массаж или тонизирующее средство, черт побери.

Она закусила губу. — Ну, так и было, в некотором роде.

— Здорово, сделай мне одолжение. В следующий раз, когда тебе понадобится физическая терапия, обратись к массажисту или хиропрактику. Или купи вибратор.

Ее глаза расширились. Вид у нее стал несколько раздраженным, подумал он. Почему-то, от этого он почувствовал злорадное удовлетворение.

— Не дави на меня, — предупредила она.

— Я не давил на тебя. — Он притянул ее ближе. — Вот, что я называю давлением.